Юрий Тарануха - Конкуренция и конкурентоспособность

Прогрессивные изменения являются плодом реализованных конкурентных преимуществ. Поэтому сверхприбыль – показатель не неэффективности, а адекватности вознаграждения предпринимателя за его новаторские достижения. Более того, она становится фактором активизации конкуренции. Конкуренция, не обеспечивающая справедливого вознаграждения за предпринимательские усилия, оказывает негативное влияние на инновационную активность (шумпетерианский эффект). Поэтому не всякая конкуренция – благо. Конкуренция может быть избыточной. Лишая предпринимателей прибыли, избыточная конкуренция подрывает стимулы к инновационной активности и создает препятствия для внедрения нововведений (из-за отсутствия финансовых средств), а потому является неэффективной. Шумпетер называет рынок совершенной конкуренции примером несовершенного устройства рынка, так как при задаваемых им параметрах инновационная деятельность становится нежизнеспособным типом поведения [12, с. 151].

Своеобразие шумпетерианской трактовки заключается еще и в том, что в ней предсказана историческая судьба конкуренции. Как полагает Шумпетер, развитие крупного производства превращает инновационную деятельность в рутинно-упорядоченный процесс. Новаторство становится функцией исследовательских отделов корпораций, где предприниматель-новатор заменяется множеством наемных сотрудников, выполняющих рутинные операции за заработную плату. Предпринимательство автоматизирует прогресс и в силу собственных достижений делает себя излишним [12, с. 187]. А так как в концепции Шумпетера существование конкуренции напрямую увязано с предпринимательством, то отмирание последнего означает отмирание и конкуренции.

На первый взгляд в подходах К. Маркса и Й. Шумпетера много общего. Но это только видимость, даже несмотря на то, что концептуально подход Шумпетера сродни тому, на который опирался и Маркс: развитие экономических явлений – результат их собственных внутренних процессов и процесс активного взаимодействия явлений и внешней среды, реализующий себя посредством обратной связи. Однако природа источника и механизм развития понимается ими совершенно по-разному. Маркс видел источники в объективных факторах – развитии производительных сил, а механизм – в борьбе экономических интересов. Для Шумпетера источником выступал субъективный фактор – жажда творчества и склонность к комбинированию, а механизмом – борьба предпринимательских идей. Относительно судьбы конкуренции их мнения совпадают, но относительно причины нет. Шумпетер видит причину отмирания конкуренции в постепенной замене элементов предпринимательства управленческой рутиной и бюрократизацией процесса нововведений. У Маркса капитализм и конкуренция отмирают не вследствие рутинизации предпринимательской функции, а в результате качественных изменений в материальной базе производства и вызванных этим перемен в социальном устройстве общества, прежде всего, в устранении частной собственности.

б) Неоавстрийская концепция конкуренции

Важное место отводится конкуренции в изысканиях представителей, так называемой, новой австрийской школы – Людвига фон Мизеса, Фридриха фон Хайека и Израэля Кирцнера, считавших конкуренцию краеугольным камнем хозяйственной системы и экономического либерализма.

В период господства «мейнстрима» именно они выступали наиболее жесткими и последовательными критиками структурной концепции конкуренции. Длительное время идеи неоавстрийцев оставались в тени и стали популярными только в последней трети ХХ столетия. Формально причиной этому послужили неудовлетворенность результатами экономического дирижизма и переход к политике экономического либерализма, воплощением которой были рейганомика и тетчеризм. Подлинная причина обращения к идеям австрийской школы – обострение кризиса между выраженными в приоритете частного интереса буржуазными ценностями и набиравшией силу социализацией общества. Но интерес к идеям неоавстрийцев быстро угас по мере пагубного влияния экономического либерализма на экономику.

Теоретическая база неоавстрийского подхода – праксиология, созданная Л. фон Мизесом теория о человеческой деятельности, которая провозглашает рациональными любые действия, направленные на достижение более удовлетворительного состояния человека. Праксиология – это наука о действии, а не о принятии решений. Поэтому неоавстрийский рационализм заключается не в оптимизации распределения имеющихся средств, а в поиске новых целей и новых средств их достижения. «Австрийцы изучают динамический процесс общественной координации, в ходе которого индивиды постоянно и предприимчиво порождают новую информацию (в силу чего она никогда не является «данной») [6, с. 13]. Задача экономической теории состоит в том, чтобы понять, как в условиях стихийного порядка и рассеянной информации действует механизм передачи информации [3, с. 41].

Основным методологическим инструментарием неоавстрийского подхода выступает априоризм и методологический субъективизм, а «жесткое ядро» концепции конкуренции составляют: 1) учение о предпринимательстве как творческой деятельности, производящей новое знание; 2) учение о рассеянности информации и ключевом значении субъективного, практического знания; 3) экономический либерализм, провозглашающий частный интерес и индивидуальные свободы человека правовым базисом общества и экономического порядка.

Центральное место в неоавстрийском подходе занимает учение о предпринимательстве. С точки зрения праксиологии предпринимательство – творческая деятельность, нацеленная на достижение личных выгод. При таком подходе фигура предпринимателя представлялась размытой и неопределенной. В числе предпринимателей оказываются все: капиталист и наемный рабочий, продавец и покупатель, менеджер и изобретатель. Позднее Кирцнер выделил более четкий идентификационный признак предпринимательства – бдительность [7, с. 73–75]. Бдительность – это не знание и не видение. Это чувствительность к изменениям рыночной информации, это догадливость и воображение, находящие выражение в способности лучше других выявлять скрытые возможности и лучше других оценить возникновение новых возможностей для извлечения выгоды. Это означает, что, принимая идею шумпетерианского предпринимательства по форме, неоавстрийцы полностью подменили его содержание. Предпринимателю не нужно создавать что-то новое. Ему достаточно быть бдительным и воспользоваться тем, что имеется. Поэтому вычленить предпринимателя из совокупности рыночных агентов можно только аналитически, но не эмпирически.