Алексей Кавокин - Легат Пелагий

— Только через мой труп! — сказал Саладин. — Ты не знаешь города и можешь заблудиться!

— Хорошо, — ответил Робин, вынимая из кармана клубок ниток. — Тогда сделаем так. Бабушка останется здесь с Охотничьим Рожком и концом этой нити. Мы пойдем в город, разматывая клубок. Если возникнет опасность, мы дернем за другой конец нити три раза. По этому сигналу Бабушка должна немедленно дуть в Рожок.

— А если мы дернем два раза? — спросил Кот.

— Это будет означать: «Нет ли обморока?» И если его нет, то Бабушка дернет два раза в ответ. А на одиночное дерганье вообще не надо обращать внимания: мало ли, за что нитка может случайно зацепиться!

Бабушка попросила еще раз повторить ей, какое дерганье что обозначает, и когда все сигналы были как следует согласованы, заняла удобную позицию под стеной, вынула Рожок и приготовилась ждать. Робин и Кот прокрались мимо стражников и, разматывая клубок, двинулись вперед по главной улице Дамиетты.

Сразу было видно, что это арабский город. Дома выходили на улицу глухими белыми стенами, в которых лишь кое-где были прорезаны сводчатые проходы. Заглядывая внутрь через приоткрытые двери, можно было увидеть тенистые патио с фонтаном или небольшим бассейном в центре. Внутренние стены богатых домов были покрыты замысловатой резьбой, на каменных мозаичных полах лежали толстые узорчатые ковры, по которым были раскиданы подушки. Удивляло то, что обитателей этих домов нигде не было видно.

— Что у них, сьеста, что ли? — недоумевал Робин.

— Сарацин больше нет в городе! — объяснил ему Кот. — Они все бежали, когда в Дамиетту вошли христиане.

— А где христиане?

— Их осталось совсем мало после разгрома под Мансурой. Гарнизон насчитывает три сотни рыцарей, прибывших вместе с Леопольдом Австрийским. Они не участвовали в походе Легата.

— Котик, откуда ты все это знаешь? — спросил пораженный Робин.

— Просто я, в отличие от некоторых, провел теоретическую подготовку к нашей экспедиции, — назидательно произнес Кот, — устроил библиотечный день, порылся в фолиантах…

Тем временем они подошли к роскошному дворцу, расположенному на главной площади города, напротив мечети. Вход во дворец охраняли два папских гвардейца с алебардами.

— Если б я был Леопольдом Австрийским, под резиденцию я выбрал бы именно этот дворец, — сказал Кот.

— Может заглянем внутрь? — предложил Робин.

— Сначала проверим связь с Бабушкой! — ответил осторожный Саладин и дважды дернул за ниточку. В ответ Бабушка дернула свой конец четыре раза.

— Все в порядке! — сказал Кот. — Она сначала дернула два раза, а потом испугалась, что мы не услышали, и дернула еще два раза. Значит, мы можем идти!

Кот пошел вперед с клубком ниток, а Робин за ним. Мимо папских гвардейцев они прошли без приключений, но дальнейшее продвижение оказалось сопряжено с преодолением серьезного препятствия: проход перегораживала решетка, опускавшаяся с потолка и доходившая до самого каменного пола. Кот попробовал было пролезть между прутьсями, но застрял.

— Толкай меня вперед, но только осторожно! — велел он Робину.

— Как толкать? — спросил Робин.

— В бок! — уточнил Кот.

Робин уперся в кошачий бок и надавил. Раздался какой-то подозрительный хруст, и Саладин очутился на той стороне решетке.

— Пара сломанных ребер, а так ничего страшного! — философски заметил он, потирая бока.

— Котик, не надо тебе было так толстеть! — искренне огорчился Робин.

— Если бы я жил спокойно, я был бы худым, как жердь, — сердито сказал Саладин. — Но с постоянными разъездами не до диеты! Во всяком случае, ты через эту решетку точно не пролезешь, так что еще не известно, кто из нас толстый!

И в самом деле, Робину нечего было и мечтать протиснуться между прутьями.

— Жди здесь! — сказал ему Кот. — Я пойду на разведку!

Быстро разматывая клубок, он поскакал вверх по лестнице, которая начиналась сразу за решеткой. Вскоре Саладин скрылся из вида, и Робин остался один. Письмо от Императора Фридриха Леопольду Австрийскому лежало у него в кармане.

Между тем, Бабушке уже давно надоело ждать за крепостной стеной. Она уже четверть часа стояла на месте, глядя на нитку, как рыболов на леску. Когда Робин и Кот подергали за свой конец, Бабушка страшно испугалась, что они попали в опасность. Но, поскольку она не могла сказать с уверенностью, три раза дернулась нитка или два, то не решилась сразу же играть на Рожке. Потянув за ниточку четыре раза, что должно было означать, по мнению Бабушки: «Держитесь, иду на помощь!», она прошмыгнула между стражниками и пошла по нитке, постепенно сматывая свой конец в аккуратный клубочек.

На полдороги, путь Бабушке преградила кавалькада тевтонцев. Ее возглавлял высокий рыцарь надменного вида на рослом коне, покрытом попоной, расшитой орлами с острыми хищными клювами.

— Уж не герцог ли это Австрийский? — подумала Бабушка.

И словно в подтверждение ее словам, подъехавший к рыцарю папский гвардеец сказал ему, кланяясь:

— Ваше высочество, кардинал ждет вас!

Герцог пришпорил коня и поскакал к роскошному дворцу арабской архитектуры, видневшемуся в конце улицы. Наматывая нитку на клубок, Бабушка пошла следом.

В это время Кот Саладин блуждал по залам дворца и любовался витыми колоннами и арчатыми сводами. Временами он подходил к окну и бросал взгляд на внутренний двор, где журчал фонтан и разгуливали павлины. Прекрасные залы были пусты. Во дворце стояла полная тишина, даже мыши не шуршали. Кот настолько уверился, что он один в этом великолепном здании, что забыл всякую осторожность. Он шел по анфиладе комнат, любуясь интерьерами и даже тихонько мурлыкал от удовольствия. Вдруг ему показалось, что кто-то смотрит на него. Саладин вздрогнул и оглянулся. В самом конце огромного зала, по которому он шел, стояло кресло с высокой спинкой. Кресло было повернуто к окну, и Кот не мог видеть, сидит в нем кто-то или нет. Чтобы убедиться, что он действительно один, Кот начал бесшумно приближаться к креслу, стараясь заглянуть за его спинку. «Ну конечно, там никого нет!» — говорил он сам себе. — «Кому придет в голову сидеть у окна в пустом дворце?» Он подкрался совсем близко, так что стали видны узоры, украшавшие спинку загадочного кресла. И тут раздался голос. Это был старческий голос, совсем не страшный, но такой, которому не хотелось возражать:

— Подойди сюда, Саладин!

Ни жив, ни мертв от страха, Кот подошел к креслу.

— Ты искал герцога Австрийского? Он уже входит во дворец, — сказал Старец. У него была длинная белая борода. Черный плащ его был усеян серебряными звездами.

— Очень хорошо, — ответил Кот слегка дрожащим голосом. — Мы должны отдать ему письмо.

— Письмо Императора, — уточнил Старец, — с приказанием вывезти христиан из этого благославенного города.