Джордж Акерлоф - Spiritus Аnimalis, или Как человеческая психология управляет экономикой

То, что в Мексике есть нефть, было известно и ранее, но открытие наиболее крупных месторождений в штатах Кампече, Чьяпас и Табаско пришлось на первую половину 1970-х, непосредственно перед избранием Лопеса Портильо. С бурением каждой новой скважины подтвержденные запасы постоянно росли, вселяя в мексиканцев самые радужные надежды. Кое-кто даже утверждал, что благодаря объему разведанных запасов в размере 200миллиардов баррелей Мексика займет второе место после Саудовской Аравии по этому показателю. Радужные надежды подкреплялись и тем, что к 1980 г. цены на нефть выросли более чем вдвое по сравнению с уровнем начала 1970-х.

Мысль о неслыханном богатстве Мексики захватила воображение ее жителей. Уже в своем первом президентском обращении в 1976 г. Лопес Портильо подчеркивал значение нефти: «В нынешнюю эпоху страны можно разделить на две группы — те, у кого есть нефть, и те, у кого ее нет» [97].

Портильо начал действовать как президент богатой страны — он предложил мировому сообществу мексиканский «Глобальный энергетический план» как раз в тот момент, когда мир был встревожен высокими ценами на рынке нефти и возможностью их дальнейшего роста. В 1980 г. Мексика заключила с Венесуэлой «пакт Сан-Хосе», предусматривающий поставки нефти государствам Центральной Америки и Карибского бассейна по льготным ценам. Страна стала оказывать помощь другим странам. В 1979 г. Мексику посетил папа Иоанн Павел Второй, и многие истолковали этот визит как знак — Мексика стала богатой и авторитетной.

Вера, выпестованная Лопесом Портильо, привела к экономическому процветанию. За шесть лет его президентства реальный ВВП Мексики вырос на 55%. К сожалению, к концу его срока рост прекратился. Когда Лопес Портильо оставил свой пост в 1982 г., инфляция составляла 100%, а безработица росла. Невиданного уровня достигли коррупция и воровство [98]. Стремясь создать новую Мексику, Лопес Портильо брал большие займы под залог еще не добытой нефти и вогнал страну в громадные долги, чем вызвал жестокий экономический кризис, когда в середине 1980-х цены на черное золото упали [99]. История о возрождении обеспечила мощный подъем Мексики, но ко времени передачи власти преемнику страна уже переживала тяжелейший спад. Притязания, порожденные Лопесом Портильо, были ложными. Особо преувеличенным оказалось нефтяное богатство страны. Вопреки ожиданиям 1970-х, сейчас Мексика располагает всего 12,9 миллиарда баррелей разведанных запасов, а это всего 1% от всех мировых запасов. До сих пор многие мексиканцы не знают об этом и очень удивляются, слыша такую цифру — настолько прочно укоренилась в их сознании сказка бывшего президента.

Когда экономисты начинают строить свой анализ на историях, это часто воспринимается как непрофессионализм. Считается, что следует полагаться на факты, цифры и теорию о том, что все стремятся оптимизировать экономические переменные. Как говорится, только факты и ничего кроме фактов.

Действительно, с историями надо обращаться с большой осторожностью. Средства массовой информации предлагают те сюжеты, которые аудитория хочет слышать. Достаточно взглянуть на теории, излагаемые бесчисленным количеством медийных «мудрецов», в день, когда нет значительных новостей помимо заметного изменения биржевых курсов.

Но как быть, если эти истории сами способны двигать рынки? Что если все эти явно избыточные комментарии имеют вполне реальные последствия? Что если они сами по себе — часть экономики? В таком случае следует признать, что в своем пренебрежении историями экономисты зашли слишком далеко. Ведь истории не объясняют факты; они сами становятся фактами. Чтобы объяснить произошедшее в Мексике 1970-х, а также другие взлеты и падения большинства национальных экономик, нужно изучить сюжеты, лежавшие в основе того или иного процесса.

Доверие любой большой группы населения, в том числе страны, выстраивается вокруг историй. Особая роль принадлежит так называемым «историям о новой эре», претендующим на описание исторических перемен, которые станут началом очередного экономического этапа. В книге Роберта Шиллера «Иррациональное изобилие» подробно анализируется роль истории про Интернет (впервые ставший доступным для широкой публики в 1994 г.) в формировании биржевого бума, который длился с середины 1990-х до 2000 г. и привел, в свою очередь, к буму экономическому [100]. Всемирная паутина — очень важная новая инновация. Мы пользуемся ею ежедневно, она у нас под рукой на работе и дома. Истории о молодых людях, сколотивших состояния с помощью Сети, похожи на рассказы о «золотой лихорадке» XIX века, только в современной обработке. Неуклонный технологический прогресс, на протяжении столетий определявший собой экономическое развитие и состоящий из нарастающего вала открытий в таких областях, как материаловедение, химия, механика, агрономия, никогда не привлекал такого внимания публики. Статей об этом не встретишь в журнале People. Но история Интернета зачаровала всех.

Доверие — не просто эмоциональное свойство отдельной личности. Это еще и то, во что верят другие, и то, как другие интерпретируют веру третьих. И еще это распространенная модель, объясняющая текущие события, всеобщая концепция происходящих экономических процессов, сформированная СМИ и в ходе частных бесед. Высокий уровень доверия, как правило, ассоциируется с захватывающими дух историями о новых бизнес-проектах и о примерах обогащения. Все значительные бумы на мировых фондовых рынках обычно сопровождаются «историями о новой эре» [101]. Прошлые всплески экономического доверия невозможно объяснить, не зная подробностей историй, которые им сопутствовали. С течением времени мы забываем эти истории, поэтому не можем понять причины, стоящие за событиями на фондовых рынках и разнообразными макроэкономическими колебаниями.

Истории о наступлении новой эры воздействовали не только на потребление и инвестиции. Они также влияют на то, как люди оценивают свои шансы на удачу в бизнесе, успех будущих предприятий или размер дохода от инвестиций в человеческий капитал.

Можно представить, что истории распространяются в обществе, как эпидемия. Люди заражаются ими, передавая их из уст в уста. Ученые разработали математические модели эпидемий, которые можно применить и к историям, и к распространению доверия [102]. Обязательные параметры этих моделей — коэффициент заразности (способность заболевания передаваться от одного человека к другому) и коэффициент устранения (скорость, с которой люди выздоравливают). Обязательные начальные условия — количество заболевших и количество подверженных заболеванию. При наличии этих данных математическая модель может предсказать, как будет проходить эпидемия. При этом сохраняется неопределенность, поскольку различные факторы, такие как мутации вируса, могут со временем изменить коэффициент заражения.