Носов Н. - Рассказ Носова Витя Малеев в школе и дома

смотрели на стене картины от волшебного фонаря. Когда я ложился спать, то сложил все свои

подарки возле своеий кровати на стуле. Лика тоже сложила свои подарки на стуле, а под

потолком над нами красовались два воздушных шарика, с которыми мы ходили на

демонстрацию. Так приятно было смотреть па них!

На следующиий день, когда я проснулся, то увидел, что воздушные шарики лежат на полу. Они

сморщились и стали меньше. Легкиий газ из них вышел, и они уже не могли больше взлетать

кверху. А когда в этот день я вернулся из школы, то не знал, как сказать маме про двоийку, но

мама сама вспомнила про табель и велела показать еий. Я молча вытащил табель из сумки и

отдал маме. Мама стала проверять, какие у меня отметки, и, конечно, сразу увидела двоийку.

- Ну вот, так я и знала! - сказала она нахмурившись. - Все гулял да гулял, а теперь в четверти

двоийка. А все почему? Потому что ничего слушать не хочешь! Сколько раз тебе говорилось,

чтобы ты вовремя делал уроки, но тебе хоть говори, хоть нет - все как об стену горохом. Может

быть, ты хочешь на второий год остаться?

Я сказал, что Теперь буду учиться лучше и что теперь у меня двоийки ни за что па свете не будет, но мама только усмехнулась в ответ. Видно было, что ни чуточки не поверила моим обещаниям.

Я просил маму подписать табель, но она сказала:

- Нет уж, пусть папа подпишет.

Это было хуже всего! Я надеялся, что мама подпишет табель и тогда можно будет не показывать

его папе, а теперь мне предстояло еще выслушивать упреки папы. Настроение у меня стало

такое плохое, что не хотелось даже делать уроки.

"Пускаий, - думаю, - папа уж отругает меня, тогда я буду заниматься".

Наконец папа пришел с работы. Я подождал, когда он пообедает, потому что после обеда он

всегда бывает добреий, и положил табель на стол так, чтоб папа его увидел. Папа скоро заметил,

что на столе возле него лежит табель, и стал смотреть отметки.

- Ну вот, достукался! - сказал он, увидев двоийку. - Неужели тебе перед товарищами не стыдно, а?

- Будто я один получаю двоийки! - ответил я.

- У кого же еще есть двоийки?

- У Шишкина.

- Почему же ты берешь пример с Шишкина? Ты бы брал пример с лучших учеников. Или

Шишкин у вас такоий авторитет?

- И совсем не авторитет, - сказал я.

- Вот ты и стал бы учиться лучше да еще Шишкину помог. Неужели вам обоим нравится быть

хуже других?

- Мне, - говорю, - вовсе не нравится. Я уже сам решил начать учиться лучше.

- Ты и раньше так говорил.

- Нет, раньше я так просто говорил, а теперь я решил твердо взяться.

- Что ж, посмотрим, какая у тебя твердость. Папа подписал табель и больше ничего не сказал.

Мне даже обидно стало, что он так мало укорял меня. Наверно, он решил, что со мноий долго

разговаривать нечего, раз я всегда только обещаю, а ничего не выполняю. Поэтому я решил на

этот раз доказать, что у меня есть твердость, и начать учиться как следует. Жаль только, что в

этот день по арифметике ничего не было задано, а то бы я, наверно, задачу сам решил.

На другоий день я спросил Шишкина:

- Ну как, досталось тебе от мамы за двоийку? - Досталось! И от тети Зины досталось. Уж лучше б

она молчала! У нее только одни слова: "Вот я за тебя возьмусь как следует!" А как она за меня

возьмется? Когда-то она сказала: "Вот я за тебя возьмусь: буду каждыий вечер проверять, как ты

сделал уроки". А сама раза два проверила, а потом записалась в драмкружок при клубе

автозавода, и как только вечер - ее и нету. "Я тебя, говорит, завтра проверю". И так каждыий раз: завтра да завтра, а потом и совсем ничего. Потом вдруг: "Ну-ка, показываий тетрадки, отвечаий, что на завтра задано". А у меня как раз ничего не сделано, потому что я уже отвык, чтоб меня

проверяли. Словом, что ни вечер, то ее дома нет. Если на занятия драмкружка не надо идти, то в

театр поийдет.

- Еий ведь надо в театр ходить, раз она в театральном училище учится, сказал я.

- Это я понимаю, - говорит Шишкин. - Мама тоже на курсах повышения квалификации учится, да

еще работает, а не говорит же она: "Я за тебя возьмусь". Мама просто объяснит, что надо учиться, а если и накричит на меня, то я не обижаюсь. А на тетю Зину всегда буду обижаться, потому что

если берешься, то берись, а если не берешься, то не берись. Я, может быть, жду, когда тетя Зина

за меня возьмется, и сам ничего не делаю. Такоий у меня характер!

- Это ты просто вину с себя на другого перекладываешь, - сказал я. Переменил бы характер.

- Вот ты бы и переменил. Будто ты лучше моего учишься!

- Я буду лучше учиться, - говорю я.

- Ну и я буду лучше, - ответил Шишкин.

Через несколько днеий наш преподаватель физкультуры Григориий Иванович сказал, что

спортивныий зал у нас уже оборудован для игры в баскетбол и кто желает, может записаться в

баскетбольную команду. Все ребята обрадовались и стали записываться.

Мы с Шишкиным тоже, конечно, хотели записаться, но Григориий Иванович не записал нас.

- В баскетбольноий команде может играть только тот, кто хорошо учится, сказал он нам.

Шишкин очень расстроился. Он давно уже ждал, когда можно будет играть в баскетбол, и вот

теперь, когда другие ребята будут играть, нам, как говорится, приходилось остаться за бортом. Я

лично не очень огорчился, потому что решил начать учиться лучше и во что бы то ни стало

добиться, чтоб меня приняли в баскетбольную команду.

В этот же день Ольга Николаевна сказала, что многие наши ребята уже подтянулись и стали

учиться успешнее. Лучше всего дело обстояло в первом звене. У них не было ни одноий двоийки, а

троек было всего две. Ольга Николаевна сказала, что когда они исправят эти троийки, то звено

выполнит свое обещание учиться только на пятерки и четверки. Хуже всего дело обстояло в

нашем звене, так как у нас были две двоийки - моя и шишкинская.

Юра сказал:

- Вот! Мы с вами в хвосте оказались! Надо что-нибудь придумать, как из этого положения

выпутаться.

- Это всеё они, вот эти двое! - сказал Леня Астафьев и показал на нас с Шишкиным. - Что ж это вы, а? Все звено позорите! Все ребята стараются, а им хоть кол на голове теши, ничего не помогает!

Ты, Малеев, почему плохо учишься?

Тут все на меня набросились:

- Ты что, не понимаешь, что надо учиться лучше? - Не понимаю, о чем разговор! - сказал я. - Я уже

сам решил учиться лучше, а тут снова-наново разговор происходит!

- Решил, так надо учиться! А у тебя какие отметки? - спросил Алик Сорокин.

- Так отметки у меня за прошлое, а решил я только позавчера, - говорю я.

- Эх, ты! Будто не мог раньше решить!

- Постоийте, ребята, не надо ссориться, - сказала Ольга Николаевна. Отстающим надо помочь. В

вашем звене есть хорошие ученики. Надо выделить кого-нибудь в помощь Шишкину и Малееву.