Чарльз Уилан - Голые деньги

С точки зрения критиков Китая, свободная торговля базируется на справедливой торговле, а справедливая торговля подразумевает валюту, которая не обесценивается искусственно до значения ниже ее истинной стоимости. Следует отметить, что проблему недооцененного юаня поднимают не только торговые партнеры Китая. Международный валютный фонд выразил озабоченность по поводу «дисбалансов», порождаемых американо-китайскими торговыми отношениями, увидев в них потенциальный источник нестабильности для мировой финансовой системы. Статьи соглашения о МВФ напрямую запрещают манипуляции с валютой ради получения «несправедливого конкурентного преимущества», хотя МВФ еще ни разу не обвинил ни одну страну в этом проступке и не облечен никакой значимой исполнительной властью на случай, если бы он это сделал. Но даже если отбросить в сторону правила, главное предназначение цен в рыночной экономике состоит в передаче рынку важной информации, поэтому, когда цены «неправильные», они посылают неправильные сигналы и искажают решения как в Китае, так и во всем мире.

Конечно, одно дело — назвать национальную валюту недооцененной, и совсем другое — объявить Китай валютным манипулятором. Да, значительную часть прошедшего двадцатилетия это базирующееся на косвенных доказательствах обвинение было довольно обоснованным. Кредитно-денежная политика Китая все это время походила на человека, стоящего рядом с местом преступления с украденным кошельком в руках. Картина и правда не слишком привлекательная: постоянное вмешательство в работу валютных рынков, стабильное накопление долларовой массы, национальная валюта, которая выглядит дешевой при оценке на основе ППС. В 2010 году Economist, составив ежегодный рейтинг по индексу Big Mac, провозгласил, что заниженный обменный курс — это еще не бесплатный обед, но в Китае действительно «можно дешево пообедать». По обменному курсу доллара на юань на тот момент гамбургер Big Mac в Пекине обходился покупателю в сумму, эквивалентную 2,18 доллара при средней стоимости в США 3,71 доллара [514].

Однако, как вы помните из главы 6, с экономической точки зрения абсолютно правильного обменного курса просто не существует. В 2005 году экономисты МВФ проанализировали широкий спектр исследований в надежде установить, не объясняются ли успехи Китая в сфере торговли искусственно дешевым юанем. Но ответить на вопрос так и не смогли. Различные исследования, проведенные в разное время и с применением разных методик, давали совершенно разные оценки степени недооцененности юаня — от нуля до 50 % [515]. А этого явно недостаточно для выдвижения обоснованного обвинения в манипуляциях с валютой.

Во время слушаний по случаю утверждения его на пост министра финансов Тим Гейтнер письменно отвечал на вопросы сенаторов. В ответе на вопрос сенатора от штата Нью-Йорк Чарльза Шумера, неутомимого критика валютной политики Китая, было использовано почти что бранное слово на букву «м»: «Президент Обама — и в этом его поддерживают многие экономисты — считает, что Китай манипулирует своей валютой». Однако администрация президента быстро пошла на попятную, заявив, что такая оценка сформулирована штатным сотрудником среднего звена и не отражает истинного мнения господина Гейтнера [516].

Совсем недавно исследовательский центр IGM Школы бизнеса имени Бута попросил разнообразную в идеологическом плане группу известных экономистов дать оценку следующему заявлению: «Экономический анализ позволяет определить, используют ли страны свои валютные курсы в интересах собственного народа за счет интересов своих торговых партнеров». Преобладал ответ «не могу решить» (37 %), а остальные респонденты разделились почти поровну, выбрав вариант «согласен» (30 %) либо «не согласен» (34 %). Но никто не ответил ни «абсолютно согласен», ни «категорически не согласен» [517]. Этой же группе задали еще один вопрос, взаимосвязанный с первым и, возможно, даже более важный с точки зрения политики: действительно ли валютные махинации наносят вред американцам? В частности, экспертов попросили согласиться либо не согласиться со следующим утверждением: «Кредитно-денежная политика Банка Японии, способствующая ослаблению иены, как правило, вредит американцам». Да, речь шла об иене, а не о юане, но основная идея та же. Большинство экспертов не согласились с данным утверждением (54 %), а 36 % не смогли решить. И только 9 % были полностью согласны с тем, что иена обесценивается за счет американцев (в целом) [518].

