Стивен Хайат - Игра, старая как империя

После того как плану Бейкера и рыночным методам не удалось даже близко подойти к решению долговой проблемы, бывший инвестиционный банкир с Нью-Йоркской фондовой биржи Николас Брэди, преемник Джеймса Бейкера в Министерстве финансов США, представил более смелый план свопа долговых обязательств в марте 1989 года. В основе нового плана лежала далеко не щедрость. В феврале 1987 года произошло событие, угрожавшее превратиться в опасный прецедент, – Бразилия объявила мораторий на уплату процентов по внешнему долгу. За этим шагом Бразилии последовали фальсифицированные президентские выборы в Мексике в середине 1988 года. Огромный долговой навес Мексики, снижение цен на нефть, возможность политической нестабильности в Мексике, а также мораторий Бразилии – все это указывало на то, что отказ выплачивать долги может распространиться гораздо дальше, если Первый мир не предпримет более энергичные меры по сокращению долгов.

По плану Брэди, который впервые был применен в Мексике в июле 1989 года, частные иностранные банки согласились обменять свои займы с 30–35 %-ными скидками на набор новых закладных, проценты и основная сумма которых обеспечивались облигациями, выпущенными Министерством финансов США, Всемирным банком, МВФ и Экспортно-импортным банком Японии, опиравшихся, в свою очередь, на экономические резервы страны-должника.

Ко времени окончания действия плана Брэди в 1993 году эта полудобровольная схема обеспечила еще одну скромную долю сокращения долга, главным образом латиноамериканским странам со средним уровнем доходов, таким, как Аргентина, Бразилия и Мексика, а также нескольким любимцам США по всему миру, например Польше, Филиппинам и Иордании. [336]С помощью средств, взимаемых с налогоплательщиков, плану Брэди также удалось практически ликвидировать долги очень небольшого количества меньших стран – Гайаны, Мозамбика, Нигера и Уганды. К 1994 году, как раз перед мексиканским «Текиловым кризисом», план Брэди привел к облегчению долгового бремени почти на 124 миллиарда долларов (по чистой приведенной стоимости доллара на 2006 год) при себестоимости 66 миллиардов долларов из средств налогоплательщиков. На сегодняшний день план Брэди остается самой масштабной и дорогостоящей инициативой в деле облегчения долгового бремени.

Некоторые аналитики утверждают, что план Брэди также оказал побочное благотворное воздействие на количество новых займов и инвестиций, полученных странами-должниками в 1989–1993 годы, благодаря своему влиянию на рынки ценных бумаг и прямые капиталовложения. Тем не менее, любые подобные выгоды носили лишь временный характер и были всего лишь незначительной компенсацией за утечку капитала. Чистая прибыль, полученная развивающимися странами от этой программы, была явно меньше налогов Первого мира, из которых она оплачивалась.

Более того, даже эта первоначальная польза от плана Брэди была нивелирована последовавшими в 1995–1999 годы финансовыми кризисами в Мексике, Аргентине, Бразилии, Нигерии, Перу и на Филиппинах. Данные кризисы в действительности были стимулированы коротким всплеском непредусмотрительного заимствования, которому содействовал план Брэди. [337]В целом, если начало 1990-х годов принесло некоторое сокращение доли обслуживания долга в экспорте и национальном доходе 16 стран-получателей кредитов, то к концу 1990-х годов большая часть «компании Брэди» обнаружила, что их долговое бремя вернулось к прежнему уровню.

Таким образом, здесь мы видим иллюстрацию основной особенности, отмеченной ранее: без фундаментальной институциональной реформы – не только «рыночной» реформы в отдельных государствах, а общей реформы финансирования развития – облегчение долгового бремени сегодня может привести только к увеличению займов и возобновлению долговых кризисов завтра.

Начальные инициативы по облегчению долгового бремени были сосредоточены на крупнейших в мире должниках, хотя нескольким странам с низкими доходами тоже удалось воспользоваться ими. К концу 1980-х годов стало ясно, что долги стран с очень низкими доходами увеличиваются и требуют пристального внимания. [338]

Эти страны платили по астрономическим счетам обслуживания долгов, несмотря на то что за ними признали право на получение некоторых «послаблений». К 1986 году 19 из 38 (в будущем) стран с низким уровнем доходов, подпадающих под действие программы ХИПК, расходовали по меньшей мере 5 % национального дохода на обслуживание своих внешних долгов, а многие из них даже больше. В среднем обслуживание долга поглощало более трети доходов от экспорта этих стран, тогда как десятилетие назад – меньше одной десятой. [339]Более того, текущая стоимость долга стран с низкими доходами продолжала расти и в период действия планов Бейкера/Брэди. К 1992 году она была втрое больше уровня 1980 года и более чем на одну треть выше уровня 1986 года. [340]В итоге с 1985 года страны с низким уровнем доходов начали получать значительно больше кредитов от банков развития, чем от частных банков, – еще один показатель «рыночных проблем».

Одним из первых высокопоставленных чиновников, признавших необходимость обращения большего внимания на долги стран с низкими доходами, был Найджел Лоусон, представитель Консервативной партии, министр финансов Великобритании. В 1987 году он предложил Парижскому клубу переориентировать переговоры со странами-должниками на попытку снизить их «долговой навес», измеряемый текущей стоимостью ожидаемых в будущем платежей по обслуживанию долга.

Это предложение резко отличалось от традиционного взгляда на облегчение долгового бремени, в соответствии с которым реструктуризация всегда проводилась для того, чтобы избежать списания долгов и сохранить текущую стоимость займов за счет растягивания сроков выплат. Как было отмечено ранее, этот подход предполагал, что основная проблема заключалась в неликвидности, а неприятные случайные потрясения, породившие кризис, скоро изживут сами себя. Лоусону и остальным пришлось признать, что данные потрясения были систематическими, но не случайными, а при отсутствии серьезного вмешательства «долговой навес» мог стать постоянным. Лоусон подтолкнул Парижский клуб к продолжительной серии реструктуризации долгов.

В следующее десятилетие эта группа провела 19 двусторонних реструктуризаций на все более щедрых условиях в 73 странах. [341]К 1998 году эти усилия, дополненные содействием по свопам долговых обязательств подразделения Всемирного банка, Международной ассоциации развития, предоставляющей кредиты на высокольготных условиях, привели к облегчению долгового бремени еще на 95 миллиардов долларов.