Алёна Половнева - Хюльдра

Он появился на крыше со своей девушкой. Они выбрались с чердака, кутаясь в куртки, видимо, желая посмотреть на звезды, но увидев лишь тучи, не нашли ничего лучшего, чем заняться сексом.

Алиса не обратила бы внимания на них – Сан Саныч как раз ласкал ее клитор так, как ей нравилось – если бы парень не повел себя странно. Он перегнул свою партнершу через хиленькие перильца, которыми была огорожена крыша, и принялся совокупляться с ней, как домашний пес с дворнягой: обхватив свою пышнотелую партнершу руками, как лапами, Черноглазый двигался быстро, словно стараясь успеть до появления хозяйки, которая прицепит его на поводок и уволочет домой. Девушка сначала не сопротивлялась, но почувствовав, что забор под ее весом совсем расшатался, принялась размахивать руками, сигнализируя своему любовнику о неполадках конструкции. Но тот, похоже, принял ее отчаянную жестикуляцию за проявление страсти.

Алиса почувствовала, что Черноглазый смотрит на нее, но не могла остановить Сан Саныча, чтобы задернуть шторы: его эрекция была капризной, как прима Большого театра. Ей только и оставалось, что зажмуриться и постараться забыть об этом вуайеристе, наслаждаясь ласками своего любовника. Когда Барашкин кончил и устало откинулся на подушки, Алиса рискнула открыть глаза.

Парень стоял на крыше по пояс голый, с все еще эрегированным членом, а его партнерша летела вниз с крыши пятиэтажки. Несколько секунд ожидания, страшный глухой удар, и, Алиса коротко вскрикнув, подбежала к окну. Все было плохо: девушка распласталась по парковке темной медузой, и из-под ее головы растекалась темная лужа.

- Что там? – лениво поинтересовался Барашкин, который уже успел уткнуться в свой коммуникатор.

- Девушка с крыши упала, - сообщила Алиса.

- Отойди от окна и задерни шторы, - велел Барашкин.

Алиса потянулась было к шторе, но вдруг отчетливо увидела, как парень сложил руки в умоляющем жесте и протянул их к ней.

- Тот, кто…был с ней – мой друг, - быстро сказала она, - я спущусь к нему.

- Лучше веди его к нам, - сказал Барашкин, натягивая трусы, - я ухожу. Твоя сестра все-таки разоряет этот завод…

- Не обижай мою сестру, - привычно велела Алиса, уже выбегая в подъезд, лишь накинув на тело старую парку.

Он ждал ее у подъезда. Вблизи оказалось, что он чуть ниже Алисы и широк в плечах. Он напомнил ей ее брата Василия, спешно уехавшего за границу и в городе Б объявленного пропавшим без вести. Только у Заваркина глаза были серые с расходящимися от зрачка мраморными лучиками, а у ее нового знакомца – пустые, черные и мертвые.

Алиса завела его в квартиру, где зам губернатора, отвечающий за информационную политику в регионе, спешно натягивал ботинки. Черноглазый струхнул, но пожал поданную ему руку.

- Мне пора, - сказал Барашкин. Алиса знала, что это сухое «мне пора» означает «Я ненавижу твою сестру, она портит мне жизнь, и я должен немедленно вступить в ней в очередную битву в этой бесконечной информационной войне, потому что никто, кроме меня, с ней не справится». Алиса не знала никого, кто был бы искуснее в подобных поединках, чем эти двое.

- Я оставлю Толика, - шепнул Сан Саныч, мазнув ее щеку поцелуем.

Толик – молодой здоровый парень, только что из армии – служил у Барашкина водителем и охранником. Алиса знала, что он останется за дверью, и отреагирует на любой подозрительный шум, ворвавшись в незапертую дверь и прописав черноглазому пареньку пару болевых. Но тот уже и так не стоял на ногах, поэтому, едва за Барашкиным закрылась дверь, Алиса подтвердила его догадку.

- Да, я – шлюха.

После, разыгравшись, она представила Барашкина, как своего клиента. При этом Алиса говорила развязно, допуская в речи обсценную лексику и сальные смешки, словно сегодняшним утром было крайне важно то, чтобы Черноглазый поверил в то, что она – настоящая проститутка.

И он поверил. Он был в шоке, к тому же пьян и плохо соображал, вяло реагируя на ее реплики. Алисе удалось поспать пару часов, после чего Черноглазого разыскали его друзья. Уходя, он получил от Алисы разрешение говорить, что он провел всю ночь с ней.

Но через пару дней, когда Алиса уже и думать о нем забыла, Черноглазый появился на ее пороге с бутылкой коньяка. Историю с упавшей с крыши девушкой замяли, списав на несчастный случай.

- Я из молодежного движения «Новый век», - объявил он Алисе с улыбкой, закончив с благодарностями за свое спасение.

Алиса не поняла ничего про движение, и лишь вежливо улыбнулась в ответ. Ей надо было работать. Лаврович взял в начале февраля срочный проект и вдрызг разругался с Ниной по поводу дизайна. Он кричал ей о функциональности интерфейса, она ему – про полет мысли и творческий процесс, а в результате дизайн пришлось допиливать Алисе, которая едва-едва начала разбираться в специфике этой работы.

- Мне надо работать, - сказала Алиса, позабыв, что для него она – шлюха.

- Ну, так давай! – ляпнул он радостно, дернув себя за ремень, - у меня и деньги есть!

Алиса видела, что он уже порядком пьян, и лихорадочно раздумывала, что бы такого ему наплести. Сказать, что она – на самом деле веб-дизайнер? Тогда почему той ночью вела себя, как путана? Хотела его соблазнить?

- Днем я учусь, работаю только вечером, - сказала она, собираясь тянуть время.

- Ок, я подожду, - согласился он.

Алиса уткнулась в ноутбук, соображая, что бы предпринять. Она изо всех сил старалась скрыть охватившую ее панику, тогда как ее гость, напротив, чувствовал себя очень комфортно: расположившись на диване за ее спиной, он рассыпал на журнальном столике какой-то порошок, разделил его на четыре «дорожки» и затянул две из них, по одной в каждую ноздрю. Он помассировал крылья носа, чтоб порошок равномерно распределился по слизистой, после чего плеснул себе коньяка в бокал, который самостоятельно взял из шкафа.

Алиса поняла, что дело – труба, и решилась на крайние меры: написала Анфисе в «аську», что один ее старый, но не близкий знакомый приперся к ней в квартиру, где нюхает, пьет и мешает ей работать. Сестра ответила: «Ок, 15мин» и отключилась.

Анфиса прилетела действительно ровно через пятнадцать минут, в течение которых Алиса выслушивала какие-то мутные откровения.

- Я – писатель, - плел Черноглазый, - сейчас работаю над своим первым романом.

Алиса слушала и отчаянно трусила.

- Ладно, хватит болтовни. Раздевайся, - велел он, подойдя к ней и бесцеремонно спустив с ее плеча лямку топика.

Алиса задрожала всем телом, как загнанная в угол кошка, но тут в незапертую дверь вихрем ворвалась ее сестра.

- О, еще одна! Коньяк будешь? – обрадовался Черноглазый. Он направился к шкафу, видимо, чтобы достать еще один бокал, совершив очевидную тактическую ошибку – повернулся спиной к Анфисе Заваркиной. Та, оглядевшись, схватила титановую клюшку для гольфа из нового набора Сан Саныча, который тот еще не успел донести до дома, и обрушила ее на затылок Черноглазого.