Юрий Гоголицын - Величайшие подделки, грабежи и хищения произведений искусства

В 385 храмах Московской губернии собрали около полутора тысяч пудов церковной серебряной утвари и окладов с икон, 21 фунт золотых украшений и 7548 штук драгоценных камней»

(По материалам: РЦХДНИ, ф. 17, оп. 60, д. 336, лл. 81, 82; «Накануне» (Берлин), 11 мая 1922).

«Петроградская правда» от 20 мая 1922 года в сообщениях РОСТА перечисляла пуды и золотники, изъятые в Московской, Костромской, Ярославской губерниях, на Украине и в Сибири, но самые фантастические дела происходили в самом Петрограде.

Город был поделен на районы, и в каждом товарищ-реквизатор стремился добыть побольше и потяжелее. Архивы сохранили имя самого энергичного из грабителей, заслужившего и признание, и, наверное, очередные чины.

Заведующий церковным столом 1-го городского района А.М.Мичурин стремился наращивать вес своего изъятия и за счет музейных произведений, и за счет рядового «товара», требуя от своих подчиненных расторопности и радивости, а главное, спешки, позволявшей опередить эрмитажных «спецов», возмущавшихся, когда при них в лом драгоценного металла превращались «изделия», по их мнению, ценные.

«Петроградская правда» писала о десятках пудов серебра, вывезенного работниками Мичурина из Александро-Невской лавры и из Новодевичьего монастыря, из Казанского собора и Исаакиевского собора в самом центре города. Газеты отмечали, что только ценностей из Новодевичьего монастыря определено на сто миллиардов рублей, и никто из историков, архивистов, хранителей древности не упоминал, что помимо цены, веса, размера все эти церковные ценности — воплощенный труд сотен художников, граверов, резчиков, позолотчиков, литейщиков, чеканщиков, имя которым — русские мастера искусства.

«Мичурин стал знаменит, — пишут О.Васильева и П.Кнышевский. — Тем не менее его товарищи по 2-му городскому району преуспели больше. Соборы и церкви у них оказались побогаче. Из одного только Казанского собора было забрано 129 пудов 37 фунтов и 20 золотников серебра. На меньшее и не рассчитывали, хотя и повозились изрядно. Не один раз пришлось губкомовцам столкнуться с работниками музеев. Спор разгорелся из-за знаменитого иконостаса Казанского собора. Иконостас был изготовлен из трофейного серебра, добытого легендарными казаками атамана Платова в бою с наполеоновскими войсками. Стоял иконостас по чести, как раз против могилы светлейшего князя Смоленского генерал-фельдмаршала Кутузова. Долго рядились между собой уполномоченные и эксперты Эрмитажа. Послали запрос в Москву Троцкой. Ответа не последовало. И вот постфактум — телеграмма заведующего Петроградским отделом музеев Ятманова той же Троцкой: «Иконостас Казанского собора разбирается. Протестовал безрезультатно. Петроградские специалисты и ученые протестуют. Марр, Ольденбург вышли в отставку» (Ук. соч., стр. 179).

И уж если грабеж шел на пуды, разве кто-то считал нужным заострять внимание на картинах, вывозившихся из псевдоготической церкви поселка Марьино, Петроградской губернии, а там были религиозные полотна знаменитого Гюбера Робера, или на иконах Левитского и Боровиковского с Конь-острова Коневского Рождественского монастыря, на сотнях других, в мгновение ока ставших никому не нужными «религиозными картинами».

Берлинская эмигрантская пресса, со слов члена ЦК Помощи голодающим Винокурова, объявила о цифрах изъятых ценностей, часть которых пошла на закупки хлеба. И только две из названных — 17 пудов золота и 13 581 штука бриллиантов и алмазов, может дать представление о количестве подлинных испорченных или погубленных полностью произведений.

Однако хранящиеся ценности доход не приносят и, естественно, встал вопрос о реализации хотя бы части их на осуществление закупок. Реализацию поручили заместителю Председателя Совнаркома А.И.Рыкову. Часть металла было решено переработать промышленно, другую оставить в «алмазном фонде», третью — в виде художественных предметов реализовать на рынках и аукционах Европы.

Эксперты музейного отдела, узнавшие о переплавке изделий, пытались требовать сохранения предметов ювелирного ремесла. Они уговорили Троцкого отправить разъяснение в комиссию Помощи голодающим, что многие предметы культа в не-переплавленном виде могут быть приобретены соответствующими церквями, монастырями, конфессиями Сербии, Армении, Греции, Болгарии, где церковные изделия русских мастеров высоко ценились. Ведь при отборе изымавшихся ценностей лишь малая часть оказывалась в музеях.

Главмузей предложил свою помощь в отборе того, что могло бы найти сбыт в Европе и на Ближнем Востоке. Долгие переговоры между инстанциями ни к чему не привели даже после вмешательства Троцкого, а за это время десятки, сотни и тысячи изделий были уничтожены безвозвратно.

И все же, после ознакомления с предложением Главмузея верхушки правительства, на рынок были выставлены первые художественные ценности культового значения, а в реализации их оказал серьезную помощь Ф.Нансен со своей «Миссией». Посреднические услуги «Миссии» позволили остановить дальнейшее движение изделий из России в Стокгольме, странах Скандинавии, Германии. Произведения были такого высокого уровня, что в Западной Европе стали формироваться музейные отделы и частные коллекции русского церковного искусства.

Если 1922 год был самым злокозненным для церковного искусства, то в последующие периоды набеги на соборы и монастыри продолжались, и каждый раз оказывалось, что было что забирать снова и снова. В 1926 году из Никольского собора в Ленинграде были изъяты предметы утвари, прежде принимавшиеся за серебряные, а по существу оказавшиеся чисто золотым подарком Екатерины II в ознаменование победы русского флота в Чесменском сражении.

С сентября 1923 года приступили к изъятию колоколов в закрытых церквях, которые, по подсчетам некоторых специалистов, должны были дать при переплавке 2 миллиона пудов цветного металла. И вслед за всенародно известными колоколами с именами и рассчитанным звучанием в Москве и Ленинграде, Твери, Костроме, Астрахани, Ростове сбрасывали детища литейщиков и чеканщиков, чтобы на Московском электролитном заводе имени Молотова превратить в ничто.

История знает немало случаев массового ограбления народов и цивилизаций. Энергичные варварские племена нападали на старые и угасающие государства, присваивали их достижения, уводили в рабство лучших, забирали драгоценности и женщин, разоряли дворцы и жилища, возведенные в недоступном для их понимания стиле. Религиозные походы — завоевания на землях малоразвитых или иначе развитых народов — заставляли индейцев или индусов, африканцев или египтян, тайцев или китайцев подчиняться правилам поведения и образу жизни сильных завоевателей. И очень редки, практически уникальны, случаи покорения собственного народа с уничтожением культуры предшествующего времени, другого класса, даже не класса, а многих слоев.