Николай Чуковский - Морской охотник (Художник И. А. Коминарец)

Вечером у них была Катя. Она часто бывала у них по вечерам, иногда даже оставалась ночевать, потому что мама её приходила с работы очень поздно. Сейчас Лида и Катя сидели рядом за столом и ели варёную картошку, таская её ложками из большой кастрюли. Окно было плотно закрыто ставнями. Город давно уже обходился без электрического света, и комнату озарял крохотный огонёк, дрожавший, как золотая капля, на конце фитилька, вставленного в аптечную склянку…

В комнате раздавался только стук ложек по кастрюле; и ещё один звук, странный и жуткий, доносившийся из-за шкафа.

Это был прерывистый, нестройный, протяжный хрип, сопровождаемый каким-то клокотанием с бульканьем. Там, в той части комнаты, которая отделена была шкафом, лежал раненый краснофлотец Казаченко, и хрип этот был его дыханием. Глаза его были закрыты, он лежал неподвижно; он ничего не понимал и не слышал и только дышал - тру дно и громко.

Там же, за шкафом, сидела на стуле Марья Васильевна. По совету доктора, она каждые десять минут меняла на его голове мокрое полотенце…

- Марья Васильевна, поешьте картошки, - предложила Катя внезапно,- а я посижу с ним.

Марья Васильевна постоянно боялась, что раненый свалится с кровати, и ни на минуту не оставляла его одного. Она усадила Катю на стул за шкафом, а сама пошла ужинать…

- Я так и чувствовала, что он даже в башмак что-нибудь спрячет,- сказала Марья Васильевна, отделённая от Кати шкафом.- Смотри, что я нашла у него в башмаке! Стрелка так и прыгает, так и скачет.

- Это компас! - раздался удивлённый голос Лиды.

- Компас? Интересно знать, где наш Петюшка подобрал компас?

- Здесь где-нибудь,- сказала Лида.- Наверно, его уронил наш раненый моряк.

- Конечно, это его компас,- согласилась Марья Васильевна.- Гляди, на оборотной стороне нацарапано: «Победитель». Это, наверное, название корабля…

- «Победитель»! - воскликнула Катя.

Она подпрыгнула на стуле.

- Ты знаешь этот корабль? - спросила Марья Васильевна.

- Знаю этот корабль,- сказала Катя.-

И знаю этот компас.

- Ну вот, глупости какие! - проговорила Марья Васильевна.- Откуда ты можешь знать этот компас?

- И знаю, что на компасе под надписью «Победитель» нацарапаны ещё две буквы: «Е» точка. «С» точка.

- Правильно! - удивилась Марья Васильевна и даже поглядела, не может ли Катя как-нибудь видеть компас из-за шкафа.- Я думаю, что это имя и фамилия командира корабля.

- Да, - сказала Катя. - Командира корабля «Победитель» зовут Екатерина Смирнова.

- Как? - спросила Марья Васильевна.

- Екатерина Смирнова, так же, как меня… Лида, милая, посиди здесь, у меня больше нет ни минутки, мне надо идти!

Катя вышла из-за шкафа. Лицо её было бледно, глаза блестели. Заметив, что Марья Васильевна что-то хочет у неё спросить, она кинулась к ней и вдруг обняла её, на мгновение уткнувшись лицом в её кофту.

- Только не спрашивайте меня ни о чём,- сказала она,- потому что я за целый год ничего не могла бы вам объяснить, а я так тороплюсь. Огонь горит в моей пещере! И Казаченко достал этот компас в моей пещере! И папа девочки с мишкой в моей пещере! И я должна сейчас же всё рассказать Королькову!

Она быстро поцеловала Марью Васильевну в щёку и выскочила за дверь.

Марья Васильевна долго растерянно стояла посреди комнаты, держа компас в руке.

- Бешеная,- проговорила она наконец.

