Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

Диалог II. В Деянии начало Бытия

основах, поэтому требуется еще специальный анализ этих параллелей. Очевидно, это во многом дело будущего.

А теперь обратимся к анализу структуры “образа мира”. Структура “образа мира”. “Чувственная ткань” и значения

С: Очевидно, в эту структуру входят ощущения всех модальностей, которые есть у человека. А.: Не только. В нее входят такие в принципе “амодаль-ные” вещи, как значения, о которых мы уже говорили, и такие образования, которые называются смыслами. Сам Леонтьев, рассматривая эту проблему, выделяет следующую структуру сознания как “образа мира”. А.Н. Леонтьев: Развитое сознание индивидов характеризуется своей психологической многомерностью.

В явлениях сознания мы обнаруживаем, прежде всего, их чувственную ткань. Эта ткань и образует чувственный состав конкретных образов реальности, актуально воспринимаемой или всплывающей в памяти, относимой к будущему или даже только воображаемой. Образы эти различаются по своей модальности, чувственному тону, степени ясности, большей или меныпейустойчивостиит.д. …

Особая функция чувственных образов сознания состоит в том, что они придают реальность сознательной картине мира, открывающейся субъекту… Именно благодаря чувственному содержанию сознания мир выступает для субъекта как существующий не в сознании, а вне его сознания — как объективное “поле” и объект его деятельности [22, с. 171-172]. С: Подожди. Но ведь, кажется, в интроспективной психологии говорилось, что самое реальное — это мои ощущения, а вот в реальности внешнего мира я могу сомневаться… Да и гештальтпсихологи говорили о полной непохожести моих ощущений и стоящего за ними мира…

А.: В теории деятельности Леонтьева подчеркивалась отражательная характеристика ощущений, то есть ощущения рассматривались как связь субъекта с внешним миром, анев качестве перегородки между ним и миром. Были получены и конкретные доказательства этого, казалось бы, общего философского утверждения о представленности в ощущениях

Структура “образа мира”. “Чувственная ткань” и значения 531

мира именно как объективной реальности. В частности, некоторые данные были получены во время Великой Отечественной войны. В это время многие психологи работали в госпиталях и занимались изучением психологических механизмов восстановления движений у раненых. У некоторых из них были ампутированы кисти обеих рук, к тому же они были лишены зрения. При довольно массивных поражениях обнаруживалось, что они утрачивали возможность осязательного восприятия предметов руками. Это приводило к необычным симптомам.

А.Н. Леонтьев: Несмотря на ничем не затрудненное речевое общение с окружающими и при полной сохранности умственных процессов, внешний предметный мир постепенно становился для них “исчезающим”. Хотя словесные понятия (значения слов) сохраняли у них свои логические связи, они, однако, постепенно утрачивали свою предметную отнесенность. Возникала поистине трагическая картина разрушения у больных чувства реальности. “Я обо всем как читал, а не видел… Вещи от меня все дальше”, — так описывает свое состояние один из ослепших ампутантов. Он жалуется, что когда с ним здороваются, “то как будто и человека нет” [22, с. 173].

А.: Аналогичные явления возникают и в специальных искусственных условиях. А.Н. Леонтьев: Еще в конце прошлого столетия… Страт-тон в своих классических опытах с ношением специальных очков, переворачивающих изображение на сетчатке, отмечал, что при этом возникает переживание нереальности воспринимаемого мира [Там же]. А.: Интересно, что, если надеть такие очки обезьянам, это полностью разрушает их поведение и они впадают на длительный период в неподвижное состояние (См. [Там же, с. 174]). У человека же после некоторого периода растерянности, вызванной тем, что он видит вещи одним образом, а мыслит их другим образом, то есть новая “чувственная ткань” полностью противоречит тому, что стоит за ней, а именно — “предметной отнесенности”, как говорит Леонтьев, наблюдалось следующее. Сам Джордж Стрэттон (Страттон) отмечал в своем дневнике: “Когда я принялся быстро ходить по комнате, я почувствовал себя в визуальной картине, как дома, в большей степени, чем когда-либо прежде. Имела место полная реальность моего зрительного мира, и я относился к нему

532 Диалог II, В Деянии начало Бытия

без недоверия, и в моем сознании не было ни одного факта рассогласования с тем, что я видел” (Цит. по [29, с. 215]).

Таким образом, у человека обнаруживается в этих экспериментах две составляющие сознания или — в данном случае — восприятия окружающего мира: чувственная ткань, которая вначале “отвязывается” от стоящего за ней предметного содержания образов, и само это предметное содержание. В ходе эксперимента происходит сложный процесс “восстановления предметного содержания зрительного образа в его инвертированной чувственной ткани” [22, с. 174]. Здесь отчетливо проявляется феномен предметности сознания, которая в данном случае “восстанавливается” благодаря активной деятельности субъекта (перемещению испытуемых в пространстве комнаты, ощупыванию и манипулированию различными предметами в поле зрения и так далее). Вот тебе еще одно доказательство “работы” принципа единства сознания и деятельности. Образ мира во всех его измерениях строится у человека в процессе его предметной деятельности в мире. Впоследствии в работах В.П. Зинченко и других авторов (см., например, [67; 68]) была обоснована необходимость выделения еще одной составляющей сознания — биодинамической ткани как “материи” движений и действий, которая принимает столь же активное участие в построении сознания, что и чувственная ткань. Ведь именно благодаря живым движениям и действиям образ мира “вычерпывается” из реальности. Это наиболее очевидно в особых случаях формирования сознания у слепоглухонемых детей с резко обедненной чувственной тканью.

С: Итак, у человека есть и иные, амодальные составляющие сознания? А.: Да, я уже говорил об этом. По Леонтьеву, “мир в его отдаленности от субъекта амодален” [25, с. 257]. Этими “амо-дальными” составляющими сознания, отражающими “амо-дальность” (объективность) мира, являются, прежде всего, системы значений, о которых мы уже упоминали. Иногда Леонтьев для их обозначения использует термин “смысловое поле” (См. [Там же, с. 253]).

С: Ты тут как-то все смешал. Одно дело — восприятие предмета, другое дело — человеческое предметное восприятие. Разве животное не воспринимает предметы именно как предметы его деятельности в мире, пусть даже эта его деятельность и отличается от человеческой?

Структура “образа мира”. “Чувственная ткань” и значения 533