Пол Винья - Машина правды

Многие структуры, которым западное общество поручает операции обмена и взаимодействия — будь то правительственные учреждения и суды или частные организации вроде нотариальных контор и управляющих компаний, — тоже возникли в результате многовековой работы по формированию гражданского общества, и их функционирование зависит не только от законодательных и управленческих систем, которые мы создали для надзора за ними, но и от ряда культурных норм. Благодаря этим нормам мы охотно доверяемся уполномоченным посредникам, а они, в свою очередь, обязуются оправдать наше доверие. Здесь проявляется то же чувство гражданской ответственности, которое побуждает нас ждать своей очереди, придерживать дверь перед идущим сзади или просто говорить «спасибо» и «пожалуйста». Институционализированное доверие — своего рода общественная добродетель, вид социального капитала, запасы которого в мире не так уж велики. Так нужно ли избавляться от него там, где оно есть? Когда доверие заслуживается и культивируется веками, его ценность для общества намного выше, чем практическая ценность отдельно взятого учреждения.

Среди любителей криптографии популярна поговорка «Не доверяй, а проверяй». Это мудрый совет для тех, кто отвечает за безопасность важных транзакций в вычислительной системе, подверженной риску кибератак. И правильный подход в случае, когда нужно позаботиться о сохранности своих денег, особенно при сделке с незнакомцем. Но если взглянуть шире, этот постулат принижает ценность ключевого элемента, скрепляющего человеческое общество. Мы не зря привыкли воспринимать доверие как нечто положительное, поэтому неудивительно, что изначальное описание Биткоина как системы «без доверия» не понравилось никому, кроме ярых адептов криптографии. Нам стоило бы рассматривать архитектуру распределенного доверия, которую предлагает блокчейн, как способ скрепить узы доверия в обществе, а не подменить их собой.

Если хотите, доверие играет роль «социального клея». Благодаря ему мы можем вступать в отношения обмена, ежедневно заключать и выполнять небольшие договоренности, не имеющие никакой юридической силы, но все же налагающие на нас некие обязательства. Например, соблюдать очередь перед билетной кассой; подносить билет к валидатору, когда заходим в автобус; твердо рассчитывать, что автобус и его водитель доставят нас в нужное место в обозримый промежуток времени и что пассажиры на остановке дадут нам спокойно выйти из автобуса, а не кинутся тут же его штурмовать. Культурные, социологические и психологические факторы, которые позволили нам создать все эти узы доверия, должны рассматриваться как жизненно важные компоненты любой системы децентрализованного управления, какую мы решим построить для бурно развивающегося цифрового общества. Они помогут образовать соединительную ткань между пространством сетевых, автоматизированных транзакций и миром человеческого взаимодействия, в котором мы живем.

Одна из главных причин, по которой необходимо встроить человеческий элемент в новые системы, связана с уже упомянутым «больным местом» ранних блокчейнов — низкой пропускной способностью. В своем нынешнем виде Биткоин и Эфириум сложны в управлении и обходятся довольно-таки дорого, поскольку все компьютеры должны участвовать в каждой вычислительной операции, совместно подтверждать одну и ту же транзакцию, перевод активов, смарт-контракт. Несмотря на то что алгоритмы консенсуса, механизмы поощрения и различные протоколы придают каждой системе свои технические плюсы и минусы, Биткоин и Эфириум, как и большинство открытых общедоступных блокчейнов, по мере роста пожирают все больше вычислительных мощностей и энергии.

Опять же, хорошая новость в том, что в решение этих проблем вкладываются очень серьезные финансовые и интеллектуальные ресурсы. Вспомним идеи, которые мы с вами обсуждали: протокол Lightning Network добавляет к системе Биткоина новый уровень платежных каналов, которые помогут облегчить транзакции; EOS — открытый блокчейн, который, по утверждению стартапа block.one, сможет обрабатывать миллионы транзакций в секунду; Tezos предлагает новые способы управления, чтобы выстроить более гибкую и демократичную систему оптимизации протоколов; наконец, Zcash и Monero стремятся решить проблемы конфиденциальности. Также стоит отметить проект Джеймса Лавджоя Cryptokernel и приложение К320, которое может со временем избавить Биткоин от двух напастей — накопления валюты пользователями и технического диктата мощных интегральных схем для майнинга (ASIC). Добавьте к этому проект Algorand — новое и весьма интересное предложение от команды Массачусетского технологического института, куда входит и лауреат премии Тьюринга профессор Сильвио Микали, представляющее собой комплексное блокчейн-решение, которое может исправить несколько недочетов сразу [242]. Если представить, что хотя бы один из этих проектов однажды превзойдет пропускную способность Биткоина и Эфириума и как минимум сравняется с Биткоином по уровню безопасности (или же что два крупнейших блокчейна возьмут на вооружение ряд этих находок), то весь поисковый процесс начинает внушать большие надежды. Вместе взятые, эти новинки существенно повышают вероятность того, что глобальная цифровая экономика будет управляться архитектурой распределенного доверия — открытой, общедоступной, динамичной, но при этом более маневренной, надежной и безопасной для окружающей среды.

Однако чтобы достичь этого идеала, крайне необходимы новые технические таланты. Сложность задачи и потребность в надежных механизмах киберзащиты на глобальном уровне означают, что сегодня над блокчейн-системами чаще всего работают узкопрофильные специалисты. Без их работы — поддержки, обновления и исправления базовых программных протоколов — не сможет функционировать ни одна блокчейн-среда. В своем нынешнем виде блокчейны объединяют в себе самые разнородные черты и элементы — от криптографии до алгоритмов консенсуса, а также сложные инструменты защиты. Все это делает их громоздкими, запутанными и трудоемкими. Работать с ними может лишь программист определенной направленности.

Такие сервисы, как EOS, предназначены для создания более удобных пользовательских инструментов, чтобы каждая организация могла выстроить собственную блокчейн-систему. Это отчасти сняло бы проблему кадрового голода. Тем не менее, если мы хотим, чтобы общество решало, как будет развиваться новая система экономического управления, нужно существенно расширить круг разработчиков. Более того, таланты необходимо искать повсюду, стремясь к гендерному, этническому и культурному разнообразию. Только тогда ценности и установки, которые неизбежно просачиваются в программный код, будут отображать запросы всего общества, а не одной его узкой прослойки. Отсюда вывод: необходимо вкладываться в общедоступное техническое образование.