Джессика Браун - Поговорим о дыхании. Дар, который мы не ценим

Пока дыхательный центр при усилении нагрузки стимулирует дыхательную мускулатуру, мозговое вещество надпочечников срочно мобилизует — ох уж этот стресс! — медиаторы: адреналин и норадреналин. Они дают симпатической нервной системе сигнал активироваться. Она побуждает сердце быстрее и сильнее сжиматься. Если потребуется, «мотор» может ускориться в три раза. Обычно в его распоряжении около пяти литров крови, которую сердце, обогащая кислородом, способно прокачать через организм, — и этот объем не изменит даже самый сильный стресс. Поэтому сердце направляет кровь в первую очередь туда, где окисление набирает обороты: в мышцы. Только дыхательная мускулатура поглощает при повышенных нагрузках около десяти процентов поступившего в организм кислорода, ведь ей приходится противодействовать движению легких и стенки грудной клетки, а также преодолевать сопротивление воздушного потока в дыхательных путях. В головной мозг тоже поступает слегка повышенное количество кислорода: «Будь настороже — всякое может случиться!» Для страховки тромбоциты становятся более клейкими, на случай если придется закрывать раны. В то же время другие органы, такие как желудок и кишечник, переходят в режим экономии. Если у вас пересыхает во рту, это признак того, что пищеварительный тракт борется со стрессовой ситуацией. Возможно, обычай плевать противнику под ноги перед схваткой основан на том, чтобы просигналить: «Смотри, я спокоен. Справлюсь, и не с одним!»

Теперь дело в поглощении кислорода за митохондриями. Только после того, как эти клеточные электростанции переработают имеющийся в наличии кислород, в клетку из крови поступит свежая порция. Вероятно, от количества и величины митохондрий зависит, надолго ли организм обеспечен кислородом, то есть как долго способен выдерживать нагрузку. Примером тому могут служить лошади, галопирующие на длинных дистанциях. Объем их митохондрий существенно выше, чем у коров, таких же крупных и тяжелых, однако весьма медлительных. То же наблюдаем, сравнивая собак, предназначенных для погони за дичью (или хотя бы за палочкой), и коз, мирно щиплющих травку на соседнем лугу.

Человек, регулярно совершающий пробежки в парке, наращивает массу своих митохондрий: образно говоря, из коровы превращается в лошадь или из козы в собаку. А если митохондрии увеличиваются, сгущается и сеть снабжающих клетки капилляров: образуются новые кровеносные сосуды. Это оптимизирует диффузию — как бег на короткую дистанцию. Чтобы прошмыгнуть через тончайшую мембрану легочного капилляра, молекуле кислорода требуется меньше секунды. А вот чтобы пробиться с поверхности кожи на десять миллиметров в глубь тканей, уйдет добрых четыре часа.

Более разветвленная сеть кровеносных сосудов — больше кислорода каждой мышечной клетке.

Все наши ухищрения направлены на то, чтобы повысить максимальный объем кислорода, который может принять организм. А почему это вообще важно? Потому что, независимо от мышечной массы, ни один другой параметр не дает столь надежных показателей остаточной продолжительности жизни. И не только здоровых людей, но и пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями, ХОБЛ, раком легких. Тот, кто тренирует выносливость по крайней мере три часа в неделю, понижает свое кровяное давление, поскольку с растущим количеством капилляров уменьшается сосудистое сопротивление. В состоянии покоя мышцы, благодаря дополнительным сосудам, тоже лучше омываются кровью, так что на сердце приходится меньшая нагрузка — и частота его сокращений снижается. Тренажер, уменьшающий число сокращений в среднем на десять ударов в минуту, экономит сердцу 14 400 ударов в сутки. Следовательно, регулярные занятия облегчают работу сердцу на длительное время. К сожалению, эффект сохраняется, пока человек физически активен. Неделя без упражнений на выносливость — и капиллярный объем и масса митохондрий снижаются. А если вы хронический «диванный комментатор», рискуете скатиться даже ниже нормального значения.

