Александр Власов - О смелых и отважных

Мика видел, как отец, улыбающийся и спокойный, сел в коляску с офицером. Солдат-ездовой погнал лошадь.

Что-то оборвалось внутри у Мики. Мыслей было много, но все обрывочные, бестолковые, суматошные. Они, как насмерть перепуганные цыплята, суетились и толкались, мешая друг другу. Вежливый тон разговора не обманул Мику. Ему хотелось немедленно предпринять что-то, но что? Хотелось бежать куда-то, но куда? Позвать кого-то, но кого и зачем? Ему казалось, что все пропало, погибло. Злое и бессильное отчаянье охватило его. Взорвать бы, уничтожить семеновцев до единого! Подпалить бы этот город со всех сторон! «Подпалить! Подпалить!» — про себя повторял Мика, чувствуя в этом слове какую-то надежду.

На этой наивной мальчишеской мысли и остановилась карусель в его голове. Запалить этот проклятый дом! Нет! Дом нельзя! А флигель можно!… Мике представилось пламя до небес, дым на всю Читу, шум, переполох, бегущие в страхе люди… Неужели отец не воспользуется этой паникой? Не может быть! Он умный! Он смелый! Он догадается!…

Подполковник встретил Платайса с большим почтением: встал из-за стола, подвёл к дивану и сам сел рядом, подчёркивая этим неофициальный характер предстоящего разговора.

Платайс был спокоен, потому что подготовился к самому плохому — к провалу. Если Бедряков назвал фамилию Митряева, то подполковник, конечно, воспользуется такой отличной возможностью ещё раз проверить токийского богача, который почему-то вызвал подозрение у своего управляющего. Свиридов ничем не рисковал. Стоит устроить очную ставку — и все решится. Если Бедряков узнает Митряева, подполковник извинится за беспокойство. Если не признает — тем лучше! Платайс предвидел такой ход и знал, что в этом случае ему останется лишь одно: успеть с толком разрядить свой пистолет.

— Я слышал, что вы завершаете свои дела в городе? — сказал подполковник.

— В городе — да, — ответил Платайс. — Но у моего брата оказался склад и на станции Ага. Кровельное железо. Никак не могу найти покупателя!… Прошу вас поверить — ни одного лишнего дня я здесь не пробуду… Мне понятно, что вас тревожит: город прифронтовой, посторонний человек — помеха и лишняя вам забота!

Подполковник высоко поднял брови.

— Мне?

— Может быть, я и ошибаюсь, — произнёс Платайс. — Но вы сами показали осведомлённость в моих делах, а всякая осведомлённость требует затраты определённого времени.

— Вы преувеличиваете! — рассмеялся подполковник. — Никакого времени! Обычное чисто формальное ознакомление!

— Но это формальное ознакомление, — улыбнулся Платайс, — стоило жизни моей овчарке.

Подполковник отшатнулся, но понял, что разыгрывать удивление — глупо.

— Проверю! — произнёс он бархатистым баритоном. — А вас я все-таки не отпущу! Даже когда все дела закончите — не отпущу… без хорошего дружеского ужина!

— Заранее примите моё приглашение! — любезно сказал Платайс. — День уточню попозже.

— Приятно иметь дело с таким человеком! — воскликнул Свиридов и доверительно положил свою руку на руку Платайса. — А теперь разрешите по существу… Напоминает ли вам что-нибудь фамилия Бедряков?

«Начинается!» — подумал Платайс и сделал кислое лицо.

— Напоминает… В среду мне предстоит скучная встреча с этим господином.

— Почему же скучная?

— Человек он… Как бы вам сказать? — Платайс помолчал, потом махнул рукой: — Вам можно!… И даже нужно, наверно!… Он торгует опиумом. А я, знаете, не люблю грязное ремесло!

Подполковник вздохнул, погладил усы.

— Понимаю вас… И все же, раз уж начали, позвольте до конца… Этот Бедряков попал в непонятную, в какую-то нелепую историю… Но мы готовы отпустить его под ваше поручительство. Он сам об этом просит. Вот письмо. Прочитайте, пожалуйста… Его почерк?

— Почерка его я не знаю, — ответил Платайс и прочитал письмо.

Бедряков слёзно умолял Митряева заступиться ради их старого знакомства. Клялся, что листовки ему подсунули какие-то негодяи. Письмо заканчивалось так: «Ваше высокое поручительство спасёт меня и сделает верным рабом до гроба».

Платайс долго не отвечал подполковнику, перебирая в уме возможные варианты и стараясь выбрать самый лучший.

— Хочу уточнить, — произнёс Свиридов, видя его затруднение. — Речь идёт не о коммерческом лице Бедрякова. В этом смысле, уверен, и мать родная за него не поручится. Речь идёт о его политической благонадёжности.

Платайс нерешительно вертел в руках письмо Бедрякова.

— Для меня — это тесно связанные понятия. Он живёт торговлей опиумом. Почему ему не поднажиться на листовках?

— Но кто их купит?

— Ему могли заплатить за распространение.

Это предположение заставило подполковника рассмеяться вполне искренне.

— Я сказал какую-нибудь глупость? — догадался Платайс.

— Просто вы не знаете большевиков!

— Согласен, но…

— Нет, нет! Это невозможно! — Свиридов перестал смеяться. — Итак, отказ?

— Безусловно!

— Тогда — лично моя просьба…

Понимая, что последует за этим, Платайс незаметно напрягся, подтянул ноги поближе к дивану, чтобы вскочить в любой момент.

— Я её выполню с удовольствием!

Подполковник склонил голову набок и просительно, почти умоляющим взглядом ощупал лицо Платайса.

— Взгляните на него!… На Бедрякова. Тот ли это человек?… Его сейчас приведут.

— Пожалуйста! — воскликнул Платайс с таким облегчением и с такими чистыми радостными глазами, что Свиридов подумал, стоит ли затевать эту комедию, разве не видно, что это настоящий Митряев, которому нечего бояться ни контрразведки, ни Бедрякова.

И все-таки подполковник, вероятно, приказал бы привести арестованного. Но с улицы долетели тревожные выкрики. Надсадно ударил и зачастил пожарный колокол.

— Что такое? — Свиридов недовольно поморщился и, перегнувшись через спинку дивана, посмотрел в окно. — Дым!

Платайс тоже повернулся к окну.

— Пожар, кажется…

— Пожар! — крикнул, вбегая в кабинет, адъютант Свиридова. — И говорят… — Он как-то по-особому взглянул на Платайса. — Говорят… ваш дом, господин Митряев!

— Что-о? Не может быть! — подполковник распахнул окно и выглянул, но ничего, кроме далёкого дыма, не увидел.

А Платайс покачнулся, схватился руками за голову.

— Деньги! Мои деньги! — пролепетал он помертвевшими губами и ринулся из кабинета, удивляясь счастливой случайности, которая пришла ему на помощь.

— Коляску возьмите! — крикнул ему вслед подполковник и приказал адъютанту: — Посадите его в коляску! И помогите — соберите солдат с вёдрами!