Пол Винья - Машина правды

Противостояние длилось до весны 2017 года. В конце концов после многочисленных предложений по софтфорку и хардфорку группа предпринимателей во главе с давним биткоин-инвестором Барри Силбертом выбрала компромиссное решение — проект SegWit2x [76] Cм .: “Bitcoin Scaling Agreement at Consensus 2017,” Digital Currency Group, Medium , May 23, 2017, https://medium.com/@DCGco/bitcoin-scaling-agreement-at-consensus-2017-133521fe9a77 . , который поддержали почти все крупные игроки биткоин-сообщества (кроме команды Blockstream). Это был двухступенчатый план — к середине июля предполагалось убедить хотя бы часть майнеров принять протокол SegWit, а затем, в ноябре, увеличить объем блока до двух мегабайтов. Для «партии большого блока» это была всего лишь возможность сохранить лицо, ведь в открытом анонимном сообществе никто не мог гарантировать, что обещанное удвоение объема состоится. Тем не менее план сработал. Незадолго до первого намеченного дедлайна по SegWit2x было установлено, что более 80 процентов компьютеров в сети готовятся принять протокол SegWit после 31 июля — достаточно, чтобы признать дело сделанным. Однако в последний момент победа команды Силберта была омрачена. Взбунтовавшаяся китайская группа (вероятно, поддерживаемая компанией Bitmain) заявила, что все-таки создаст свой хардфорк биткоина. Итак, 1 августа 2017 года, когда многим уже казалось, что болезненный развод можно предотвратить, сеть Биткоина раскололась пополам.

В этот день была запущена новая версия под названием Bitcoin Cash; эта валюта получила обозначение BCH (у старого биткоина — ВТС). Емкость блока в новой системе составила 8 мегабайт. Как только майнеры — противники SegWit начали создавать блоки с такими параметрами, форк был запущен. Это напоминало раздел ценных бумаг: с формальной точки зрения все держатели биткоинов имели право и на свою валюту, и на равную долю в ВСН, вот только на практике две валюты были несовместимы. Если такая идея равноценных, но разных денежных единиц кажется вам странной, вы не одиноки. Для биткоин-бирж она тоже была в новинку. Некоторые из них согласились вести операции с ВСН, однако рынок с трудом переварил раздвоение биткоина. Поначалу стоимость новой версии подскочила с 300 до 700 долларов за 1 ВСН, но затем, когда выяснилось, что форк поддерживает лишь одна крупная майнинговая компания, курс упал до 200 долларов и в течение лета 2017 года остановился у отметки 350 долларов. Тем временем курс изначального биткоина взмыл до небес, увеличившись за две недели более чем на 50 процентов и достигнув рекордной отметки в 4400 долларов США. Судя по поведению двух валют на рынке, сторонники малого блока и протокола SegWit победили.

Bitcoin Cash по-прежнему торгуется на биржах, но ему явно не по силам вытеснить первый биткоин. Что до компромиссного плана SegWit2x, в рамках которого предполагалось увеличить емкость блока до двух мегабайт, то к ноябрю 2017 года от него решили отказаться, поскольку прийти к полному консенсусу так и не удалось. Одна из сторон покинула поле боя основательно потрепанной, тогда как вторая ликовала. Многим сторонним наблюдателям казалось, что весь этот хаос неизбежно подорвет репутацию биткоина: кто же захочет иметь дело со столь непредсказуемой валютой? Тем не менее изначальная версия биткоина брала все новые высоты. Буквально за год ее курс вырос на 650 процентов!

Почему? Во-первых, биткоин прошел проверку на прочность. Несмотря на «гражданскую войну», его реестр уцелел. И хотя сложно назвать вражду и ожесточение преимуществом, сам факт того, что код так сложно переписать, а систему — изменить, многие расценили как важное свидетельство устойчивости и надежности биткоина. Невосприимчивость к цензуре стала самой привлекательной чертой биткоина; именно благодаря ей цифровую валюту начали считать возможной заменой старым, уязвимым фиатным системам, которые до сих пор правят миром. Фактически можно сказать, что неспособность к компромиссу и эволюции, вызывающая скепсис у многих наблюдателей, — едва ли не главное достоинство биткоина. Как и простая, неизменная основа протокола TCP/IP, неповоротливые механизмы биткоина защищают систему от чересчур резких перемен и закрепляют инновацию на уровне надстроек.

Еще один урок, вынесенный из «раздвоения» биткоина, показал, куда направляются денежные потоки в условиях кадрового голода. Выяснилось, что они текут туда, где собираются лучшие разработчики, наиболее вероятна инновация и будут вовремя продуманы, опробованы и приняты меры безопасности. За изначальной версией биткоина (ВТС) стоят многочисленные таланты. «Младшему» биткоину этот человеческий ресурс недоступен, поскольку сообщество майнеров-прагматиков никогда не привлечет к себе пылких энтузиастов. Мы не хотим сказать, что разработчики старшей ветви — Bitcoin Core — сплошь святые подвижники; многие предприниматели заслуженно осудили их несговорчивость в ситуации, когда простое и быстрое увеличение блоков могло бы снять напряжение в системе. К тому же существуют опасения, что компания Blockstream при поддержке инвесторов оказывает слишком большое влияние на процесс разработки.

Тем не менее Биткоин — далеко не единственный носитель технологии блокчейн. В деловом мире все больше крупных организаций, как финансового, так и нефинансового профиля, исследуют возможности закрытых блокчейнов. В системах такого рода некий центральный орган, например консорциум банков, решает, кто может принять участие в процессе валидации. Это во многом отступление от идеалов Накамото, поскольку участники закрытой системы вновь попадают во власть доверенной третьей стороны. Такие сети иногда называют не блокчейнами, а «системами на основе блокчейна» или же применяют к ним общий термин «распределенный реестр». Однако они действительно используют многие революционные находки Биткоина и справляются с проблемами доверия, которые в противном случае могли бы возникнуть при обмене информацией в сети. Что самое важное, закрытые блокчейны намного легче масштабировать, чем Биткоин (по крайней мере, на данный момент), так как для этого не требуется согласие тысяч анонимных пользователей по всему миру; достаточно просто заранее договориться повышать вычислительную мощность по мере разрастания сети. Однако, как мы увидим в главе 6, закрытые системы в силу своей природы обладают ограниченными возможностями для инновации.

С нашей точки зрения, наиболее перспективны открытые блокчейны. Вероятно, закрытые системы — необходимая промежуточная ступень на пути к внедрению открытых реестров, однако мы полагаем, что открытость и общедоступность — тот идеал, к которому нужно стремиться, невзирая на подводные камни, выявленные «гражданской войной» Биткоина. Вот почему мы уделяем открытым системам так много внимания в этой книге.