Алексей Кавокин - Легат Пелагий

Довольные Кот и Робин сели на весла, и уже через несколько секунд шлюпка скрылась в тумане, оставив далеко позади сарацинскую галеру, ее сбитых с толку матросов и капитана.

А через десять минут наши путешественники уже высадились на прекрасном песчаном пляже недалеко от места впадения восточного рукава Нила в Средиземное море и принялись сушиться, приводить себя в порядок и восстанавливать боевой дух полумертвого Тиана Обержина. Утренний туман потихоньку рассеялся, и вскоре картина теплого, лазурного моря с силуэтом удалявшейся сарацинской галеры и панорама роскошных песчаных дюн вдоль берега настроили Бабушку, Робина и Кота на оптимистический лад.

Поскольку Тиан Обержин еще не пришел в себя, было решено сделать привал и подкрепиться изюмом и вяленым мясом. Письмо, изрядно промокшее при купании повара, сушилось на солнышке. Кашемировая шаль, которую Кот обвязал себе вокруг пояса перед эвакуацией, вновь послужила вместо скатерти. Разлегшись на теплом песке, Саладин довольно замурлыкал. Даже Бабушка почувствовала, что радикулит идет на убыль. Один Робин был настроен по деловому. Съев горсточку изюма, он произнес озабоченно:

— Вот, Котуся, не обратил ли ты внимание на некоторое странное стечение обстоятельств? — а потом добавил. — Точнее сказать, на их странное нестечение.

— Какое нестечение? — лениво спросил сонный Кот.

— Помнишь ли ты письмо дворецкого Бумберга?

— Конечно!

— Так вот, из этого письма следовало, что его предок, матрос Бумберг, оказал ценную услугу Императору Фридриху.

— Да, следовало, — подтвердил Кот, не понимавший, куда клонит Робин.

— Спрашивается, когда же он оказал эту услугу? Ведь мы не видели никакого Бумберга на галере «Гогенштауфен», и, я уверен, «Бременский Орел» уже ушел из Брундизия! Ведь, по нашим расчетам, «Орел» должен еше обогнуть всю южную Италию, зайти в Остию, забрать письма Папы королю Франции и выйти в новое плавание 20 сентября, согласно судовому журналу.

— А какой сейчас день? — спросила Бабушка.

— 6 сентября 1221 года, — уверенно сказал Робин. — Это следует из даты на письме, которое везет Тиан Обержин.

Все посмотрели на развернувшийся свиток, с которого соскочила сургучная печать. Письмо Императора Леопольду Австрийскому было датировано первым сентября 1221 года.

— Мы провели пять дней на сарацинской галере! — пояснил Робин. — Вот и получается шестое сентября.

— Действительно, «Бременский Орел» уже должен подплывать к Остии, — согласился Кот. — Но, может, Бумберг еще раньше оказал помощь Императору?

— Не исключено, — сказал Робин. — Надо принять во внимание, что «Орел» — не простой корабль. Он уже принимал участие в транспортировке золота тамплиеров. Не вызывающий ни у кого подозрений ганзейский когг регулярно используют для перевозки важнейших писем, сокровищ, отрубленных рук и тому подобного. Какой напрашивается вывод?

— Вот какой! — с восторгом воскликнул Кот. — Это не простое купеческое судно! Это замаскированный корабль тамплиеров, который они посылают с важнейшими тайными заданиями в разные стороны света!

— Все сходится! — подхватил Робин. — И экипаж его наверняка состоял из переодетых тамплиеров! И матрос Бумберг, следовательно, тамплиер!

— Но как он мог оказать помощь Императору, который относился к Ордену Храма отнюдь не дружески? — спросила подключившаяся к разговору Бабушка.

— Эту тайну нам еще предстоит раскрыть! — торжественно сказал Кот.

Полежав еще немножко на африканском пляже, путешественники обнаружили, что солнце греет все жарче. Бабушка стала оглядываться в поисках тени, Робин и Кот были полны нетерпения отправиться в Дамиетту, и только Тиан Обержин продолжал сидеть у кромки моря, меланхолически сооружая нечто вроде свадебного торта из мокрого песка.

— Тианчик, пойдем! — позвал Кот. — Пора отдавать письмо герцогу Леопольду!

— Ох, мсье Саладин! — простонал повар. — После сарацинского плена кости мои болят, и силы покинули меня совершенно! Может быть, можно и не отдавать это промокшее письмо герцогу?

— Нет, — сказал Робин. — Это нехорошо по отношению к капитану сарацинской галеры. И к тому же, если мы не отдадим письмо, герцог не эвакуирует Дамиетту, и история пойдет никому неведомым образом. Опасно менять ход истории!

— С другой стороны, — возразил Саладин, — нам вовсе не обязательно тащить измученного Тиана в Дамиетту. Пусть ждет нас у берега под смоковницей, готовит обед, а мы быстро сходим в город и обратно!

На том они и согласились. Бабушка категорически заявила, что она очень любит гулять и тоже пойдет в город, а Тиан, вздыхая, перебазировался под смоковницу, подложил себе под голову кашемировую шаль и заснул богатырским сном. Робин, Кот и Бабушка двинулись сквозь дюны к высившимся невдалеке белым башням Дамиетты.

Дорожка, петлявшая между песчаными холмами, вскоре вывела их к широкой величественной реке, медленно несшей свои зеленоватые воды в море.

— Это Нил! — с восторгом сказал Кот. — Восточный рукав!

— А где мы переправимся? — спросил Робин.

— Разумеется, возле Цепной башни! — ответил Саладин и повернул налево, по течению реки. Пройдя четверть мили в сторону моря, путешественники увидели, что за поворотом Нил делится на два русла, которые разделяет маленький песчаный островок. На островке высилась мощная круглая башня, обнесенная стеной.

— Вот она! — с восторгом сказал Кот. — При сарацинах Нил в этом месте был перегорожен цепью, а для защиты цепи была выстроена эта башня. Король Иоанн и тамплиеры целые сутки штурмовали ее со своих кораблей. Башня пала, но больше сотни христианских воинов погибло при штурме.

— Смотрите, мост! — воскликнул Робин.

— Ну, разумеется! — подтвердил Саладин, чувствовавший себя знатоком этих мест, — мост был построен по приказу Легата Пелагия сразу после падения Дамиетты.

— Очень мудрый приказ, — сказала Бабушка, когда они стали переходить Нил по узкому деревянному мостику, — выходит, Легат тоже делал что-то полезное.

— На мой взгляд, Легат Пелагий вообще заслуживает уважения! — согласился с ней Кот. — Конечно, он отравил кого-то там, но такие тогда были времена. И потом — все свои преступления он совершил во имя Святой Церкви. И наконец, он никогда не мучал беззащитных котов…

Тут Саладин вспомнил свой собственный опыт знакомства с Легатом и остановился на середине фразы.

— Одним словом, даже если он и злодей, то не самый страшный! — закончил он не очень уверенно.

Они подошли к открытым воротам, которые стерегли два стражника.

— Дальше всем вместе идти опасно, — сказал Робин. — Давайте, я сбегаю и отнесу письмо, а вы меня здесь подождете!