Майкл Бакли - Жили-были детективы [litres]

Вопрос застиг девочек врасплох. Они не нашлись что ответить и промолчали.

– Тебе бы только посплетничать, – попеняла мужу Красавица. – Какая разница? Все равно Папаша Медведь ничего не узнает.

В очередь становились все новые гости. Обернувшись, Сабрина увидела небольшого белого кролика во фраке. Кролик повертел в лапах старомодные золотые часы на цепочке, посмотрел на циферблат и сунул часы в карман.

– В кои-то веки не опаздываем, – сказал он своим спутникам, троим мышатам в черных очках и с тросточками.

– Вечно ты нервничаешь, – стукнул тростью о землю первый мышонок.

– Я же говорил, что мы будем вовремя, – добавил второй.

– Смотри, будешь много нервничать – заработаешь инфаркт, – заключил третий.

– Точность – вежливость королей, – надулся Белый Кролик.

– Вы слышали новости? – пискнул второй мышонок всем окружающим.

– Нет, дай мне сказать! Я первый узнал! – закричал первый мышонок. – Рельду Гримм утащил великан!

Вокруг удивленно заахали. Мышонок мигом оказался в центре всеобщего внимания.

– Неужели это правда? – спросило Чудовище.

– А тебе, значит, непременно нужны свидетели, да? – воскликнул первый мышонок. – Может, я и слепой, но слух у меня в порядке!

Чудовище закатило глаза.

– Великан? Не может быть! – воскликнула Красавица.

– Я тоже не поверил, и все же это правда, – ответил Белый Кролик. – Этот великан бегал по всему городу, топотал, до полусмерти всех перепугал. Тройка уже с ног сбилась, бегает повсюду со своей пыльцой забвения да знай сыплет ее направо и налево. Плохо нам теперь придется, ох плохо. Столько всего побито, потоптано, да и пыльца забвения недешево обходится. А платить, спрашивается, кому? Нам платить!

Сабрина жадно ловила каждое слово.

– А если Рельда уже погибла? Значит, мы сможем уехать из Феррипорт-Лэндинга! – воскликнула Красавица, не в силах скрыть радость. – Кто-нибудь уже пробовал?

– Барьер стоит, как стоял, – сообщил третий мышонок и шагнул вперед вслед за очередью, едва не споткнувшись о камушек. – Мы еще утром проверили.

– Боюсь, что ваши надежды на скорую гибель Рельды несколько преждевременны, – произнес Белый Кролик. – С ней ведь Канис. Он ее выручит, как всегда.

– Нет-нет, на сей раз все иначе, – запищал третий мышонок. – Великан и его тоже унес!

– Убил одним выстрелом двух зайцев, – весело пропел второй мышонок.

– Значит, смерть Рельды – лишь вопрос времени, – произнесло Чудовище.

– Кто знает, – сказал второй мышонок. – Я слышал, Рельда отыскала своих внучек.

Очередь застонала.

– Я думала, они давно умерли! – сказала Красавица.

– Нет, всего лишь затерялись. Их родителей и впрямь похитили, но до них самих не добрались, – сообщил Белый Кролик.

– Простите, – вмешалась Сабрина, – вы сказали «похитили»?

– Полагали, что родители просто бросили дочерей, но кое- кто поговаривает, что Генри и его жена были похищены, – подтвердило Чудовище.

Сабрина и Дафна потрясенно переглянулись.

– Ничего-ничего, все уладится само собой, – заявил первый мышонок.

– Каким же образом? – спросила Красавица.

– Я слышал, что они хотят спасти бабушку. Представляете? – сказал Белый Кролик.

– Ничего глупее и быть не может, а уж для Гриммов – в особенности, – заметило Чудовище. – Двое детишек против великана? К утру над всей семейкой вырастут ромашки.

В толпе засмеялись.

– Ах, Матушка Медведица, вы, должно быть, так рады, – сказала Красавица, беря Сабринины тяжелые лапы в свои нежные ручки. – Скоро вы вновь встретитесь со своими родными. Что о них слышно – все еще прячутся в румынском зоопарке?

– Да… жду с нетерпением, – пробормотала Сабрина, из последних сил борясь с желанием швырнуть Красавицу через забор, а потом раздавить в лепешку всех остальных. – А вы не знаете, кто похитил моих… то есть их родителей? – спросила Сабрина.

– Говорят, что это была «Алая Рука», – ответил Белый Кролик.

– Кто-кто? – не поняла Дафна.

– Какие же вы все-таки противные! – сказали у них из-за спины. Обернувшись, Сабрина увидела красивую темнокожую женщину с ярко-зелеными глазами. На женщине была усыпанная бриллиантами диадема и элегантное вечернее платье.

Взгляд, которым она смерила говоривших, был исполнен возмущения и неприязни.

– Ах, это ты, Шиповничек, – нервно сказала Красавица. – Должно быть, ты слышала наш разговор с середины и все поняла неправильно.

– Все я прекрасно поняла, – отрезала Шиповничек.

Под ее возмущенным взглядом присутствующие неловко заерзали и отвели глаза. В мозгу Сабрины кипела работа. Неужели это правда? Получается, что родители ушли не по своей воле? Неужели их и в самом деле похитили?

Очередь продвигалась быстро, и вскоре Сабрина с Дафной оказались у входа. У дверей стоял мистер Семерка, на сей раз без дурацкого колпака. Он объявил о приходе Красавицы и Чудовища, и пара растворилась в шумном праздничном веселье.

– Добрый вечер, – произнес мистер Семерка, открывая дверь перед новыми гостями, и, приставив руки ко рту рупором, крикнул: – Матушка Медведица в сопровождении Железного Дровосека!

Под его крик девочки вошли в зал.

Особняк являл собой образец богатства и изысканного вкуса. С потолка спускалась хрустальная люстра, прелестная лестница под красным ковром поднималась к большому балкону, на котором расположилась четверка скрипачей. Зал был полон – люди, животные, чудовища всех видов и размеров, и все без исключения – вековечники. Они прохаживались взад-вперед, перебрасывались замечаниями, пили шампанское. Кто-то смеялся над веселой шуткой, кто-то спорил о политике. Двое страшных-престрашных троллей в вечерних нарядах танцевали под музыку, а могучие шкафоподобные официанты сновали по комнате, предлагая гостям закуски. Огры и крылатые люди дружески болтали с говорящими животными, и, поскольку окружающие воспринимали это как нечто совершенно естественное, Сабрина очень скоро перестала опасаться, что человек из железа и медведица в платье привлекут к себе ненужное внимание.

– Значит, если мы умрем, вековечники только обрадуются, – сказала Дафна.

Сабрина окинула взглядом комнату. Казалось, здесь собрались герои всех когда-либо читанных ею сказок: Безумный Шляпник, Маугли и Балу, Шиповничек – и даже Джепетто, который о чем-то разговаривал с Али-Бабой. Все они ненавидят Гриммов, подумала Сабрина. И, как ни горько это было, она могла понять причины их ненависти. Какой бы гадкой ни была очередная приемная семья, Сабрина с Дафной всегда могли сбежать оттуда. А вековечникам деваться было некуда. Вот уже двести лет они прикованы к своему городу. «Как им, наверное, от этого плохо», – подумала Сабрина.

– Надо отсюда выбираться, и побыстрее, – сказала она.