Глеб Васильев - Стакан

– Значит, мир спасен? – спросил Халфмун.

– Ты хочешь знать, стала ли под руководством Рирдрурхта Объединенная Конфедерация более дружелюбной? Едва ли. У нового президента тоже немало умственных и физических недостатков. К примеру, теперь в тюрьму могут бросить за произнесение такой буквы, как «ж» – Уррор сильно шепелявит. Еще его указом запрещено носить одежду и вообще какие либо вещи, в названии которых присутствуют эти буквы. Правда, некоторые умники умеют выкрутиться. Так, один из граждан, арестованных за ношение жилета, получил свободу, доказав инспектору, что на нем не жилет, а типичная безрукавка. Ухудшение ситуации коснулось и дел с присоединением к Конфедерации новых территорий. Уррору Рирдрурхту при его карликовом росте и гигантском стакане всегда всего мало. Он издал указ, согласно которому Конфедерация должна ежемесячно прибавлять к себе не менее одного населенного пункта с населением от ста и более человек. К тому же Рирдрурхт разрешил убивать на месте без суда и следствия всех, кто плохо отзывается об Объединенной Конфедерации и лично о нем. При этом понятие «плохо» в указе не раскрывается. Поэтому остаться без головы можно даже за фразу «да это ведь Объединенная Конфедерация», если слова «да», «это» или «ведь» были произнесены недостаточно хорошо.

– Значит, я желаю, чтобы Уррор Рирдрурхт…

– Не торопись, сынок, – Звездоврат опять не дал ему договорить. – Уррор захватил власть, но у Роррия осталось немало сторонников среди граждан Объединенной Конфедерации – многим при нем жилось гораздо лучше. В ходе вооруженных стычек между силами бывшего и нынешнего президентов гибнут сотни солдат. Масла в огонь подливают жители тех городов, которые были насильно присоединены к Объединенной Конфедерации.

– Это хорошо? – растерянно спросил Полулунок. – От кого же тогда следует избавиться? Кто сейчас больше всех угрожает миру?

– Умирают люди, Халфмун, они убивают друг друга, что всегда плохо, под какими бы знаменами и в угоду каким бы идеям это ни происходило. Что касается угрозы миру на земле, то она всегда была, есть и будет. Тут, видишь ли, ситуация такая же, как со злосчастным приспособлением, меняющим погоду. Всеобщего счастья не может быть по той простой причине, что каждый человек понимает счастье по-своему. К примеру, если волшебным образом сделать так, чтобы люди никогда не страдали, это заставит страдать тех, кто получает удовольствие от боли. Представь себе, есть и такие персоны. Захочешь, чтобы был мир во всем мире, и тоже наверняка прогадаешь, потому что само понятие «мир» у всех разное. Для кого-то мир – это отсутствие войны, для другого – добрые отношения с соседями, для третьего – недопустимость убийства даже мухи или комара. И то, и другое, и третье на первый взгляд совсем неплохо. Но люди, начисто лишенные агрессии и способности испытывать праведный гнев, станут беззащитны, утратят человеческий облик и вскоре вымрут, съеденные теми же мухами. Злость, пущенная в нужное русло, часто бывает полезной. Например, разозлившись на кого-то или же на самого себя, человек может достичь небывалых успехов в совершенно мирных делах – работе или искусстве. Да и смерть не всегда зло. Если люди получат бессмертие, то представляешь, сколько на земле народа станет через тысячу, десять тысяч или миллион лет? Вся суша будет покрыта толстым копошащимся слоем живой человечины.

– Значит, я зря проделал этот путь, – вздохнул Полулунок.

– Чудак ты, Халфмун, – усмехнулся Альбрехт. – Я могу немедленно исполнить любое твое желание, а ты нос повесил. Неужели тебе ничего не хочется?

– Вы такой мудрый, господин Звездоврат, а я – дурак дураком. Могу я пожелать, чтобы вы получили способность видеть будущее и исполнять собственные желания? Тогда, я думаю, вам удастся сделать этот мир лучше, не наломав дров.

– Я и так сделал этот мир лучше тем, что уже почти сотню лет не выполнял ничьих желаний. Твое же путешествие доказало мне, что для тебя стоит сделать исключение.

– Наверное, вы очень устали от груза прошлых лет и одиночества, – подумав, сказал Халфмун. – Что если я освобожу вас, сменю на этом посту?

– Совсем рехнулся? – воскликнул Звездоврат и в сердцах стукнул кулаком по столу. – Ты и вправду непроходимый дурак. Битый час тебе толкую, что нельзя кого-то загнать в счастье, как невозможно заставить любить – это все равно, что пытаться другому человеку на его шею приставить свою голову. Я умирать не хочу, а твоя жертвенность начинает меня серьезно злить. Ты вообще человек, или святой мученик? Что ты себя ведешь, как нудный старик, у которого каждая отрыжка на одну половину состоит из морали, а на вторую – из маразма? Халфмун Полулнок, ты вчерашний молокосос, совсем еще мальчишка. Так и будь им, бобер тебя задери! Загадай желание для себя. Что-нибудь такое, что позволит стать счастливым именно тебе, а не кому-то.

– Я… я не знаю, – Полулунок закрыл лицо ладонями. – Я ничего-ничего не знаю.

– Тогда слушай, и кое-что узнаешь, – Альбрехт протянул руки и встряхнул Халфмуна за плечи. – Из Бобровой Заводи ты пустился в путь чуть больше четырех лет назад. За это время там ничего особенно не произошло. Мой внук по-прежнему возглавляет совет старейшин, а Джебедая Полулунок трудится на бобровой ферме. Он и его жена Мойра в добром здравии, разве что печалятся о том, что рядом с ними нет их сына. Если бы им выпал шанс загадать желание, то оно бы у них было одно на двоих – вернуть паршивца. Несчастье постигло Иеремию Вертопраха. Он так бурно праздновал твой уход из Бобровой Заводи, что допился до зеленых бобров. Носился с топором по улице, орал, как резаный, угрожал кому-то невидимому. Мастер Пыльтуман собрался его усмирить, но едва подошел к Иеремии, тот испуганно вскрикнул, выпучил глаза и повалился на землю. Изо рта Вертопраха пошла пена, а через пять минут он умер. Все думают, что он подхватил бобровое бешенство, но я-то знаю, что на самом деле не выдержало его сердце. Впрочем, надеюсь, что известие о гибели отца Унии не слишком тебя огорчило. Зато с самой Унией Небосклон все хорошо. В прошлом году к ней сватался Дункан Четвертьхвост, обещал роскошную свадьбу, дом – полную чашу и целую ораву детей.

– И что она ответила? – Халфмун напрягся и сжал кулаки.

– Послала его к бобровой бабушке, придурок ты безмозглый. Уния любит тебя и ждет, что ты вернешься целым и невредимым, счастливый ты идиот. Думает о тебе каждый день и родителям твоим помогает по хозяйству, она им за время твоего отсутствия как дочь стала. Ну что, появились идеи на счет желания?

– Да! Желаю, чтобы мой головной стакан стал…

– ЧТО?!!! – взревел Звездоврат. Лицо его от удивления вытянулось, как лошадиная морда.