А вот когда экономистов в 2012 году спросили: «Согласны ли вы с тем, что торговля с Китаем выгодна для большинства американцев?» — этот вопрос косвенно предполагал дешевый юань, — все 100 % выбрали либо вариант «согласен», либо «полностью согласен» [519]. Конечно, Toyota в свое время увела у Ford некоторую долю клиентов… зато любой американец, отправляясь сегодня в дилерский салон Toyota, может рассчитывать на более выгодную сделку.

Несколько раньше я сравнил дешевый юань с предоставлением сетью Wal-Mart скидок на все китайские товары. Так что, скорее всего, на континууме гнусных происков в финансовой сфере это далеко не самое ужасное злодеяние. По сути, если американцы могут купить китайский импорт дешевле, потому что доллар относительно силен, значит, у них останется больше денег, которые они потратят в другом месте. А деньги, потраченные в других местах, создают рабочие места! Хотя недооцененная китайская валюта однозначно не в интересах американских компаний, конкурирующих с китайским экспортом (или пытающихся экспортировать товары в Китай), ее влияние на американскую экономику в целом менее очевидно. Давайте представим, что юань существенно слабее, чем должен быть, исходя из фундаментальных экономических показателей. И что тогда? Опять же, единого мнения в научных кругах нет. Согласно отчету, представленному в 2012 году Институтом мировой экономики Петерсона, США из-за манипуляций с иностранной валютой потеряли от одного до пяти миллионов рабочих мест, и одним из «крупнейших манипуляторов» в отчете назван Китай. Неудивительно, что авторы документа призывают США принять решительные меры в отношении валютных мошенников — например, начать взимать налоги на импорт из провинившихся стран [520].

Напротив, анализ данных за 1980–1990-е годы, проведенный экономистами Федерального резервного банка Нью-Йорка, позволяет сделать вывод, что «колебания валютного курса не оказывают существенного влияния на количество рабочих мест или отработанных часов в Америке». Тем не менее авторы исследования убеждены, что в некоторых отраслях промышленности эти колебания влияют на уровень заработной платы. Причем в отраслях с низким уровнем рентабельности (текстильной и деревообрабатывающей) данный эффект заметнее, чем в отраслях с большими торгово-сбытовыми наценками (например, в производстве реактивных двигателей) [521]. Эдвард Лейзир, экономист из Стэнфордского университета и бывший глава Совета экономических консультантов Джорджа Буша, утверждает, что в последние несколько десятилетий обменный курс доллара на юань крайне скверно выполняет работу по объяснению внешнеторговых потоков. Например, с 1995 по 2005 год он оставался жестко фиксированным (чуть более 8 юаней за доллар), хотя за этот период китайский экспорт в США рос примерно на 20 % в год. В 2005 году китайская валюта резко укрепилась — из-за чего китайские товары подорожали примерно на 21 %, — но экспорт в Соединенные Штаты Америки по-прежнему увеличивался примерно такими же темпами. Кроме того, за период, в который юань был жестко привязан к доллару (2000–2004 годы), китайская валюта обесценилась по отношению к евро, хотя темпы роста китайского экспорта в обоих регионах оставались примерно теми же, что и прежде. С точки зрения Лейзира, манипуляции китайцев со своей валютой делают их козлом отпущения за слабые экономические показатели США, которые было бы правильнее объяснить просчетами американской экономической политики, а вовсе не хитростью и коварством банкиров китайского центрального банка [522].