В полной тьме Катя бежала по улицам города всё вниз и вниз, к молу. В лицо ей дул ветер, которого не было ещё час назад. Плотный, стремительный ветер рвал её волосы, старался сорвать с неё платье, прижимал её к заборам, валил с ног.

Катя выскочила на мол. Здесь ветер дул ещё сильнее и старался сбросить её в воду.

Катера возле мола не было.

В первую минуту она подумала, что всё кончено.

Катер ушёл и, как сказал Макар Макарыч, наверное, уже больше сюда не вернётся. И никто никогда не поможет командиру катера, который каким-то таинственным образом попал в её пещеру и сидит там, окружённый немцами, и ждёт помощи.

Печально смотрела она в тьму, нависшую над морем. Там, вдалеке, всё ещё сиял крохотный огонёк… Нет, так этого оставить нельзя. Надо что-то сделать. Надо догнать катер.

Она знала, куда ушёл катер. Он дежурит в море возле Песчаной Косы. Надо догнать его, пока он не ушёл ещё дальше, пока огонь горит.

Она не раз бывала на Песчаной Косе, но, конечно, днём, а не ночью. Это длинный низкий мыс, далеко врезающийся в море. До войны пляж Песчаной Косы считался лучшим пляжем вблизи города и туда на автобусах ездили купаться отдыхающие из окрестных санаториев. Но теперь там пусто. И как добраться туда в такой тьме?

До сих пор она ходила на Песчаную Косу по берегу. Это был длинный, извилистый путь, очень приятный в хорошую погоду. Но сейчас, в такой ветер, пройти по берегу невозможно: волны бьют прямо в скалы. Оставался только один путь - через город, а там, дальше,- по дороге через виноградники. И Катя решила пойти этим путём, хотя дорогу через виноградники представляла себе не совсем ясно.

В полной тьме прошла она сквозь весь город, не встретив ни одного человека…

Ноги её утопали в рыхлой земле, вьющиеся стебли винограда хватали её со всех сторон, как пальцы. Здесь, за широкими виноградными листьями, она не видела даже моря и шла совсем наугад. Ей казалось, что она идёт уже целую вечность и давно прошла мимо Песчаной Косы. Но вдруг рыхлая земля выскользнула у неё из-под ног, она полетела вниз, напрасно цепляясь за листья, и с размаху упала в песок…

Идя всё дальше и дальше по глубокому песку, Катя напряжённо вглядывалась в море, надеясь увидеть катер. Но видела только стада волн, подымающих свои горбатые спины.

Внезапно ветер разорвал тучи, и луна выплыла в разрыв. И пена волн сверкнула, и море озарилось далеко-далеко, и Катя совершенно ясно увидела катер.

До него было меньше полукилометра. Он то взлетал на верхушку волны, то вдруг проваливался в пропасть между волнами и почти весь исчезал - только две его радиомачты торчали…

Он был так близко, что в тихую погоду она просто крикнула бы, позвала бы. Но сейчас она сама не расслышала бы своего голоса. Катер был близок и в то же время так же недостижим, как если бы он находился на другом конце моря.

Ей стало казаться, что расстояние между берегом и катером увеличивается. А вдруг он совсем уйдёт? В отчаянии она замахала катеру руками. Она бежала и махала руками, и длинная тень её, тоже машущая руками, скользила за нею по песку.

Она бежала и махала, пока не увидела прямо перед собой маленький белый ялик.

Он стоял на песке, чистенький, беленький, и каждая волна длинным своим языком почти доползала до его кормы. Катя подошла и заглянула в ялик. Две скамейки, два весла, две уключины. Она ещё ничего не решила, но просто так, на всякий случай, попробовала, может ли она его сдвинуть с места. Она надавила на него плечом, и ялик сдвинулся. Следующая волна уже лизнула его корму. Катя опять надавила, и он пошёл ещё легче - под уклон. Снова набежала волна, плеснула. Катю по ногам, и ялик всплыл.