Р. Стайн - Ужас лагеря «Желейный Джем»

Что же такое видела Алисия, что так страшно ее напугало? Почему она так отчаянно пыталась предупредить нас, чтобы мы убегали?

"Наверное, я никогда этого не узнаю", — сказала я себе.

Когда Шествие Победителей завершилось, я не испытывала желания возвращаться в общежитие. Я знала, что не смогу уснуть. Слишком много мыслей не давало мне покоя.

Когда остальные ребята стали расходиться, я юркнула в густую тень. Затем я прокралась вдоль дорожки к покатому холму, на котором возвышалось здание главного корпуса.

Прячась за широким вечнозеленым кустом, я улеглась на траву. Ночь была пасмурная, прохладная. Воздух был сырой и душный.

Я устремила взгляд на небо. Тучи скрывали звезды и луну. Далеко в вышине пересекал черноту мерцающий красный огонек. Самолет. Интересно, куда он летит?

Застрекотали сверчки. Ветер взъерошил мне волосы.

А я все смотрела в беззвездное небо. Пыталась расслабиться. Пыталась успокоить себя саму.

И через несколько минут послышались голоса. Шаги.

Я поднялась на колени и пониже пригнула голову.

Голоса становились громче. Засмеялась девушка.

Очень осторожно я выглянула в просвет между ветками. И увидела двоих вожатых, быстро шагающих по дорожке, что вела на вершину холма.

Позади них я увидела еще одну группу вожатых, торопливо поднимающихся по склону. Все они, казалось, куда-то ужасно спешат.

Я пониже пригнулась за кустом и затаилась в темноте.

Они направляются к главному корпусу, решила я. Наверное, там у них какое-то собрание.

Их белоснежные рубашки и шорты были хорошо видны даже во мраке. Стараясь не попасться им на глаза, я наблюдала, как они поднимались по тропе.

Но, к моему удивлению, в главный корпус они не пошли. Не дойдя несколько ярдов до входа в здание, они свернули с дорожки и устремились в лес.

Куда же они идут?

Я увидела еще две группы вожатых, пробирающиеся среди деревьев. В этом лагере, должно быть, не меньше сотни вожатых, поняла я. И все они сегодня ночью зачем-то отправились в лес.

Я выждала, пока все, как мне казалось, вожатые не прошли мимо. Затем я медленно поднялась на ноги.

Посмотрела в лес. Но увидела одну лишь непроглядную тьму. Тени поверх теней.

Я пригнулась, услышав еще два голоса.

Глядя через ветки, я разглядела Холли и Бадди. Они шли размашистым шагом, бок о бок.

Я подождала, пока они не прошли мимо. Потом вскочила.

Крадучись в густой тени, я последовала за ними в лес.

Меня не останавливали даже опасения быть пойманной. Я должна была узнать, куда собрались все вожатые.

Бадди и Холли быстро шли через лес, раздвигая на своем пути высокий бурьян, перешагивая через упавшие ветви и сучья деревьев.

К моему удивлению, впереди возникло невысокое белое сооружение. Казалось, оно мерцает тусклым, слабым светом.

Строение было довольно невысоким. Вершина его была закруглена.

Я разглядывала его через ряды деревьев. Похоже на эскимосское иглу, подумала я.

Что это за странное здание? Почему его возвели в лесу?

В стене зияла темная прорезь входа. Холли нырнула в низкий дверной проем. Бадди последовал за ней.

Я выждала примерно с минуту. Затем подошла к отверстию.

У меня чаще заколотилось сердце. Какое странное маленькое здание! Круглое и гладкое, будто изо льда.

Я колебалась. Я заглянула в дверной проем, но ничего не могла разглядеть внутри. И не слышала ничьих голосов.

"Что же мне делать?" — спрашивала я себя.

Должна ли я зайти внутрь?

Да.

Я собралась с духом и спустилась в отверстие.

Три крутые ступеньки спускались к слабо освещенному дверному проему. Единственным источником света являлась маленькая красная лампочка у самого пола.

Я вошла в темно-красный свет, затем остановилась и прислушалась.

Из следующего помещения до меня доносился тихий многоголосый говор.

Ведя рукою по голой бетонной стене, я медленно двинулась на звук голосов. К еще одному дверному проему, находившемуся от меня по правую руку.

Я остановилась возле него. Затем медленно, осторожно заглянула внутрь.

Моим глазам открылся просторный квадратный зал. Четыре факела, закрепленные на стенах в передней его части, озаряли зал мерцающим оранжевым светом.

Вожатые сидели на длинных деревянных скамьях, лицом к невысокой сцене. Над сценой висел фиолетовый плакат. Он гласил: ТОЛЬКО ЛУЧШИЕ.

Это маленький театр, поняла я. Или что-то вроде зала собраний.

Но почему он укрыт в чаще леса? И почему все вожатые собрались здесь сегодня ночью?

Долго ждать ответов мне не пришлось.

На сцену поднялся Бадди. Он быстро вошел под оранжевый свет факелов. Затем он развернулся лицом к толпе вожатых.

Я прошмыгнула в дверной проем. В задней части зала факелов не было. Темно — хоть глаз выколи.

Ступая на цыпочках, я бочком пробиралась вдоль задней стены.

Дверь в чулан была открыта. Я юркнула в нее.

Бадди поднял обе руки. Вожатые тут же умолкли. Они сидели навытяжку, все как один, и не сводили с него глаз.

— Время обновления, — провозгласил Бадди. Его голос эхом отразился от бетонных стен.

Вожатые сидели неподвижно. Ни один не шевелился. Никто не издавал ни звука.

Бадди достал из кармана золотую монету. Королевскую Монету, сообразила я. Она висела на длинной золотой цепочке.

— Время обновить наши мысли, — произнес Бадди. — Время вспомнить наше призвание.

Он высоко поднял золотую монету. Она замерцала в свете факелов, когда он начал раскачивать ее. Взад и вперед. Медленно.

— Очистите ваш разум, — снова заговорил он, на этот раз тихо. — Очистите ваш разум, как я очистил свой.

Сверкающая золотая монета неспешно покачивалась взад и вперед. Взад и вперед.

— Очистите… очистите… очистите ваш разум, — твердил Бадди нараспев.

"Да он же гипнотизирует их!" — поняла я.

Бадди гипнотизировал всех вожатых. И сам он тоже находился под гипнозом!

Я шагнула вперед. Я не в силах была поверить собственным глазам и ушам!

— Очистите ваш разум ради служения владыке! — провозгласил Бадди. — Мы все здесь ради этого. Чтобы служить владыке во всем его величии!

— Служить владыке! — хором отозвались вожатые.

"Кто он такой, этот владыка?" — задавалась вопросом я.

О чем они вообще говорят?

Бадди продолжал выкрикивать лозунги. Глаза его были широко раскрыты. Он не мигал.

— Нам не нужны мысли! — выкрикивал он. — Нам не нужны чувства! Мы отдаем себя в услужение владыке!

И внезапно я получила ответ на некоторые из одолевавших меня вопросов.

Теперь я понимала, почему Бадди не закричал, не рухнул на землю, когда я ударила его в грудь битой.

Он был под гипнозом и ничего не чувствовал.

Он был в своего рода трансе. Он не мог почувствовать удара битой. Он вообще не мог чувствовать ничего.