Iskinder - Пролог

жестокости, чуть ли не в геноциде, но если он человек честный и не склонный ко лжи

самому себе, то он вне всякого сомнения вынужден будет признать, что никакого иного

приказа мудрый руководитель своему помощнику отдать не мог: взять в плен

беспомощных, раненных врагов не было возможности – война не была официальной,

ведущейся хоть по каким-то правилам, это была, выражаясь современным языком, сшибка

спецслужб, после которой свидетелей не остается. А самым главным резоном был тот, что

если оставить кого-то из «черных обезьянок» в живых, то с вероятностью равной единице, придется встретиться с ней, по крайней мере, еще один раз, и кто после этого останется в

живых – это еще вопрос.

Денис же, будучи от природы весьма эмоциональным человеком, к тому же

склонным к жалости и всяческим интеллигентским рефлексиям, качества эти прекрасные, за последнее время заметно подрастерял и в сложившейся ситуации с любимым

руководителем, отдавшим варварский и бесчеловечный приказ, был полностью

солидарен. Да и к тому же, надо честно признать – из песни слова не выкинешь – никакой

жалости к людям… а впрочем Денис их и за людей-то перестал считать, приглядевшись

поближе – были они действительно очень маленькие, действительно очень смуглые, узкоглазые и с густой растительностью на мор… ну-у будем считать на лице – так вот, никакой жалости к этим существам, пытавшимся его убить, он не испытывал. С другой

стороны, будь они рослыми, голубоглазыми блондинами, нордической внешности, вряд

ли это что-либо принципиально изменило… так что, по крайней мере, в расовых

предрассудках обвинять Дениса не стоит.

Покончив со своей малоприятной, но несомненно нужной на войне работой, Денис

переключил свое внимание на пару Шэф – маг. Любимый руководитель напоминал

водолаза, преодолевающего сильное встречное течение – верхняя часть его туловища

была сильно наклонена вперед по отношению к ногам, он как будто лежал на невидимой

подушке, не дающей ему добраться до зловредного волшебника. Между острием

«Черного когтя», развернутого в положение «меч», и шеей мага оставались считанные

сантиметры, но они еще не были преодолены. Обреченный чародей стоял бессильно

склонив голову вниз, свесив руки по швам, по его щекам катились мутные капли пота, чувствовалось, что он сдерживает напор своего врага из последних сил. Денис злорадно

усмехнулся и вскинул дырокол, чтобы стрелой в голову отвлечь внимание мага и

позволить верховному главнокомандующему закончить начатое.

«Пошли по шерсть, а пришли стрижены!» – всплыло у него в памяти что-то из

школьного курса литературы и он нажал на спусковой крючок.

На дополнительную нагрузку энергии у мага уже не хватило – вся она, до

последнего джоуля, шла на сдерживание Шэфа, поэтому стрела из дырокола, с каким-то

странным звуком, типа «ч-ч-чваак», беспрепятственно вошла ему в ухо. Тут же оборона

рухнула и «Черный коготь» главкома снес буйну голову боевого мага, которая в полном

соответствии с законом всемирного тяготения, тут же, с деревянным стуком свалилась на

пол. Тело обезглавленного волшебника еще какое-то время продолжало стоять, салютуя

победителям кровавым фонтаном, бьющим из шеи, а потом рухнуло на пол,

присоединяясь к своим поверженным соратникам.

Дениса распирало от счастья – это был первый бой в его жизни, настоящий бой! –

со страшными врагами! – пришедшими его убивать! – и вот все они валяются на полу

неопрятными тряпичными кучками, а он жив и здоров! Ему вспомнились многочисленные

книги, которые все как одна, без исключения, описывали, как после первого боя, главного

героя выворачивает наизнанку, а потом долго снятся глаза умирающих врагов,

подергивающиеся смертной пеленой и как он сидит нахохлившись в отдалении, а его

успокаивает седой ветеран: «Мол, успокойся сынок… – это со всеми бывает после

первого раза…» Так вот – ничего подобного не было, по крайней мере в плане

харчеметания, а до беспокойного сна еще следовало дожить, причем учитывая образ

жизни компаньонов это не являлось фигурой речи.

Правда, в защиту Дениса, если конечно он в таковой нуждается, следует сказать, что не исключено, что его «бесчувственность» имела под собой не психологическую, а

физиологическую составляющую. Рвотные позывы у начинающих участников боевых

действий вызывают, в основном, следующие факторы: вид и запах свежей крови;

вывалившиеся внутренности с еще более специфическим запахом; вид убитых и раненных

товарищей, с которыми ты общался буквально минуту назад, ну-у… – и так далее. Здесь

же эти поражающие факторы отсутствовали: во-первых – шкира не пропускала никаких

запахов; во-вторых – ночное зрение в кадате (ночным зрением шкиры Денис не

пользовался, экономя ресурс батареи), все же было сродни черно-белому телевиденью и

подозрительные лужи на полу выглядели просто темными, а отнюдь не красными, и в-

третьих – и это самое главное, убитых и раненных товарищей не было, а были только

трупы врагов! Может быть именно этим и была обусловлена парадоксальная реакция

Дениса на свое первое, реальное боестолкновение… хотя и другие варианты полностью

исключать нельзя.

Неизвестно сколько времени продолжалась бы эта эйфория, но тут Денис на своей

шкуре прочувствовал насколько переменчиво воинское счастье, насколько тонка грань

отделяющая победу от поражения. Мелиферы загорелись так, будто подмышки смазали

скипидаром, и в воздухе зажглись сразу три – ТРИ! звезды!

«Маги! Трое! Пиздец!» – успел подумать Денис, в то время как его руки,

совершенно без участия сознания, навели дыроколы на место предполагаемого появления

противника и начали интенсивный обстрел этой области. Как показало дальнейшее

развитее событий, это спонтанное решение было абсолютно правильным, и сыграло

решающе значение в битве.

Дело было в том, что из прыжка маг выходит без защиты. Для ее установки

требуется время – короткое, но все же время. Оно разное для каждого чародея и зависит

от его уровня, – чем мощнее маг, тем меньше времени ему требуется для активации

защитного заклинания. У сильных волшебников этот временной промежуток стремится к

нулю, но именно, что стремится – нулевым он не бывает ни у кого.

Денис стрелял непрерывно и по площадям, примерно так, во время второй мировой

войны, американские авианосные соединения оборонялись от налетов японских камикадзе

– ставили плотный заградительный огонь, на который и натыкалось большинство

смертников. Так и здесь – нельзя сказать, что Денис попал в магов, скорее они сами