Питер Сингер - Освобождение животных

критически пересмотрены и изменены.

К разряду предвзятого мнения можно отнести точку зрения, что проблема остается

тривиальной, пока время не проэкзаменует степень ее значения. Хотя с учетом более

основательной проработки проблемы, эта книга имеет дело только с двумя из многих

областей, в которых человечество находит причины причинять страдания другим

животным. Я не думаю, что кто-либо, кто прочтет эту книгу до конца, будет опять

думать, что только те проблемы достойны уделения им времени и энергии, которые

являются проблемами масштабов всего человечества.

Привычке к мыслям, приводящих нас к пренебрежению интересами животных, должен

быть брошен вызов так, как он был брошен на последующих страницах книги. Этот

вызов должен быть выражен на языке, которому в данном случае случилось быть

английским. Английский язык, также как и другие языки, отражает предубеждения его

пользователей. Поэтому автор, желающий покончить с таким предвзятым отношением,

должен определиться в выборе своих обязанностей: или он пользуется языком,

усиленным как раз теми предрассудками, с которыми он решил бороться, или он

терпит неудачу в установлении контакта со слушателями. Эта книга всегда считала

более сильной позицию в избрании первого из двух названных путей. Мы обычно

пользуемся словом «животное» в значении «животные иные, чем человеческое

существо». Такое употребление тут же отделяет человека от остальных животных,

подразумевая, что мы не считаем себя животными, однако каждый, кто получил

элементарные уроки биологии, знает ошибочность этого.

В популярном значении термин «животное» смешивает в одну кучу такие разные

существа, как устрицы и обезьяны шимпанзе, как бы подчеркивая наличие пропасти

между шимпанзе и человеком, хотя наше отношение к этим кривлякам более близкое,

чем к устрицам. С тех пор не появилось никаких других коротких терминов для

животных нечеловеческой природы, я вынужден и в заголовке этой книги, и на каждой

ее странице использовать слово «животное», так как оно как бы не включает в свою

сферу человеческое животное. Это достойное сожаления упущение и, если хотите,

отход от стандартов революционной чистоты представляется необходимым для

осуществления эффективной связи между всеми участниками процесса. Тем не менее,

периодически я буду напоминать вам, что это делается только для удобства, а в

дальнейшем я стану пользоваться более правильными исходными сравнениями в

обозначении того, что называют «животными творениями». В других случаях я

старался также избегать языка, который стремится поставить животных на низшую

ступень или скрыть происхождение пищи, которую мы едим.

Основные принципы Освобождения животных очень просты. Я старался написать

книгу ясную и легкую для понимания, не требующую какой-либо экспертизы, тем не

менее необходимо начать с обсуждения принципов, лежащих в основе того, что я

говорю. Хотя в предложенной теме не будет ничего трудного, читатели, не

пользующиеся такого рода обсуждениями, могут найти первую главу несколько

абстрактной. Однако не откладывайте книгу. В последующих главах вас захватят

малоизвестные детали о том, как наш вид угнетает другие, держа их под своим

контролем. В этих притеснениях нет ничего абстрактного, также как и в разделах

книги, где они описываются.

Если бы были приняты рекомендации, которые даются в последующих главах книги,

миллионы животных были бы избавлены от боли. И в то же время миллионы людей

также получили бы выгоду. Когда я пишу, люди умирают от голода в разных частях

мира, и многие находятся под надвигающейся опасностью голода. Правительство США

заявило, что из-за низкого урожая и минимального сбора зерна оно может обеспечить

только органиченное количество помощи.

Но в главе четвертой этой книги ясно сказано, как много пищевых ресурсов тратится

понапрасну в изобильных странах, занимающихся животноводством. Иными словами,

в случае прекращения выращивания и убийства животных, потребляющих невероятно

огромные количества корма, мы можем производить так много отличной пищи для

обеспечения человечества и распространять ее особенно в регионах планеты,

подверженных голоданию и недостаточному питанию. Вот почему Освобождение

животных — это также и Освобождение человечества.

1. Все животные равны или почему борцы за освобождение чернокожих и женщин

также должны поддержать освобождение животных

Термин «Освобождение животных» может звучать скорее как пародия на другие

освободительные движения, чем нечто серьезное. Идея «прав животных» уже

использовалась как пародия женских прав. Когда Мария Воллстоункрафт,

предшественница сегодняшних феминисток, издала свою «Декларацию прав женщин»

в 1792 году, ее взгляды были расценены общественностью как абсурдные, и вскоре

появилось сатирическое анонимное произведение «Декларация прав скотов». Автор

этого произведения (сейчас мы знаем, что им был Томас Тейлор, известный философ из

Кембриджа) пробовал опровергать аргументы Марии Воллстоункрафт, показывая, куда

они могут привести. Если аргументы в пользу равенства женщин являются

справедливыми, почему их нельзя применить к собакам, котам и другим животным?

Сам факт их применения по отношению к животным должен был показать их

абсурдность по отношению к женщинам.

Чтобы объяснить основания для равенства животных, будет полезно начать с

рассмотрения аргументов равенства женщин. Позвольте нам предполагать, что мы

желаем защитить права женщин от нападок Томаса Тейлора. Как мы должны ответить?

Первое — равенство людей не может быть распространено на животных. Женщины

имеют право голосовать, например, потому, что они столь же способны к

рациональным решениям, как и мужчины; коты же, с другой стороны, являются

неспособными к пониманию значения процесса голосования, поэтому они не могут

иметь права голоса. Есть много других очевидных примеров, которые справедливы в

случае людей, но совершенно неприемлемы для человека, так как люди и животные

сильно отличаются друг от друга. Поэтому люди — похожие существа и должны иметь

равные права, в то время как люди и животные — различны, и не должны иметь равных

прав.

Это доказывает поверхностность аналогии Тейлора. Существуют различия между

людьми и другими животными, и эти различия должны вызывать некоторые различия в

правах, которые они имеют. Признание этого очевидного факта, однако, не является