Глеб Васильев - Стакан

– Кто есть ты таков? Что творить на этой территория? – слух Халфмуна резанула громкая речь, находящаяся на грани поросячьего визга.

Проморгавшись, юноша смог кое-как сфокусировать взгляд. С двух сторон плечи и руки Полулунка крепко держали два внушительного вида мужчины, а прямо перед ним стоял коротышка. Он, как и мужчины, был одет в черный кожаный костюм, плотно обтягивающий его округлую фигуру. На голову визгуна был надет шлем из черной кожи, через отверстие в котором торчал гладкий стакан такой же формы, как и у его подручных, но на несколько сантиметров выше.

– Твой имя, род, предназначение? Отвечать срочно! – сверля Халфмуна взглядом, проскрежетал коротышка.

– Какого бобра здесь происходит? – Полулунок огляделся, насколько это позволяли сдерживающие его две пары мускулистых рук, и не увидел никаких следов Селии, Бальтазара, Трехручки и Кратиса. – Где моя невеста?

– Закрыть рот! Я задавать вопрос! Отвечать! Имя! Род! Предназначение! – брызги слюны орущего коротышки долетели до лица Полулнка, но утереться не было никакой возможности – хватка мужчин в черных костюмах не оставляла в этом ни малейших сомнений.

– Я Халфмун из рода Полулунков, в последнее время – скиталец.

– Преступник! – выпучив глаза, заорал коротышка. – Пятикратное нарушение параграф номер сто сорок шесть кодекс Объединенная Конфедерация. Именем президента Роррия Роршахрада я, суперинтендат пятого ранга номер тысяча пятьсот два, арестовать тебя. Ты скоро быть представать перед судом, Хафмун Поуунок, сктиаец.

– Да чего я нарушил-то? – удивился Халфмун.

– Шестикратное нарушение! Я быть сообщать об этом судья! – трясясь от ярости, выкрикнул раскрасневшийся суперинтендант. – Рядовой номер семьсот двадцать пять и рядовой номер триста шестьдесят шесть, я приказую сковать преступника.

Рядовые, чьих номеров Халфмун не запомнил, за считанные секунды обмотали его от коленей до плеч цепью, обвешали замками, а на голову натянули черный светонепроницаемый мешок, пахнувший пылью.

– Эй, это обязательно? – возмутился Полулунок.

– Семикратное нарушение! Уводить его с очей моих прочь сей же время! – Халфмун получил в спину сильный толчок, едва не сваливший его с ног.

– Я направить, ты ходить. И без дурачковатостей, – произнес низкий грубый голос, принадлежавший, как подумал Полулунок, одному из рядовых.

С трудом переставляя связанные ноги, юноша пошел туда, куда его направляли мерные тычки. Цепь плотоядно впивалась в тело, причиняя боль при каждом шаге, воздуха в мешке не хватало, лицо Халфмуна заливал пот, но все его мысли были прикованы к Селии. Удалось ли ей сбежать, или она так же бредет с мешком на голове, потея и задыхаясь? Если ее все же схватили, не наговорила ли она что-нибудь такого, что могло разозлить суперинтендантов и рядовых настолько, чтобы они причинили вред беззащитной девушке? Не пришел ли на выручку Селии Ясносвет? Последняя мысль заставила Полулунка страдать сильнее, чем цепь, мешок и толчки в спину. Халфмун не смог сдержать горестного стона, вообразив, как Кратис играючи расправляется с врагами, а Селия с восхищением наблюдает за этим, прижимая руки к груди и шепча «о, мой спаситель».

– Ты стоять, – мучительные размышления Полулунка прервал голос конвоира. Один из рядовых сорвал мешок с его головы, и Халфмун на миг ослеп от ярких солнечных лучей. Когда глаза привыкли к свету, юноша, жадно глотая свежий воздух, увидел, что находится перед странным зданием. Отделанное плитами из черного камня, оно напоминало исполинский многоэтажный гроб, испещренный сеткой зарешеченных окон. Рядовой подвел Халфмуна к входу в здание, распахнул массивную дверь, пропустил вперед второго сопровождающего, а затем толкнул юношу следом за ним.

Пройдя через длинный узкий коридор, Полулунок и сопровождающие его рядовые оказались в просторном зале со множеством дверей, на каждой из которых висело по тяжелому замку. В углу зала стоял письменный стол, за которым сидел хмурый человек в черной мантии. Халфмун заметил, что стакан на голове человека как две капли воды походил на стакан суперинтенданта, но был еще крупнее.

– Предсудья третьего ранга номер девятьсот шестьдесят один, прибыть преступник, – подойдя к столу, отрапортовал рядовой. Кивнув рядовому, предсудья перевел тусклый, ничего не выражающий взгляд на Полулунка: – Имя, род, предназначение?

– Халфмун Полулунок, с недавних пор пленник.

– Четырехкратное нарушение параграф номер сто сорок шесть, – равнодушно произнес предсудья и принялся что-то записывать в лежащей перед ним книге.

– Предсудья третьего ранга номер девятьсот шестьдесят один, иметь место поправка. До этот момент преступник нарушать параграф номер сто сорок шесть семикратно, – сообщил рядовой.

– Хм. Одиннадцатикратное кратное нарушение, – предсудья широко зевнул, и снова застрочил в книге. Закончив писать, он с безразличием посмотрел на Халфмуна и сказал: – Решением предсуда предприговор преступника Хафмуна Поуунка, пенника, быть помещать камера номер семнадцать до производства суда и принятия приговора. Приводить предприговор к действию в данный час.

– Я не нарушитель. Вы меня с кем-то перепутали. Поймите, господин предсудья, я вообще здесь случайно оказался. Пожалуйста, прикажите меня освободить, – попросил Халфмун, которого рядовые уже тащили к одной из запертых на замок дверей.

– Ну вот, пятнадцатикратное нарушение. Опять зачеркать, снова переписать, – предсудья огорченно вздохнул и уставился на собственные записи. – Хотя… Решением предсуда принимаю фактичность, что одиннадцати крат быть достаточно. Уводить преступник в камера быстрее, пока он еще не нарушать сверх того.

Сняв с Полулунка оковы, первый рядовой отпер камеру, а второй привычным тычком в спину отправил его внутрь, после чего с громким лязгом захлопнул дверь.

По размерам камера не уступала залу, в котором заседал предсудья, но народу в ней было набито больше, чем огурцов в бочке.

– Эй, откройте! Меня схватили по ошибке! – Халфмун пнул ногой металлическую обшивку двери.

– Ух ты, какой матерый преступник, – усмехнулся один из арестантов.

– Да, нарушать не стесняется, – поддакнул его сосед, а следом заговорили и остальные заключенные, чьи голоса слились в гул: – Красавчик! – Сразу видно многократные нарушения! – Во дурачок!

– Смотрите, это же Халфмун! – пробился сквозь шум болтовни громкий возглас. К Полулунку из другого угла камеры, распихивая арестантов, пробирались Кратис, Бальтазар и Трехручка. Увидев это, юноша бросился им навстречу.

– Где Селия? Что с ней? Говорите же!

– Дева Селия в полном порядке, – сообщил Ясносвет.