Барадий Мунгонов - Черный ветер

Беглец был уверен теперь, что никто из урочииских не отыщет его, не отважится сунуть нос туда, где из-за каждого дерева может выглянуть дуло карабина, который он, Тоом, как-нибудь умеет держать в руках!

Задумавшись, всадник задел коленом заскорузлую кору лиственницы, поморщился от боли и, выругавшись, ударил по крупу коня кулаком (толстую ветку он отшвырнул еще при въезде в лес).

Еще километров через пять пропала и лесная тропа. Оглушительно загремела Шаманка, неистово бросаясь на гранитные стены и громадные обломки скал. Деревья почти исчезли. Беглец бросил коня и пошел пешком.

Спустился к речке, жадно напился, плеснул студеной воды па разгоряченное лицо и пошел дальше, все выше поднимаясь к перевалу.

«Не зря предостерегал меня Золэн Бухэ,- думал Тоом.- Говорил мне: «Нельзя их до самого Урочии-Шаманка тащить. Это шибко худо. Шибко-шибко худо. Там могут живет моя стара враг, стара Янжима - красна паршивца Ивана Бургэдов мама, если еще жива, не подохла. Там могут живет еще другие моя стара враг, кто знает. Она не знает, в глухой тайга, за далеко-далеко, за дабаном, как сера волк в глубоко нора, долго-долго прятался стара Шоно, который кончал-решил ихне комиссара жизнь в двадцатом годе. Оне думает, Шоно давно-давно удрал Манжур и подох там давно-давно. Я шибко боюсь, учитель этот там говорил-болтал будет о мне, о таком-сяком старике, и оне могут узнать меня. Ишь, он искает Ивана Бургэдов след, а дальше-больше на моя след может наступить. Вот чем беда! Тогда я пропал, тогда стара Шоно турма, решетка». Прав оказался, как в воду смотрел старик!.. А я, рассчитывая на свою ловкость и хитрость, дал маху. Не помогли мне ни камни, которые сбрасывал я на головы этих сопляков с вершины ущелья, ни звериный концерт, устроенный мною в лесу во время грозы, чтобы припугнуть их и этого кретина Левского… Ну ничего, есть еще порох в пороховницах, есть еще шансы и у меня!»

Подъем становился все круче. Кончился лес. Тоом упрямо двигался вперед, изредка вытирая рукавом плаща взмокший лоб.

«Да, Золэн Бухэ хитер! Недаром так долго прятал он пулемет, потом передал его мне, посоветовав надежно перепрятать. В грозу ниша развалилась, выпал пулемет на прибрежные камни. Нашли его дети. Хорошо, что я подслушал разговор юных идиотов, стоя за домом на центральной усадьбе. Спасибо учительскому сынку - болтун всегда для умного человека находка. Пришлось ночью снова перепрятать пулемет. Поближе к заимке, в пещере. В том самом каменном мешке, который я обнаружил лет пять назад. Пулемет мне еще пригодится».

Беглец снял плащ, перекинул его через плечо.

«Жаль, что глаза и голос не поддаются пластической операции. Они-то меня и подвели. Да еще как! Сначала шофер Афанасьев узнал меня, хоть и глуп как пробка. Пришлось убрать. Теперь этот Левский. Надо было мне предвидеть, что так может случиться, и его тоже убрать заблаговременно. Тут уж я сам выгляжу дремучим дураком! Младенцем, простофилей! Черт бы меня побрал».

Томисас Тоом крякнул от досады.

«Надо подумать о том, как спрятать концы в воду… А что, если разыграть ложную гибель во время шторма на море, чтобы меня больше не искали? Пусть найдут обломки моей моторки у скалистого берега… а тело утопленника не найдут, потому что он воспользовался кислородом, спрятанным в лодке, а потом - потом укатил па попутной машине… на поезде… на самолете… И был таков. Поминай как звали. За упокой души раба божьего Горбачука! А что, не так уж плохо использовал я твое имя, уважаемый Кузьма Егорыч! Много лет я был твоим двойником. Большое тебе спасибо! Прощай, не поминай лихом! Теперь да здравствует Томисас Тоом в новом его облике, в облике сибирского крестьянина Павла Максимовича Кондратьева!..»

Предаваясь мрачным и злорадным мыслям своим, беглец поднялся на вершинную линию хребта и глянул оттуда назад, в Шаманскую падь.

Погони не было.

Отдохнув минут десять, начал спускаться в падь Большой, чтобы оттуда поскорее дойти до заимки.

«Хоть на край света придется бежать, денег у меня хватит. Немало соболей добыл я за эти двадцать лет. В заповеднике. Тихо и незаметно. Всё шито-крыто. Да и старый запас нетронут лежит. Золото есть, а с ним не пропадешь…»

По берегам Большой стремительно двигался Томисас Тоом к Байкалу.

Подполковник Бадимбаев прилетел из Баргузина в полдень, а в два часа дня он уже сидел в кабинете председателя республиканского Комитета государственной безопасности полковника Андрея Ивановича Астахова.

- Итак, задача нелегкая,- задумчиво проговорил полковник Астахов, выслушав подробный рассказ Бадимбаева и проведя ладонью по щеке.- Каковы же ваши соображения, э-э… подозрения? Не кажется ли вам, что назрела необходимость сузить круг наших поисков?

- Да, назрела.

- И что же?

- Я подозреваю Горбачука. Он все время находится рядом с Левским. И, скорее всего, именно его голос и смех явились причиной кошмарных снов учителя.

- Так, так…- проговорил Астахов.- Раз вы остановились на Горбачуке, значит, естественно, должным образом проверили его? Откуда он родом? Давно ли на Байкале?

- Родом он из Золочева. Есть такой городок между Львовом и Тернополем. Приехал сюда после войны, уже двадцать лет безвыездно живет и работает в заповеднике. По его словам, после войны не осталось у него никого из родных, и он подался на восток, чтобы забыть все, что было, и, поскольку он страстно любит природу, устроился егерем в заповедник. Байкал ему понравился. Ну, вот так… На днях я послал запрос на Горбачука в город Золочев.

- Меня настораживает то, что он столько лет живет вдали У от родных мест и до сих пор ни разу не пытался поехать туда, встретиться с земляками,- заметил Астахов.

Три дня прошло после разговора Бадимбаева с Астаховым, а ответа на запрос все еще не было. Бадимбаев уже собирался повторить свою телефонограмму, но поздним вечером получил из Золочева краткую справку:

Операция «Черный ветер». Объект номер один. Призван армию сорок первом. Хорошо воевал, был ранен. По выздоровлении снова попал на фронт и пропал без вести сорок третьем. Родные (двое детей, жена, мать) проживают по старому адресу, в собственном доме: город Золочев, Запрудная, 17.

Начальник Золочевского городского отдела милиции майор Кузьменок.

Бадимбасв тут же отправился к Астахову.

- Ну, кажется, все ясно,- проговорил тот, быстро прочитав сообщение из Золочева.- Пропавший без вести живет здесь, далеко от семьи, и избегает встречи с родными. Так не бывает. Под именем Горбачука ходит кто-то другой. Может быть, Тоом, может быть, какой-то другой персонаж. Сегодня же выезжайте на захват. В прокуратуре республики возьмете ордер на арест Горбачука.