Марина Игнатьева - За фасадом всеобщего благоденствия

Другим важным инструментом снижения жизненного уровня трудящихся стала политика монополистического капитала в отношении так называемой подвижной шкалы заработной платы, или, как ее еще называют, системы индексации заработной платы. Введенная в практику коллективно-договорного регулирования в первые послевоенные десятилетия, она предусматривала повышение заработной платы в зависимости от роста индекса стоимости жизни, что в определенной степени защищало реальные заработки трудящихся от инфляции. В ряде западноевропейских государств — во Франции, в Италии, в странах Бенилюкса, в Дании — система подвижной шкалы действовала в общенациональном масштабе. В ряде других, прежде всего в США и Канаде, связь между ценами и заработной платой определялась в каждом конкретном коллективном договоре.

Однако не следует преувеличивать роль этой шкалы. В тех странах, где она существовала, ее действие распространялось лишь на ограниченную часть работников наемного труда, обычно занятых в промышленности и на государственных предприятиях. Кроме того, пересмотр ставок заработной платы не поспевал за ростом дороговизны. В США почти 1/ 2коллективных соглашений, имеющих пункт о подвижной шкале заработной платы, предусматривала пересмотр ставок оплаты труда лишь раз в год, еще 1/4 — раз в полгода. Степень защищенности трудящихся от инфляции снижали так называемые ловушки, т. е. пределы повышения заработной платы, которые могли быть значительно ниже реального увеличения индекса стоимости жизни. К тому же недостатки в методике подсчета официальных индексов потребительских цен не позволяют отразить в них действительные масштабы роста стоимости жизни.

В период экономического кризиса начала 80-х годов и в послекризисные годы монополистический капитал промышленно развитых стран попытался расшатать даже эту далеко не всеобъемлющую систему защиты заработков трудящихся от инфляции. В первую очередь предприниматели стремились добиться сокращения количества коллективных соглашений, имеющих пункт о привязке ставок оплаты труда к индексу стоимости жизни. А в тех коллективных договорах, где этот пункт сохранился, эффективность системы защиты доходов трудящихся от инфляции снизилась. Это проявилось в сильном отставании роста заработной платы от динамики индекса потребительских цен, в установлении новых, более низких «потолков» повышения зарплаты. Во Франции и Испании в результате правительственных декретов динамика заработной платы стала связываться не с действительным увеличением цен, а с прогнозируемым, который всегда оказывался значительно заниженным. Например, во Франции в 1984 г. реальный рост цен составил 9,3 %, а прогнозируемый официальными органами — только 5 %.

Об ухудшении материального положения трудящихся в результате изменений в системе индексации свидетельствуют данные по США. Если во второй половине 70-х годов рост дороговизны компенсировался на 2/ 3, то в начале 80-х годов — всего лишь наполовину 13.

Те же процессы характерны для большинства западноевропейских стран. В Италии летом 1984 г. под нажимом конфедерации промышленников правительство провело через парламент законопроект, который санкционировал дальнейшее ухудшение для рабочих и служащих условий индексации заработной платы.

Таким образом, снижение жизненного уровня наемных тружеников осуществлялось и путем разрушения механизма регулирования заработной платы, благодаря которому рабочий класс мог в известной мере нейтрализовать рост цен.

Представители монополий, оказывая давление на заработную плату трудящихся, пытаются убедить рабочих, что материальные жертвы с их стороны необходимы для экономического роста. По их мнению, якобы высокие расходы на рабочую силу тормозят темпы развития экономики, препятствуя оживлению инвестиционной деятельности, понижают размер прибыли, что в итоге способствует росту инфляции и безработицы.

Уступки рабочих в области заработной платы действительно привели к сокращению предпринимательских затрат на рабочую силу. С конца 70-х годов увеличение этих затрат сначала замедлилось, а затем они стали сокращаться в значительной мере за счет снижения темпов роста номинальной заработной платы. Если в 1973–1982 гг. темпы роста удельных расходов на рабочую силу в целом по семи крупнейшим капиталистическим странам составили 9,7 %, то в 1983–1986 гг. они были уже в 3 раза ниже. В отдельных странах, например в Японии в 1982 г., в США, Японии, ФРГ в 1983 г., произошло прямое сокращение расходов на рабочую силу, что явилось одним из факторов улучшения финансового состояния крупного бизнеса, быстрого роста прибылей.

Однако улучшение условий функционирования частного бизнеса не привело к сколько-нибудь существенному рассасыванию безработицы. В США в подавляющем большинстве отраслей, где рабочие были вынуждены пойти на снижение ставок оплаты своего труда, произошло значительное сокращение числа рабочих мест: в меднодобывающей промышленности — на 51,3 %, в сельскохозяйственном машиностроении — на 43,2, в металлургии — на 41,2, в производстве строительного оборудования — на 44, в алюминиевой промышленности — на 24,1, в металлообработке и производстве отдельных видов резинотехнических изделий — на 20 % 14.

Подобная ситуация характерна и для западноевропейских стран. По свидетельству английского журнала «Нью сосайети», в 1981–1983 гг. в Великобритании наблюдалось снижение заработной платы неквалифицированных и полуквалифицированных рабочих, занятость среди которых сократилась на 10 % 15.

Действительность середины 80-х годов наглядно продемонстрировала, что материальные жертвы, понесенные рабочим классом, не привели к существенному улучшению положения на рынке труда. В целом по капиталистическому миру численность безработных стабилизировалась на чрезвычайно высоком уровне. Армия «лишних людей» в 1986 г., в фазе экономического подъема, превысила 28 млн человек. В отдельных странах, в том числе во Франции и Италии, кривая безработицы упорно продолжала ползти вверх. Многие миллионы трудящихся остаются на положении полубезработных.

В этих условиях профсоюзы капиталистических стран активизировали свои усилия по защите материальных интересов простых тружеников. В США в середине 80-х годов несколько снизился удельный вес коллективных соглашений, в которых предусматривалось «замораживание» заработной платы. Целый ряд профсоюзных организаций отвергли планы предпринимателей по введению «двухъярусной» системы оплаты труда. Повышения реальных ставок заработной платы добились и трудящиеся западноевропейских стран. В 1985–1986 гг. среднегодовой темп прироста реальной заработной платы рабочих обрабатывающей промышленности ФРГ, Великобритании, Италии составил 2–3 %.