С возрастом легкие сжимаются. С этим ничего не поделаешь — разве что регулярно тренироваться. Тренировки дают дополнительные ресурсы. Дар, ниспосланный каждому и неотъемлемый до самой смерти. И даже тот, кто в свои пятьдесят никогда не занимался спортом, имеет шанс. Согласно мнению специалиста по спортивной медицине Пауля Хабера, если в этом возрасте сесть на гребной тренажер и в ближайшие пять лет, тяжело дыша, добиваться своих лучших показателей несколько раз в неделю, можно повысить собственные возможности на пятьдесят процентов — и таким образом компенсировать тридцать процентов легочной силы, украденные старостью, а то и перекрыть их. Одышка при физических упражнениях есть не что иное, как признание в любви к жизни. Ведь она повышает шанс достичь заложенного в генах предельного возраста. И довольно легко. «Тело — созданье духа», — написал Шиллер в драме «Валленштейн». Это правда, но лишь отчасти. И спорт вносит свой вклад в психическое здоровье человека. Исследования доказывают: преодоление физических трудностей улучшает настроение и выводит из депрессии. А иначе почему собака, поймавшая палку, выглядит такой счастливой? Упасть вечером на диван куда приятнее после изматывающей пробежки. Раньше я в это не верила. Теперь убеждена.

Чтобы лучше понять значение дыхания в спорте, я звоню доктору Уве Хоффману. Физиолог исследует природу рекордов в Институте физиологии и анатомии Немецкого спортивного университета в Кёльне. К тому же он эксперт по спироэргометрическим методам, преподает спортивное погружение и сотрудничает с NASA. Хочу у него спросить, каким видом спорта заняться, чтобы узнать, где больше проявляются свойства дыхания. «Спортивные виды, развивающие выносливость, — прекрасная тренировка дыхания, — говорит Хоффман. — Но что касается контроля, есть существенные различия при беге, гребле, плавании или велосипедном спорте». У всех четвероногих млекопитающих ритм дыхания связан с темпом их передвижения. Им требуется дышать быстро или медленно в зависимости от того, как они бегут. При движении на передних ногах или лапах грудные, брюшные и спинные мышцы сокращаются, что делает невозможным одновременный вдох. Когда homo erectus встал на две конечности, передние оторвались от земли. Так он освободил и дыхание. Мы можем бежать и в то же время осознанно дышать глубоко и медленно, или медленно прогуливаться, одновременно гипервентилируя легкие. Просто повинуясь капризу. А можем при этом еще и болтать. Шимпанзе и бонобо, наши ближайшие родственники, также используют дыхание для коммуникации — они смеются вместе. «Смех обезьян — наследие тяжелого дыхания диких игр, копирующих борьбу, но подающих сигнал несерьезности. Тело при этом не напряжено. Таким образом, смех имеет игровое начало», — аргументирует свои выводы невролог Роберт Р. Провайн, профессор психологии из Университета Мэриленда. Обезьяний смех оповещает: я бушую, но не имею в виду ничего злонамеренного. Людям это трудно распознать. Для непривычного уха он звучит отнюдь не весело. Смеющийся человек дробит выдох на серию коротких «ха» или «хи». Смех шимпанзе, напротив, жестко привязан к дыханию: беззвучное «х-х-х» на каждом выдохе. Гориллы, орангутаны и бонобо немного свободнее: они могут смеяться и на вдохе. Несмотря на то что они способны без труда запоминать сотни слов, произнести хоть некоторые из них стоит им огромных усилий. Их дыхание не способствует говорению, поскольку оно иначе, чем у нас, сопряжено с двигательным стереотипом, заключает Провайн. Другие ученые поддерживают этот тезис. Только потому, что во время бега не опираемся на передние конечности, мы можем последовать совету Уве Хоффмана: «Начинающие бегуны должны держать такой темп, чтобы на бегу могли еще и разговаривать». Поразительно, но большинство людей, испытывающих нагрузку, возвращаются к модели четвероногих: вдох или выдох на каждый шаг. Наилучший ритм: один шаг — вдох, два-три шага — выдох, — так советует Хоффман. Это комфортный темп бега.