Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

Собственно, на миллиарды, если считать серенько – от коммерции.

В этом тоже хэппи-энд – суда с крабами на фоне заходящего солнца, идущие цепочкой на запад. Там, за океаном, будет от них счастье.

Сколько долларовых миллионеров? Сколько человек в России имеют свободный капитал от 1—30 млн долл. и выше? В России в 2008 г. – 97 тыс. чел., в 2013 г. – 160 тыс., в 2016 г. – 182 тыс. [90] Capgemini. World Wealth Report 2017 Database. Regional View. .

Для сравнения Германия в 2016 г. – 1,28 млн чел., Франция – 580 тыс., Великобритания – 570 тыс., маленькая Швейцария – 360 тыс., Италия – 250 тыс., Нидерланды – 230 тыс., Испания – 200 тыс. США? 4,8 млн. чел. С кем еще сравнивать? В Бразилии – 165 тыс. чел. Многовековой, шумный Китай? 1,1 млн. чел.

Короче говоря, находимся между Бразилией и Испанией. И это похоже на правду. Нас давно, с конца 1990-х годов глобальные инвесторы считают за Бразилию. Курсы российского рубля и бразильского реала, акций в Москве и Сан-Паулу многие годы связаны с корреляцией выше 0,9. Давно пишутся академические статьи на тему «Россия как Бразилия» [91] Миркин Я.М., Лебедева К.М. Феномен связанной динамики в глобальных финансах (Россия, Бразилия). // Контуры глобальных трансформаций. 2018. Т. XI, № 1. . Очень похожа модель «коллективного поведения» людей.

При схожих профилях риска, доходности, налогового и административного бремени люди ведут себя примерно одинаково, несмотря на различия в традициях, религиях, способах жить. Еще в середине 2000-х годов подмечено сходство решений, принимаемых теми, кто состоятелен и живет в России, Латинской Америке и Ближнем Востоке.

Доля имущества, находящаяся в офшорах – для тех, кто здоров, богат, силен и обитает в Африке – 75 %, на Ближнем Востоке – 70 %, в Восточной Европе (это, прежде всего, Россия) – 65 %, в Латинской Америке – 60 %, в Азии (без Японии) – 30 %, в Западной Европе – 25 %, в Японии – 3 %, в Северной Америке (США, Канада) – 3 % [92] Maude David . Global Private Banking and Wealth Management. The New Realities. John Wiley & Sons, 2006. P.6. Расчеты основаны на данных Boston Consulting Group, Julius Bayer, а также на собственных оценках автора, сформированных в ходе его работы с клиентами. .

И, действительно, как это началось в начале 1990-х годов через Кипр, так и продолжается – больше всего жизни у российских денег в офшорах, при всех внешних и внутренних строгостях в налогах и регулировании, начавших возникать после кризиса 2008–2009 годов. При всех опасениях быть раскрытыми в связи с программами обмена информацией и журналистскими утечками.

Как бы ни ужесточались законы, природа инвестиций из России остается неизменной. Семейные капиталы по-прежнему мыслят офшорами. Кипр, Люксембург, Ирландия – путеводные звезды.

75—80 % денежных потоков и накопленных запасов инвестиций связано с офшорами, даже если они скромно называются странами «с пониженными уровнями налогообложения» [93] По данным МВФ. IMF CDIS, IMF CPIS 2009–2017. .

А вот и числа (хотя нет статистики, которая бы разделила семейные и корпоративные деньги). В 2016 году 57 % накопленных прямых инвестиций из России – прямиком на острова. Больше всех, конечно – Кипр (больше 40 %). Так повелось с начала 1990-х. Это – «славянский» или «православный» офшор. Его любят с той же силой в Беларуси, Молдове, на Украине, в Болгарии и Сербии.

А еще какие острова? Британские Виргинские, Джерси, Гибралтар (условный остров, конечно), Багамы, Каймановы острова, Бермуды.

Счастье солнца.

Плюс европейские офшоры, которые таковыми себя не называют (21 % прямых инвестиций из России в 2016 г.). Континент – Нидерланды, Люксембург, Швейцария, и на закуску – Ирландия.

Счастье серенькой, европейской упорядоченности.

По портфельным инвестициям из России – всё ровным счетом наоборот. Острова – 10 % (Кипр – 8 %), европейские офшоры – 70 %. Звезды – Нидерланды (34 %) и Ирландия (29 %).

И как бы ни боролись с офшорами, пока налоги – избыточны, риски – чересчур, административное бремя – зашкаливает, деньги будут покидать Россию, как уже 25 лет подряд (кроме 2006 и 2007 годов).

25 лет!

Нет внятной российской аналитики, как ведут себя те, «кому за пару миллионов». Но зато она есть по странам-аналогам, по Ближнему Востоку, и в ней находишь много знакомого.

Арабские, латиноамериканские, российские семьи ведут себя похоже. Они близки в понимании уровня и профиля своих рисков и того, как избегать их.

Если взять за аналог тех, кто состоятелен на Ближнем Востоке (по оценке от 7—10 млн. долл. и выше), то «вне финансовых институтов» – 60–70 % семейных активов, в банках / иных финансовых институтах – 30–40 % [94] Здесь и дальше: Booz@Company. GCC Private Banking 2010–2011. Successful Growth Strategies After the Perfect Storm. P. 17. .

Если взять за 100 % активы вне банков, на хранении в такой семье, то из них 10 % – наличность в любой форме, 40 % – доли / участия в семейном бизнесе, 20 % – земля и недвижимость (в том числе за рубежом), 30 % – «альтернативные» инвестиции, отчасти по увлечениям (ювелирные украшения, драгоценные камни, золото в ликвидной форме, объекты искусства, автомобили, домашние животные и т. п.).

Теперь возьмем за 100 % активы такой семьи в банках или иных финансовых посредниках. Напомним, дело происходит на Ближнем Востоке. А, может быть, и в России. У себя в стране, в местных банках обычно держится 40 % таких активов (чтобы покрыть ежемесячные расходы, иметь запас ликвидности у себя дома, извлечь выгоду из высокой доходности на локальном рынке, для того, чтобы спекулировать лично, получить удовольствие, поиграть, сбросить стресс). А в офшорных банках и других финансовых посредниках – остальные 60 % активов.

Как эти 100 % вложений в банки (неважно, в офшорах или у себя дома) распределены по инструментам, по уровню рисков?

Депозиты – 35 %, инструменты с фиксированной доходностью – 10 %, вложения, связанные с недвижимостью – 10 %, дальше по мере нарастания рисков, 15 % – совместные фонды, 25 % – акции, 5 % – альтернативные инвестиции во всей их красе (private equity, хедж-фонды, структурированные продукты, трасты с рискованными активами и т. п.).

Есть длинный тренд – снижение уровня процента во всем мире. Годами, десятилетиями. Отрицательный реальный процент по депозитам или облигациям (когда он ниже инфляции) стал считаться нормой.