Александр Михайлов - Обитатели миража. PR специального назначения

Безумием революции было желание водворить добродетель на земле. Когда хотят сделать людей добрыми, мудрыми, свободными, воздержанными, великодушными, то неизбежно приходят к желанию перебить их всех.

Анатоль Франс

А. М. Распад СССР, появление многочисленных очагов межнациональных и межэтнических кон­фликтов, принципиальное изменение общественно-политической обстановки — все это привело к появ­лению зон социального возбуждения, представляющих значительный общественный интерес.

Оставляя за скобками причины межгосударствен­ных конфликтов, во время которых СМИ конфликту­ющих сторон стараются реально выполнить свой пат­риотический долг и социальный заказ государства, остановимся на правовом регулировании ситуаций внутреннего характера. Ситуаций, когда конфликт или чрезвычайное положение возникают внутри од­ного государства, когда взгляды на пути их разреше­ний различны, когда общественное мнение поляризу­ется под влиянием политических факторов.

Не будем затрагивать тему взаимоотношений си­ловых ведомств и средств массовой информации в условиях чрезвычайного положения. Это особая тема. Более того, введение ЧП автоматически вводит в дей­ствие и правовые нормы подобных взаимоотношений (введение цензуры, закрытие газет и программ).

Ю. Р. Если бы оно было так! Если взять две чеченских войны, то наше государство с упорст­вом, достойным лучшего применения, отказыва­лось признать Чечню зоной чрезвычайного поло­жения и не признавая войну — войной. Из-за этой невнятицы работа журналиста была сопряжена с дополнительной опасностью. Каждый командир трактовал ситуацию в соответствии с «текущим мо­ментом», а в целом так, как ему хотелось или бы­ло выгодно. После октябрьского «мятежа» 1993 го­да в Москве почти на три недели было объявлено «чрезвычайное положение». Население это пре­красно поняло, приняло, и «мятеж» был подавлен буквально в считанные дни.

Здесь, даже когда в городе Грозном развернулись полномасштабные бои с применением авиации, ар­тиллерии, ракет и тяжелой бронетанковой техники, все это подавалось как небольшие столкновения с «сепаратистами». Буквально в нескольких сотнях ме­тров от Грозного люди, которые совершенно не были приспособлены к условиям войны, пытались жить по законам мирного времени,.

Кому была выгодна неразбериха с законами на территории государства? Да только тем, кто вначале наживался на поставках устаревшей военной техники (Ага! Раз у вас не война, а контртеррористическая операция, вот и получите, что похуже, а у нас тут -важные учения), а потом — крал средства, направлен­ные на то, чтобы восстановить разрушенное. Все это делалось с почти неприкрытым цинизмом...

А. М. Не пойман - не вор!

Ю. Р. Я бы, скорее, сказал: «Не пойман, но -вор!»...

А. М. Ты считаешь, что война кому-то выгодна? Не мог бы ты конкретизировать, кому именно?

Ю. Р. Она невыгодна только солдатам срочной службы да мирным жителям, которые имеют несча­стье жить на территории, где идет война. Но, как го­варивал недоброй памяти товарищ Сталин : «Лес ру­бят — щепки летят!». Только он всегда забывал до­бавлять, что «лес рубят» одни, подбирают разлетевшиеся щепки — другие, а остаются у своих потухших, разоренных очагов — третьи...

Необходимо помнить и о тех, кто стоит на нефтя­ных и денежных потоках. Здесь счет идет на миллио­ны и миллиарды ( и не рублей, а долларов). Не зря го­ворят: «Кому — война, а кому — мать родна»...

Война, как ни странно, выгодна части офице­ров, которые за пребывание в «зоне конфликта» получают двойной оклад и «командировочные». Смешные, конечно, деньги, но нужно было дове­сти российское офицерство до такого состояния, чтобы оно, вместо того, чтобы служить, вынужде­но было подрабатывать на стороне сторожами, таксистами, или, очертя голову, нырять в омут войны. Выгодна — военным журналистам, которые также получают приличный «приварок» к основ­ному жалованью.

А. М. Но мы отвлеклись! Наша задача — попытать­ся определить для себя приоритеты во время работы в зонах конфликтов. Предыстория конфликтов, их оценка — эта задача сейчас нами не ставится.

Ю. Р. Тем не менее, говоря о межнациональных, этнических, религиозных, территориальных кон­фликтах, нельзя не вспомнить, как это начиналось. Иначе неизбежны ошибки в оценке дня сегодняшне­го. А это крайне опасно, ибо смотрят ТВ и читают га­зеты по обе стороны фронтов. И твоя ошибочная ин­формация или «кавалерийская» оценка может под­лить масла в огонь войны.

Эта глава предназначена только для мужчин. «У войны не женское лицо...» — сказал поэт и был прав на сто процентов. И пусть проклянут тебя все вумэны и фотографини на свете и даже здороваться пе­рестанут, но женщинам на войне делать нечего.

Конечно, красиво, когда генерал-полковник (тог­да еще командующий внутренними войсками МВД Анатолий Сергеевич Куликов), подает даме руку, уса­живает ее под броню и они едут почти в полной безо­пасности, окруженные охраной... (Адама — шеф мос­ковского бюро CNN Айлин О'Коннор. А вся ее съе­мочная группа сидела на броне БТРа этой самой охраны.)

Но когда безусый «рыцарь» сажает даму с камерой под броню, а сам остается сверху, а в воздухе от пуль и осколков тесно... Кроме того, скученная жизнь в ка­зарме, в палатке накладывает на психику отпечаток, а когда тебе 19-20, когда бурлит кровь, а женщину ты видел месяцы и годы назад, в какой-то прошлой жиз­ни? Даже отправление естественных надобностей ста­новится проблемой...

Съемка войны или вооруженного конфликта име­ет свои резко отличительные особенности. Для нача­ла нужно перед поездкой подготовить камеру.

Совершенно необходимо заклеить светоиндикаторы съемки. Лучше, если не будет видно, что идет съемка. На линии фронта люди нервные и у большинства весьма своеобразные понятия о свободе печати и праве журналиста на информацию. И уж у абсолютного большинства в руках автоматы, писто­леты, пулеметы, которые дают их владельцу иллю­зию вседозволенности... И может получиться так, что раньше, чем владелец автомата осознает всю не­правильность своего поступка, его палец уже на­жмет на курок.

Потом, конечно, он осознает, но тебе-то от этого, увы, не легче. Хорошо, если промахнется...

Начинаем...

Впрочем — стоп! По прибытии на позицию каме­ру нужно вынимать из кофра только после того, как прошло знакомство с самым старшим по званию на этой конкретной точке, предъявление «веритель­ных» грамот: удостоверений, аккредитаций, и полу­чено «добро».

Если такового не получено, нужно сделать вид, что не очень и хотелось, что, несмотря на запрещение снимать, ты испытываешь именно к данным действу­ющим лицам (солдатам, офицерам, боевикам — не­нужное зачеркнуть) самые теплые, самые нежные