Пол Винья - Машина правды

Более того, выяснилось, что недовольные пользователи Эфириума тоже не совсем лишены власти. Небольшая группа решила продолжать майнинг старой, исходной версии эфира, где средства взломщика по-прежнему фигурировали в истории транзакций. Они назвали свою версию Ethereum Classic, присвоили валюте обозначение ЕТС и начали торговать ею наряду с новым эфиром (ЕТН). Теперь Эфириумов стало два. Это раздвоение вызвало изрядную путаницу и привело к интересным арбитражным решениям, а кроме того, позволило трейдерам биткоина извлечь для себя кое-какие уроки к моменту разделения их собственной валюты. Однако его можно рассматривать и как ненасильственную акцию группы диссидентов, которые решили отстоять право на собственный путь. Сегодня, больше года спустя, Ethereum Classic по-прежнему существует, хотя его стоимость по сравнению с новой валютой невелика. Это значит, что активы взломщика The DAO, чьи транзакции тщательно отслеживаются в открытом реестре Эфириума, сейчас стоят намного меньше, чем если бы их конвертировали в ЕТН.

Все эти кибератаки и мучительные попытки залатать дыры кажутся чистым безумием. Но давайте попробуем трезво оценить их масштаб. Разве они сравнимы с финансовым кризисом 2008 года? Или с размахом последующих скандалов на Уолл-стрит? Кроме того, каждый новый взлом становился ценным опытом и позволял улучшить платформу Эфириума, повышая ее надежность. Кибератаки также привели к появлению протокола Plasma, разработанного лично Виталиком Бутериным в тандеме с Джозефом Пуном — одним из создателей Lightning Network [82] См .: Joseph Poon and Vitalik Buterin, “Plasma: Scalable Autonomous Smart Contracts,” August 11, 2017, http://plasma.io/plasma.pdf . . Подобно LN у Биткоина, Plasma выводит крупные транзакции и операции по смарт-контрактам в защищенную «внесетевую» зону, тем самым разгружая блокчейн. Если новый протокол заработает, Эфириум можно будет использовать в корпоративных масштабах. На фоне инновационного взрыва, подпитываемого миллиардными капиталовложениями, кибератаки кажутся мелкими и незначительными.

Тем не менее опыт Биткоина и Эфириума ясно показал, что управлять открытыми платформами и децентрализованными системами нелегко. Любые решения и перемены требуют консенсуса между разрозненными группами, чьи интересы часто конфликтуют. Однако творческая фантазия разработчиков в этой сфере такова, что любой барьер немедленно вызывает желание его преодолеть. Вот почему самые смелые и интересные находки возникают как отклик на проблемы и недостатки первых блокчейн-платформ.

На заре существования интернета немало прорицателей утверждало, что независимые компьютеры никогда не смогут безопасно подключаться друг к другу — главным образом потому, что на тот момент не существовало криптографических, юридических и прочих защитных механизмов. В итоге интеллектуальная мощь, брошенная на борьбу с этими проблемами, их успешно победила. Дальнейшее мы знаем из истории. Вероятно, аналогичного исхода надо ждать и в случае с блокчейном. В конце главы мы вкратце рассмотрим еще несколько новых решений, которые приближают нас к достижению таких целей.

Один из главных недостатков биткоина и других ранних криптовалют сводит с ума криптографов, однако часто упускается из виду широкой публикой, — отсутствие конфиденциальности. Несмотря на расхожее представление о Биткоине как об анонимной платежной системе и резонансные истории о том, как хакеры и прочие злоумышленники с помощью криптовалюты заметают следы, в действительности блокчейн Биткоина — абсолютно открытый реестр. И хотя в нем не видно имен, а только численно-буквенные адреса, каждая транзакция видима и легко отслеживается. Это означает, что кто угодно (в том числе и представитель закона) может в итоге добраться до вас, особенно теперь, когда регулируемые обменники биткоинов должны придерживаться политики ЗСК («знай своего клиента»). Вот что вызывает тревогу у всех, кому небезразлично фундаментальное право человека на частную жизнь. Без подлинной конфиденциальности безграничный доступ в сферу экономики и социального взаимодействия так и останется зыбкой мечтой, полагают защитники личного пространства. Ведь принудительный «выход на публику» ограничивает нашу способность к самовыражению и свободной торговле. Поэтому многие программисты сейчас разрабатывают менее прозрачные криптовалюты.

Наверное, вы задаетесь вопросом: а разве нам не нужна возможность ловить хакеров-вымогателей в тот момент, когда они пытаются обменять полученный «выкуп» на доллары? Конечно нужна, но… Во-первых, если некая порция криптовалюты будет фигурировать в уголовном деле, это может изменить ее ценность по сравнению с другими единицами той же валюты. (Не забывайте, что история транзакций, в том числе и криминальных, заносится в блокчейн на веки вечные.) Как объясняет Зуко Уилкокс, создатель валюты Zcash, необходимо гарантировать полную равнозначность валютных единиц. Иными словами, «если вы хотите кому-то чем-то заплатить и у вас есть две одинаковые платежные единицы, то должно быть абсолютно все равно, какую из них вы отдадите» [83] Презентация, записанная группой Triangle Bitcoin & Business Meetup, 4 апреля 2017 года, доступна на YouTube по адресу https://www.youtube.com/watch?v=OZu4u_5L0l8 . . Например, каждая купюра номиналом в один доллар, один фунт или одну йену полностью равнозначна другой такой же купюре вне зависимости от серийного номера. С биткоином так бывает не всегда. Когда ФСБ выставило на продажу 144 тысяч биткоинов (стоимостью 460 миллионов долларов по состоянию на август 2017 года), конфискованных у Росса Ульбрихта — владельца интернет-рынка нелегальных товаров Silk Road, эти «монеты» ушли по значительно более высокой цене, чем другие их эквиваленты [84] Комментаторы на одном из форумов подметили, что «чистые» монеты торговались примерно на 3,5 процента дороже остальных. См .: “US Marshalls to Auction off 29,656 bitcoins” at https://texags.com/forums/16/topics/2488176 . , поскольку пользователи посчитали, что эта порция биткоинов официально «отмыта» правительством США. И наоборот, другие биткоины с запятнанной репутацией могут стоить меньше из-за риска потенциальной конфискации. Представьте, что наличность в вашем кошельке внезапно обложили десятипроцентным налогом только потому, что пять лет назад эти купюры побывали в руках наркоторговца, которого вы и в глаза не видели. По-вашему, это справедливо? По-нашему, не очень. Чтобы избежать подобных перегибов и приблизить криптовалюту к равнозначным наличным деньгам, Zcash использует сложный протокол «доказательства с нулевым разглашением», позволяющий подтвердить, что транзакция совершена без возможности отследить сумму, отправителя и получателя.