Марта Баранова - Тяпа, Борька и ракета

— Похоже на то.

— А судьи, судьи-то кто?

— По всему видно, эти вон трое.

Уличные зеваки были недалеки от истины. Конечно, это была затея штаба ЛЮГЕБ — Любки, Гены и Борьки. Это они разослали таинственные послания. Любке пришлось проявить все свои способности, чтобы успеть за один день узнать адреса и фамилии владельцев собак. И вот теперь они здесь.

План ЛЮГЕБа был прост: прямо с Розового бульвара они отправятся в космический институт и скажут: «Мы привели вам собак. Если они нужны для завоевания космоса, мы отдадим их вам. И, пожалуйста, покажите Тяпу».

Борька подробно объяснил великую цель плана ЛЮГЕБа. О Тяпе он ничего не сказал собравшимся.

— Согласны ли вы отдать своих собак? — спросил он.

— Согласны! — хором ответили хозяева четвероногих и грустно посмотрели на своих дворняжек и пуделей, повиливающих хвостами.

— Хорошо, — сказал Борька. — Теперь мы должны отобрать лучших представителей, ведь они полетят в космос!

Осмотр происходил так: Гена выстраивал очередь, Любка записывала клички собак и ставила напротив крестик или минус, в зависимости от мнения Борьки, который придирчиво рассматривал будущих знаменитостей. Оказалось, что у половины из них космические имена.

Одна за другой подходили записываться Венеры, Марсики, Плутоны; были две Ракеты и даже один Спутник. В общем, Борька был доволен осмотром. Но, когда увидел заросшего длинными волосами шотландского терьера, он сморщился. Ему вспомнилась песенка, которую распевали на собачьей выставке мальчишки: «Есть у терьера борода, хи-хи, ха-ха, с усами».

— Чучело. Нам такого не надо, — сказал Борька сердито хозяйке, девочке в желтом платье.

— Вы не имеете права! — со слезами в голосе сказала девочка. — Моя собака действительно не причесана, но зато она храбрая. Вот, посмотрите! — Она вытащила из маленькой сумочки какую-то бумагу.

Все сгрудились вокруг Борьки. Он развернул листок и прочитал:

«РАЙОННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ МИЛИЦИИ ВЫНОСИТ БЛАГОДАРНОСТЬ ОЛЕ ЗАЦЕПОВОЙ ЗА ЗАДЕРЖАНИЕ ПРЕСТУПНИКА ЕЕ СОБАКОЙ ТЕРЬЕРОМ.

Начальник отделения Соловьев».

Справка была заверена печатью.

— Как ее зовут? — присев на корточки и поглаживая лохматую виновницу происшествия, ласково спросила Любка.

— Ее зовут Волосы Вероники, есть созвездие такое. Сокращенно — Волверон.

— Расскажи, как все это было, — попросил Гена.

— Было это так. Иду я по улице, смотрю: дядька бежит и прячет что-то за пазуху, а за ним — женщина. Бежала она, бежала да как закричит: «Помогите! Моя сумка!» Осмотрелась я — милиционера нет. И взрослых никого. Что, думаю, делать? Убежит вор. Приказываю Волверону: фасс! И отпустила поводок. Через минуту Волверон настиг вора, камнем бросился ему под ноги. Я и опомниться не успела, гляжу: лежит дядька на мостовой, а над ним мой пес пасть разинул — не смей вставать! У моего терьера зубищи, как ножи.

Рассказчица нагнулась и бесстрашно раздвинула собачью пасть. Сверкнул ряд острых, длинных зубов.

— Ого! — сказал кто-то уважительно.

— Подходяще. Берем твоего Волверона, — согласился Борька. — Пошли!

И процессия торжественно двинулась по улице, сопровождаемая недоуменными взглядами прохожих. Вагоновожатые замедляли ход трамваев и терпеливо дожидались, пока перейдут четвероногие пешеходы с закрученными хвостами. Продавцы газированной воды и мороженщицы, забыв о покупателях, ахали и охали, изумляясь бороде и усам Волверона, а он невозмутимо тащил за собой хозяйку в желтом платье.

На пути от Розового бульвара до института друзьям науки и космонавтов пришлось выдержать немало испытаний. Они героически сдерживали натиск любопытных мальчишек и набеги чужих собак, которые стремились вступить в яростный бой со своими гордыми родственниками. Какие-то две собаки, вынырнувшие из-за угла, наскочили на овчарку. Шерсть полетела клочьями, когда рассерженный громадный пес вступил с ними в бой. Пришлось спасать от его острых клыков глупых задир.

Но все обошлось благополучно. Процессия достигла цели, не потеряв ни одного из своих спутников.

Небольшой двухэтажный особняк, затененный деревьями, встретил их тишиной. Разморенные жарой собаки сразу же улеглись на траву.

Из будки показался старик сторож. Он оглядел притихшую компанию и строго спросил:

— Вы к кому?

— Мы к самому главному, — ответил за всех Гена.

Сторож усмехнулся:

— Ишь, чего захотел! Чтобы я позволил отрывать товарищей ученых по пустякам.

— Мы не пустяки. Мы друзья науки, — попробовал объяснить Борька.

— Знаем мы ваши науки — по заборам лазать, — упорствовал сторож.

— Вы, дедушка, газет, наверное, не читаете, — сказал с достоинством Гена. — А еще сторож космического института!

— Он меня будет учить! — рассвирепел старик. — Да со мной, такой ты сякой, сам профессор кланяется. Сказал, не пущу — и не пущу.

— А мы не уйдем, не уйдем! — загалдели ребята.

На шум из дома вышел озабоченный человек. Выслушав обе стороны, он сказал сердитому сторожу, что дело тут нешуточное и что следовало бы ребятам сказать спасибо, а не гнать их.

— Вам виднее, — насупившись, ответил старик.

— А ну, давайте ваших собак, — обратился к повеселевшим ребятам врач и стал выбирать маленьких невзрачных дворняжек.

— Эта, эта, еще вот эта, — показал он пальцем. — И терьер, конечно. Не жалко?

— Нет, не жалко! — вздохнула хозяйка Волверона.

Подаренных собак увели.

— А как же мы? — расстроились хозяева овчарок.

— Ваши собаки хороши для других целей. Они могут, например, отлично служить на границе. Нам же увы, они не пригодятся. Сейчас я запишу владельцев отобранных собак. Вы можете навещать их и справляться об их здоровье. Большое вам спасибо, ребята!

Борька, испугавшись, что сотрудник института уйдет, а он так и не узнает о судьбе Тяпы, тронул врача за рукав.

— Послушайте, вы не можете мне показать мою собаку?

— Твою собаку? Разве она здесь, в институте?

— У меня была собака Тяпа. Это — Отважная. Я ее сразу узнал по телевизору.

— Но Отважную, друг мой, звали раньше Кусачкой, а не Тяпой. И потом, она была уличной собакой.

— Все равно это она, — настаивал Борька. — Можете проверить. Я только взгляну на нее, скажу: Тяпа, ко мне! И она сразу же отзовется. Вот увидите!

Врач был добрым человеком, и он понимал переживания Борьки.

— Что ж, — помолчав, сказал он, — может быть, это и она. Но сейчас я ничем тебе не могу помочь. Отважная за городом.