Юрий Асеев - Россия накануне очередного мирового кризиса. Учебное пособие

Что касается до тесной связи между банками и промышленностью, то именно в этой области едва ли не нагляднее всего сказывается новая роль банков. Вместе с этим развивается, так сказать, личная уния банков с крупнейшими предприятиями промышленности и торговли, слияние тех и других посредством владения акциями, методом вступления директоров банков в члены наблюдательных советов (или правлений) торгово-промышленных предприятий и обратно.

«Личная уния» банков с промышленностью, а также с некоторыми отраслями АПК, дополняется «личной унией» тех и других с федеральными правительством и органами власти субъектов РФ. Более того, места членов наблюдательных советов добровольно предоставляют лицам с громкими именами, а также бывшим чиновникам по государственной службе, которые могут доставить немало облегчений при сношениях с властями. Не секрет, что в наблюдательном совете крупного банка можно встретить члена парламента, а в числе управляющих банков – бывшего министра или спикера Думы субъектов РФ.

Итак, состояние рыночных отношений в России характеризуется сегодня: концентрацией производства, монополиями, выросшими из этого процесса, сращиванием банков с ведущими отраслями экономики. Механизм господства финансовой олигархии определяется крепостью «системы участий» ее составляющих элементов. Наверху этой пирамиды имеется руководитель, контролирующий основное акционерное общество («общество» – мать в буквальном смысле). Оно в свою очередь господствует над зависимыми от него акционерными обществами («обществами-дочерьми»), эти последние – над «обществами-внуками» и т. д. Таким образом, можно, благодаря этой системе связей и взаимодействий, владея не слишком большим капиталом, господствовать над гигантскими областями производства, даже управлять мировым финансовым хозяйством. В самом деле, если, обладая 50 % капитала, всегда бывает достаточно для контроля над акционерным обществом, то руководителю надо обладать лишь одним миллионом, чтобы иметь возможность контролировать восемь миллионов капитала у «обществ-внуков». А если этот «переплет» идет дальше, то согласно закону действия арифметической прогрессии, с одним миллионом можно контролировать 16 миллионов, 32 миллиона и т. д. Теория и практика функционирования финансовой пирамиды рыночного общества XX века показывает, что достаточно владеть 40 % акций, чтобы распоряжаться делами акционерного общества в целом.

Исключительно высокая прибыльность выпуска ценных бумаг, как одной из главных операций финансового капитала, играет очень важную роль в развитии и упрочении финансовой олигархии. Особенно прибыльной операцией финансового капитала является спекуляция земельными участками в окрестностях больших городов. Монополия банков сливается здесь с монополией земельной ренты и с монополией путей сообщения, ибо рост цен на земельные участки, возможность выгодно продать их по частям и т. д. зависит больше всего от состояния связей, к примеру, с центром крупных городов. Широких размеров достигла бешенная спекуляция земельными участками в Московской и Ленинградской областях, в Краснодарском и Ставропольском краях, особенно на Черноморском побережье, в районах Больших Сочи и кавказских Минеральных вод.

Монополия, если она сложилась и ворочает миллиардами, с абсолютной неизбежностью пронизывает собой все стороны общественной жизни страны. Определенной традицией, как уже отмечалось, стали переходы чиновников государства на службу в банки и наоборот. Так, бывший министр экономического развития и торговли Правительства Путина Греф с его одобрения стал руководителем Сбербанка России. Теплые местечки в банках заняли бывшие чиновники государственных учреждений субъектов РФ.

Естественно, если бы капитализм мог развивать сельское хозяйство, деревню, которые теперь страшно отстали от промышленности, если бы он был заинтересован поднять жизненный уровень масс населения, и прежде всего пенсионеров, численность которых в России составляет сегодня около 40 млн. человек, безработных, которые остаются полуголодным и нищенским, – тогда об избытке капитала не могло бы быть и речи. Но тогда капитализм не был бы капитализмом, ибо и неравномерность развития и полуголодный уровень жизни масс есть коренные, неизбежные условия и предпосылки этого способа производства. Пока монополист остается монополистом, избыток капитала обращается не на повышение уровня жизни масс, особенно сельского населения центральных областей России, ибо это было бы понижением прибыли толстосумов, а не повышением доходов путем вывода капитала за границу, и в первую очередь в международные банки, которые расположены в США.

В либеральной экономической литературе и в правительственных кругах продолжают считать, что кризис российской экономики вызван внешними обстоятельствами, привнесен извне в 2008 г. в связи с кризисом финансовой системы США. Более того, пытаются этим самым доказывать правильность проводимых реформ в России и избранного экономического курса, признавая лишь отдельные ошибки в финансово-кредитной политике. Подобный подход не раскрывает истинные причины и последствия кризиса, которые, как становится уже общепризнанным, связаны не с самой по себе финансовой системой, а с англо-саксонской моделью капитализма в целом как системой. В России же мировой кризис вызвал лишь острое проявление системного кризиса, завуалированного до 2008 г. инфляцией нефтедоллара и ростом ВВП за счет нефтегазовой спекулятивной конъюнктуры.

Навязанная России модель, в основе которой исключительно рыночное саморегулирование в наше время никогда на практике не применялось. Это безответственный социальный эксперимент, продиктованный чуждой идеологией, по своему содержанию антисоветской, а потому и антироссийской.

Опыт реформирования, который ввергнул российскую экономику в беспрецедентный системный кризис, обострившийся с середины 2008 г. под влиянием падения экспертно-сырьевой конъюнктуры, давно уже свидетельствует об ошибочности выбранного экономического курса и необходимости его смены. Все ключевые показатели пореформенного периода уступают достижениям советского времени: и количественно, и, главное, качественно.

Так, по масштабам общественного производства в дореформенный период наша страна являлась второй промышленно развитой державой мира и отставала по размеру только от экономики США, В структуре промышленного производства на долю отраслей хозяйств определяющих научно-технический прогресс, машиностроение и металлообработка, приходилось более 28 % – против нынешних 14,7 %; почти в 3 раза, с 18,3 % до 5,6 %, сократилась доля экспорта этой продукции во внешнеторговом обороте страны. В то же время импорт этой продукции в структуре оборота занимал почти 53 %.