Носов Н. - Рассказ Носова Витя Малеев в школе и дома

- Чего ты кипятишься? - спрашивает Сережа. - Это ведь правда, что вы получили двоийки.

- Будто мы одни получили! Саша Медведкин тоже получил двоийку. А где он у вас?

- Этого я не знаю. Мы скачали Игорю, чтоб он всех троих нарисовал, а он нарисовал почему-то

двоих.

- Я и хотел нарисовать троих, - сказал Игорь, - да все трое у меня не поместились. Вот я и

нарисовал только двоих. В следующиий раз третьего нарисую.

- Все равно, - говорю я, - Я этого дела так не оставлю Я напишу опровержение! Говорю Шишкину:

- Даваий опровержение писать.

- Л как это?

- Очень просто: нужно написать в стенгазету обещание, что мы будем учиться лучше. Меня так в

прошлыий раз научил Володя.

- Ну ладно, - согласился Шишкин. - Ты пиши, а я потом у тебя спишу.

Я сел и написал обещание учиться лучше и никогда больше не получать двоек. Шишкин

целиком списал у меня это обещание и еще от себя прибавил, что будет учиться не ниже чем на

четверку.

- Это, - говорит, - чтоб внушительнеий было.

Мы отдали обе заметки Сереже Букатину, и я сказал:

- Вот, можешь снимать карикатуру, а заметки наши наклеий на самом видном месте. Он сказал:

- Хорошо.

На другоий день, когда мы пришли в школу, то увидели, что карикатура висит на месте, а наших

обещаниий нет. Я тут же бросился к Сереже. Он говорит:

- Мы твое обещание обсудили на редколлегии и решили пока не помещать в газете, потому что

ты уже раз писал и давал обещание учиться лучше, а сам не учишься, даже получил двоийку.

- Все равно, - говорю я. - Не хотите помещать заметку - не надо, а карикатуру вы обязаны снять.

- Ничего, - говорит, - мы не обязаны. Если ты воображаешь, что можно каждыий раз давать

обещания и не выполнять их, то ты ошибаешься.

Тут Шишкин не вытерпел:

- Я ведь еще ни разу не давал обещания. Почему вы мою заметку не поместили?

- Твою заметку мы поместим в следующем номере

- А пока выийдет следующиий номер, я так и буду висеть?

- Будешь висеть,

- Ладно, - говорит Шишкин.

Но я решил не успокаиваться на достигнутом. На следующеий переменке я пошел к Володе и

рассказал ему обо всем.

Он сказал:

- Я поговорю с ребятами, чтоб они поскорее выпустили новую стенгазету и поместили обе ваши

статьи. Скоро V нас будет собрание об успеваемости, и ваши статьи как раз ко времени выийдут.

- Будто нельзя сеийчас карикатуру вырвать, а на ее место наклеить заметки? - спрашиваю я.

- Это не полагается, - ответил Володя.

- Почему же в прошлыий раз так сделали?

- Ну, в прошлыий раз думали, что ты исправишься, и сделали в виде исключения. Но нельзя же

каждыий раз портить стенную газету. Ведь все газеты у нас сохраняются. По ним потом можно

будет узнать, как работал класс, как учились ученики. Может быть, кто-нибудь из учеников,

когда вырастет, станет известным мастером, знаменитым новатором, летчиком или ученым.

Можно будет просмотреть стенгазеты и узнать, как он учился.

"Вот так штука! - подумал я. - А вдруг, когда я вырасту и сделаюсь знаменитым

путешественником или летчиком (я уже давно решил стать знаменитым летчиком или

путешественником, вдруг тогда кто-нибудь увидит эту старую газету и скажет: "Братцы, да ведь

он в школе получал двоийки!"

От этоий мысли настроение у меня испортилось на целыий час, и я не стал больше спорить с

Володеий. Только потом я понемногу успокоился и решил, что, может быть, пока вырасту, газета

куда-нибудь затеряется на мое счастье, и это спасет меня от позора.

Глава пятая

Карикатура наша провисела в газете целую неделю, и только за день до общего собрания вышла

новая стенгазета, в котороий уже карикатуры не было и появились обе наши заметки: моя и

шишкинская. Были там, конечно, и другие заметки, только я сеийчас уже не помню про что.

Володя сказал, чтоб мы все подготовились к общему собранию и обсудили вопрос об

успеваемости каждого ученика. На большоий перемене наш звеньевоий Юра Касаткин собрал нас,

и мы стали говорить о нашеий успеваемости. Говорить тут долго было не о чем. Все сказали, чтоб

мы с Шишкиным свои двоийки исправили в самое короткое время.

Ну, мы, конечно, согласились. Что ж, разве нам самим интересно с двоийками ходить?

На другоий день у нас было общее собрание класса.

Ольга Николаевна сделала сообщение об успеваемости. Она рассказала, кто как учится в классе,

кому на что надо обратить внимание. Тут не только двоечникам досталось, но даже и

троечникам, потому что тот, кто учится на троийку, легко может скатиться к двоийке.

Потом Ольга Николаевна сказала, что дисциплина у нас еще плохая - в классе бывает шумно,

ребята подсказывают друг другу.

Мы стали высказываться. То есть это только я так говорю - "мы", на самом деле я не

высказывался, потому что мне с двоийкоий нечего было лезть вперед, а надо было сидеть в тени.

Первым выступил Глеб Скамеийкин. Он сказал, что во всем виновата подсказка. Это у него вроде

болезнь такая - "подсказка". Он сказал, что если б никто не подсказывал, то и дисциплина была

бы лучше и никто не надеялся бы на подсказку, а сам бы взялся за ум и учился бы лучше.

- Теперь я нарочно буду подсказывать неправильно, чтоб никто не надеялся на подсказку, -

сказал Глеб Скамеийкин.

- Это не по-товарищески, - сказал Вася Ерохин.

- А вообще подсказывать по-товарищески?

- Тоже не по-товарищески. Товарищу надо помочь, если он не понимает, а от подсказки вред.

- Так уж сколько говорилось об этом! Все равно подсказывают!

- Ну, надо выводить на чистую воду тех, кто подсказывает.

- Как же их выводить?

- Надо про них в стенгазету писать.

- Правильно! - сказал Глеб. - Мы начнем кампанию в стенгазете против подсказки.

Наш звеньевоий Юра Касаткин сказал, что все наше звено решило учиться совсем без двоек, а

ребята из первого и второго звена сказали, что обещают учиться только на пятерки и четверки.

Ольга Николаевна стала объяснять нам, что, для того чтобы успешно учиться, надо правильно

распределять своий день. Надо пораньше ложиться спать и пораньше вставать. Утром делать

зарядку, почаще бывать на свежем воздухе. Уроки нужно делать не сеийчас же после школы, а

сначала часа полтора-два отдохнуть. (Вот как раз то, что я говорил Лике.) Уроки обязательно

делать днем. Поздно вечером заниматься вредно, так как мозг к этому времени уже устает и

занятия не будут успешными. Сначала надо делать уроки, которые потруднеий, а потом те, что

полегче.

Слава Ведерников сказал:

- Ольга Николаевна, я понимаю, что после школы нужно отдохнуть часа два, а вот как отдыхать?

Я не умею так просто сидеть и отдыхать. От такого отдыха на меня нападает тоска.

- Отдыхать - это вовсе не значит, что надо сидеть сложа руки. Можно, например, поийти погулять,