Кэтрин Ранделл - Исследователь [litres]

Он снова напомнил себе, что деревья секретов не хранят.

Они все вместе вернулись на поляну. Фред пришел последним, потому что оглядывался при каждом шаге. Казалось, кусты вокруг них шуршат, но Фред убеждал себя, что это просто шалит ветер.

Ветер вечно играет шутки. И лишает человека смелости.

В костре еще оставались раскаленные угли, поэтому Фред распластался на животе среди травы и принялся раздувать их, держась в нескольких сантиметрах от огня. Когда пламя снова разгорелось, его глаза покраснели и слезились от дыма, но треск костра позволил ему вздохнуть с облегчением. Огонь был их единственным оружием, и в его тепле они чувствовали себя в безопасности.

Лайла расставила вокруг костра их туфли, насквозь промокшие на плоту.

– Можно посмотреть, что ты нашел в воде? – спросила она.

Фред протянул ей жестянку. Текст в основном покрывала ржавчина, но состав консервов разглядеть не представляло труда.

– Посмотри на дно, – сказал Фред. – Там написано: «Сделано в Плимуте».

Лайла недоуменно взглянула на него.

– Плимут – это город в Англии, – пояснил Фред. – У моря.

– Я не знал, что в Англии есть рыба! – воскликнул Макс.

– Само собой, у нас есть рыба, что еще нам есть? – ответила Кон.

– Лепешки, – сказал Макс. – И сигары.

– Но если жестянка из Англии… – начала Лайла.

– То ее сюда, должно быть, привез человек, который разбил этот лагерь, – продолжил за нее Фред. – Может, он был исследователем.

– Кто станет брать сардины в экспедицию? – спросила Кон.

– Сюда чего только не привозили – пианино, фарфоровые украшения. По сравнению с этим сардины еще ничего, – заметил Фред.

Он почувствовал, как нарастает волнение. Если этот лагерь разбил англичанин, возможно, это был один из тех исследователей, о которых он читал в газетах и которые так и не вернулись домой: Перси Фосетт, Саймон Мерфи или Кристофер Макларен.

– У меня была книга о Хайраме Бингеме, – сказал Фред. – Он исследовал джунгли и наткнулся на целый город, построенный инками. Нельзя сказать, что он открыл его, потому что некоторые перуанцы знали о его существовании, но больше никому о нем известно не было. Представляете? Это все равно что вдруг найти руины Бирмингема через тысячу лет.

Лайла подошла ближе. У нее были широко расставленные глаза – глаза, которые замечали сразу много вещей. Сейчас они светились любопытством.

– Я слышала об этом. Этот город называется Мачу-Пикчу.

– Да! Точно. Но обычно исследователи просто пропадают.

– Как мы? – спросил Макс.

– Вроде того, – ответил Фред. – Вот только они обычно погибают. А мы живы.

– Пока что, – зловеще добавила Кон.

Фред не обратил внимания на ее замечание.

– Еще был Перси Фосетт, который искал разрушенный город. Он называл его городом Z. Не так давно – кажется, в 1925 году – он пропал. Проверить реальность предположений Фосетта отправился другой исследователь, Кристофер Макларен. Он нравится мне больше всех: в одном из писем он написал, как проснулся утром и увидел личинок, которые росли прямо у него на сгибе локтя.

– Как мило, – бросила Кон. – Личинки его и убили?

– Никто не знает. Он отправил телеграмму, а затем пропал. – Фред помедлил. – Я даже наизусть ее выучил.

– И что там говорится? – спросила Лайла.

Фред прочистил горло.

– «Посылаю весточку с последнего форпоста цивилизации и предупреждаю, что в ближайшее время я не выйду на связь. Я пребываю в добром здравии и хорошей физической форме, и есть все основания надеяться на успешный исход экспедиции, какой бы рискованной она ни была».

– А он оптимист, – удивленно заметила Кон.

– Газеты любят подобные телеграммы. Такое впечатление, что их посылают люди, которые не любят пачкать руки. Но я знаю, что он таким не был. Говорят, он был самым безумным смельчаком своего отважного поколения.

– Но зачем ты ее выучил наизусть?

Фред снова подул на огонь, чтобы никто не заметил, как он краснеет.

– Мне просто нравится думать, что есть еще вещи, которых мы не знаем. В школе каждый день говорят одно и то же. Мне хочется верить, что мир гораздо более огромен, интересен и дик.

Путешествие на плоту заняло все утро, но влажный, зеленый, звенящий от жары день еще и не думал клониться к вечеру.

– Нам нужно больше дров, – сказал Фред.

Имеющихся у них запасов могло хватить лишь до наступления темноты. Им нужны были не только дрова, а также еда, план, карта, проплывающий мимо корабль, но лишь дрова они могли найти наверняка.

Когда Фред поднялся на ноги, в глазах у него помутилось. Его одолевала слабость, а кровь в жилах как будто превратилась в воду.

Сначала Фред шел быстро, опустив голову, внимательно смотря под ноги, чтобы не споткнуться о корни и упавшие ветки, и отмечая деревья крестом, который процарапывал на коре.

Вскоре он замедлил шаг. Вокруг было столько всего интересного, необычного, поразительного, нового и совершенно очевидно живого.

Деревья спускали к земле свои ветви, покрытые листьями, которые были так широки, что из них вполне можно было бы сшить брюки. Фред прошел мимо дерева, возле которого высился огромный, размером с чугунную ванну, термитник. Приближаться к нему он не стал. Зелень, казавшаяся неприступной стеной цвета, вблизи была совсем не зеленой, как показалось Фреду, а переливалась тысячью оттенков: лаймовым, изумрудным, болотным, нефритовым и совсем темным, почти черным, который напомнил Фреду о затонувших кораблях.

Запах джунглей был вовсе не густым и монотонным, а складывался из множества запахов, словно воздушная материя.

Чем дальше он заходил, тем гуще росли деревья. Света становилось все меньше, хотя Фред не сомневался, что до вечера еще далеко: лучам солнца просто сложно было пробиться сквозь листву и плети лиан. Он услышал какой-то шорох в одном из близлежащих кустов. – Кто здесь? – спросил он и сделал шаг назад. – Ау? Тут его руку царапнуло что-то острое. Он вздрогнул и отпрыгнул, ругаясь. Во рту появился металлический, горьковатый привкус страха. Но ни змеи, ни паука рядом не было.

– Глупости, – пробормотал Фред. Это был просто куст. А может, даже не куст. Он наклонился и увидел перед собой колючий фрукт.

– Ананас, – прошептал он.

От радости открытия у Фреда закололо кончики пальцев. Именно так, должно быть, чувствовал себя Колумб.

Он попытался вытащить ананас из листьев, но тут же отдернул руку. Из рваной раны у него на пальце полилась кровь.

– Ой, – шепнул он.

Собравшись с силами, он сорвал пять самых крупных ананасов и побежал обратно к поляне. Бежал он как попало, время от времени проверяя, есть ли на деревьях кресты, и возвращаясь обратно, если их не было. Наконец он выбежал из леса.