Александр Бойцов - Выдача преступников

В первом варианте норма рассчитана на недопущение преступлений. В той мере, в какой ей это удается, она эффективна. Совершение же преступления свидетельствует о том, что норма не выполнила своего главного предназначения. И тогда она призвана ликвидировать (в пределах возможного) причиненный обществу вред, т. е. восстановить нарушенный правопорядок. Поэтому конкретное содержание трехчленной классической формулы «если – то – иначе» меняется в зависимости от того, в каком аспекте рассматривается данная норма.

В позитивном плане норма уголовного права имеет следующую структуру: 1) гипотеза – часть нормы, указывающая на гражданство, возраст, вменяемость и другие признаки правосубъектности, а также на обстоятельства места, времени и обстановки, при которых к лицу предъявляются соответствующие требования, – словом, на те условия, при наличии которых правило поведения, сформулированное в диспозиции, подлежит соблюдению; 2) диспозиция – часть нормы, возлагающая на ее субъектов обязанность воздерживаться от определенных действий либо обязывающая их к активным действиям; 3) санкция – часть нормы, предусматривающая возможные последствия несоблюдения диспозитивных требований.

Как изменяется содержание тех же структурных элементов нормы, если рассматривать ее в ретроспективном аспекте? В этом случае гипотезой будет описание состава преступления, т. е. юридического факта, с которым связывается действие диспозиции; диспозицией – указание на обязанность суда установить наличие данного факта и решить вопрос о применении к виновному соответствующих мер воздействия; санкцией – последствия вынесения неправосудного акта.

В схематичном виде, пригодном для любого состава, данная норма может быть представлена таким образом. В позитивном аспекте норма гласит: если во время действия настоящего Кодекса вменяемое лицо, достигшее…летнего возраста, находится на территории… (гипотеза), то оно обязано или ему запрещается… (диспозиция), иначе это лицо подлежит осуждению с назначением наказания в виде… (санкция). Та же норма, но уже в ретроспективном аспекте, предстает в следующем виде: если вменяемое, достигшее…летнего возраста лицо, находясь на территории… совершит… (гипотеза), то, установив это и выяснив отсутствие обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, а также невозможность исправления лица без применения мер уголовной ответственности, суд обязан назначить ему наказание в виде… (диспозиция), иначе вынесение неправосудного акта влечет… (санкция). [338]

Для реализации своих управленческих функций каждая из уголовно-правовых норм должна определять, в каком месте осуществляется предписанное ею поведение, коль скоро географические условия объективно необходимы для жизни любого общества, существующего в трех природных средах (земная твердь, водное пространство и атмосфера). Поэтому нет и не может быть уголовно-правовых норм, в которых не были бы определены территориальные пределы их действия. [339]

Таким образом, на уровне социосистемы в целом признаки места (нахождение на территории данного государства применительно к позитивному аспекту и совершение преступления на этой территории в отношении ретроспективного аспекта) столь же органично входят в гипотезу каждой уголовно-правовой нормы, как, скажем, возраст, вменяемость и другие признаки правосубъектности. Выведение их за пределы гипотезы, устанавливающей основания уголовной ответственности, превращает диспозицию в безадресную декларацию. Вот почему статьи, определяющие общим образом пространственную привязку, образуя содержание каждой гипотезы уголовно-правовой нормы, составляют неотъемлемый компонент Общей части УК, отвечающей на вопрос о пространственных пределах его действия.

Так, местом совершения преступления, субъектом которого являются иностранные граждане и лица без гражданства, может быть главным образом территория данного государства и лишь в тех случаях, на которые распространяется универсальный или реальный принцип, – другие территории, определенные соответствующими международными договорами и национальным законодательством. В отношении собственных граждан закон, казалось бы, не оговаривает места совершения преступления, ибо таковым согласно персональному принципу (принципу гражданства) может быть любое пространство, в котором мыслимо их нахождение, однако указанный признак присутствует и здесь, хотя под пространством в данном случае понимается нечто иное, нежели государственная территория.

Таким образом, исследование пределов действия уголовного закона в пространстве на внутрисистемном уровне возможно лишь с учетом взаимосвязи всех элементов уголовного права, в котором позитивно-ретроспективная природа уголовно-правовых мер воздействия, обнаруживаемая на уровне взаимосвязи общества и личности, сопрягается с регулятивно-охранительным характером уголовных правоотношений и бинарной структурой уголовно-правовых норм, а действие в пространстве указанных мер соотносится с более широким явлением – юрисдикцией государства во взаимосвязи ее предписательной, судебной и исполнительной сторон.

Установление пределов правовой власти, принадлежащей данному государству, и образует содержание такого понятия, как юрисдикционная компетенция, включающая в себя определение: а) пространства, в границах которого государство считает возможным и допустимым ожидать и требовать осуществления своих велений; б) круга лиц, которым адресуются такие веления; в) времени, в течение которого они действуют; г) вопросов или предметов, по поводу которых веления сформулированы. В этом смысле действие закона в пространстве сводится к функционированию государственной власти в отдельно взятой сфере человеческой деятельности – в правовой, т. е. представляет собой элемент более широкого явления – юрисдикции государства.

В зависимости от объема осуществляемой власти различаются: юрисдикция предписывать нормы, юрисдикция принимать обязательные решения и юрисдикция принуждать к выполнению норм. С известной долей условности предписательная юрисдикция (власть принимать правила) может быть соотнесена с позитивным аспектом уголовного права, судебная юрисдикция (власть принимать решения) – с ретроспективным, а исполнительная юрисдикция (власть осуществлять принятые решения и правила) – с уголовно-процессуальным и уголовно-исполнительным правом, образующими в своей совокупности более крупное структурное образование – надотраслевую систему криминалистического цикла, в которой уголовное право устанавливает признаки юридически значимого поведения и меры воздействия в ответ на уголовно-противоправное поведение, уголовно-процессуальное право предусматривает процедуру расследования уголовного дела и судебного разбирательства в связи с уголовно-правовым поведением, а уголовно-исполнительное право – порядок исполнения мер воздействия, назначенных на основании уголовного права и в соответствии с процедурой, установленной уголовно-процессуальным правом. Круг замкнулся. Перед нами относительно автономная система отраслей уголовно-правового цикла, в рамках которой уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное право обеспечивают реализацию уголовного права. Только первая процессуальная форма имеет своей задачей обеспечение правильной квалификации совершенного преступления, а вторая – обеспечение исполнения наказания, назначенного по приговору суда за это преступление.