Алексей Леонтьев - Юнги с Урала

После высадки на берег очередного отряда одной из стрелковых частей Семен Иосифович позвал меня к себе и сказал:

— А теперь марш на свой боевой пост! Будем помо-гать пехоте артиллерийским огнем. На твоей совести корректировка.

Я тут же нырнул в люк своей радиорубки и включил аппаратуру.

Штурм Братиславы длился уже двое суток. С господствовавшего над городом холма, со стен старой крепости почти беспрерывно летели в нашу сторону снаряды. Враг продолжал драться, хотя его положение было явно безнадежным: с трех сторон его атаковали наши войска, с воздуха бомбила авиация, с Дуная обстреливала артиллерия кораблей. Наш бронекатер совместно со 115, 16‘_. 164 и 222-м поддерживал наступление 10-го гвардейского стрелкового корпуса. Я был занят обеспечением командования связью. О ходе боя знал лишь по радио-сообщениям. Вдруг удар страшной силы потряс корабль. Пришел в сознание уже в полузатонувшем катере. К счастью, место около моста, где произошла трагедия, было неглубоким, и мне, как и некоторым другим матросам, через несколько часов пребывания в холодной воде удалось выбраться кз катера. В зтой операции мы потеряли нашего командира лейтенанта Крючкова и несколько членов экипажа.

4 апреля Братислава была взята. Город расцвел алыми и сине-оело-краскымн национальными чехословацкими флагами. И снова Верховный Главнокомандующий з

своем приказе благодарил войска 2-го Украинского фронте. отличившиеся в боях за овладение Братиславой. Упомянул он в нем и моряков Краснознаменной Дунайской флотилии.

В распоряжении

командующего флотилией

К сожалению, свой бронекатер «Речник Кубани ■ Y; 161 мне пришлось покинуть, хотя уцелевшие членыслайды его подняли. Не удалось разыскать только пу-метиую башню. Я же через пару дней был г. качестве гласного радиста направлен в распоряжение командующего флотилией Холостякова, который за короткое вре-ii>i службы на Дунае прослыл среди моряков как чело-исключительной храбрости и находчивости. В этом убедился во время одной из поездок с ним по местам лелокации кораблей флотилии.

Былоэто натерритории Венгрии. Наши войскауже ступили натерритории Чехословакии и Австрии. Фронт пгался настолько быстро, что кое-где втылу оставшись недобитые гитлеровские части. Командующего в по-• ,дк'‘ сопровождали начальник политотдела капитан 1-го .. ига Панченко, адъютант адмирала, водитель машины я. поддерживавший связь со штабом и частями. Все реме шофера и меня, одетых в бушлаты, были в черны: ?:• г.чем:: регланах. Это незначительное, казалось Оьт. |бстоятел:.ст£о имело для последующих событий немаловажное значение.

Машина выскочила на пригорок — и вдруг гаофе:. резко сбавил ход. По шоссе шла колонна немев кой ко лоты — видимо, остатки какой-то части, пробиравшейся ::а запад. Что делать?

Развернуться, повернуть обратно на узкой дороге невозможно. Дать задний ход, въехать скова на пригорок

и попытаться скрыться? Гитлеровцы сразу же обратят внимание на машину, да и от пули на открытой местности не уйти. Врезаться в колонну, открыть огонь из пистолетов? А много ли уничтожить?

Георгий Никитич решается на рискованный шаг.

— Прямо! — спокойно приказывает он.

Машина медленно подкатила к вражеской колонне.

Немцы ничего не заметили. Колонна устало шагала по шоссе. Лица солдат безразличны.

— И не слеши! — обронил адмирал шоферу.

Машина катила вдоль колонны. Солдаты и офицеры

равнодушно косились на нее. Мало ли куда и зачем едут эти офицеры! О том, что в ней русские, фашисты и подумать не могли. Разве неприятельская машина будет вот так медленно катить рядом с целой колонной солдат, а старший еще чему-то улыбаться? Для этого надо быть просто сумасшедшим. А форма... Черные регланы — чем не плащи эсэсовцев? Наши бушлаты за солидными фигурами офицеров почти не видать.

Вот и голова колонны. Ведущий ее гитлеровец почтительно откозырял едущему в машине «начальству». Благосклонно улыбнувшись, небрежно приложил к золоченому козырьку фуражки два пальца и адмирал.

А вот и поворот дороги.

— Туда! И полный газ! — приказал адмирал. — А ты, — он обернулся в мою сторону, — передай о нахождении вражеской колонны.

Что подумали гитлеровцы о внезапном исчезновении машины, мы так и не узнали. Мало ли что бывает на войне!

Этот случай заставил меня серьезно задуматься о том, как велико в боевой обстановке значение выдержки, убедиться, под начало какого замечательного командира я попал. Уже в те годы грудь адмирала украшало около двадцати правительственных наград. Жаль, побыть возле него долго не пришлось.

Корабли флотилии с каждым пройденным в наступлении километром приближались к Вене. Теперь до нее оставалось лишь несколько переходов. Фронт подступал к таким местам, которые еще недавно гитлеровцы считали своим глубочайшим тылом. Враг старался зацепиться за каждый рубеж, всеми силами стремился хоть на несколько дней замедлить темп нашего наступления. Так, например, он сильно укрепил чехословацкий город Комарно, лежащий на левом берегу Думая. И не случайно: в Комарно было несколько военных заводов. В последних числах марта корабли Дунайской флотилии средь бела дня под артиллерийским огнем противника высадили в Комарно десант. Морские пехотинцы и стрелковые части овладели городом.

Наступила пора подготовки к операции по езятню столицы Австрии Вены. Я, как запасной радист, был направлен в распоряжение командира Краснознаменной Керченской бригады речных кораблей капитана 3-го ранга Державина.

...Уже давно остался за кормой невидимый пограничный рубеж, пересекающий фарватер. Шесть государственных границ миновали на своем боевом пути корабли бригады, с моряками которой я познакомился еще до Сталинградской битвы на Волге: советско-румынскую, румыно-болгарскую, болгаро-югославскую, югославо-венгерскую, венгеро-чехословацкую и чехословацко-австрийскую.

Справа и слева от катера берега Австрии — высокие, с круто сбегающими к реке склонами. Холмы, покрытые лесом, пока еще обнажены, но уже подернуты легкой дымчатой зеленью. На склонах, освещенных ярким полуденным солнцем, видны фигуры людей, копошащихся между рядами еще сухих виноградных лоз. Идет война, а жизнь продолжается. Проплывают мимо чистенькие,

аккуратные австрийские деревеньки с высокими шпилями кирх, светлыми домиками под красными черепичными крышами, сады с побеленными до половины стволами деревьев. Нежно зеленеют первой травой луга. Еще вчера здесь был фронт, а сегодня тишина, покой. Их принесли сюда советские воины.

Два дня назад моряки открыли счет своим боям на территории Австрии. Высадили десант возле селения Мансдорф, в нескольких километрах от Вены. Принял в этой операции участие и я. Атакуемый сухопутными войсками с востока и моряками с запада, пал венский пригород Орт. Путь к столице Австрии был открыт.