Роберт Стайн - Невеста ожившего болванчика

— Джиллиан, что ты делаешь? — послышался с порога спальни писклявый голос моей сестренки. Я кинула в террариум очередную дохлую муху. Заостренный розовый язычок Пити выскочил изо рта и одним махом слизнул ее.

— М-м-м-м-м. Сочное мушиное мясцо, — прошептала ему я. — Вкусное, отборное.

— Что ты делаешь? — повторила Кэти.

Я повернулась к двери:

— Не видишь, на скрипке играю.

Кэти скорчила брезгливую гримаску:

— Вовсе нет. Ты кормишь эту ящерицу.

— Угу, — ответила я, закатывая глаза. Подняла дохлую муху: — Хочешь перекусить? Ням-ням!

— Эта ящерица противная, — простонала Кэти.

— А мне нравится, — сказала я. Опустив руку в террариум, я пощекотала Пити под плоским кожистым подбородком.

— Уже поздно. Ты почему не спишь? — спросила я.

Кэти зевнула.

— А я не устала, — сказала она.

В комнату вошла Аманда, ее сестра-близняшка.

— Я тоже не устала, — заявила она. — И Мэри-Эллен не устала тоже. Мэри-Эллен хочет, чтоб мы не ложились допоздна!

Я застонала.

— Уберите Мэри-Эллен из моей комнаты, пожалуйста, — процедила я сквозь зубы.

— Мэри-Эллен может ходить куда захочет! — заявила Аманда.

— Мэри-Эллен не любит тебя, Джиллиан, — с усмешкой добавила Кэти. — Она ненавидит тебя и твою ящерицу!

— Что ж, а я ненавижу Мэри-Эллен! — воскликнула я. — Уберите ее из моей комнаты!

Знаю, знаю. Я веду себя не менее ребячливо, чем мои шестилетние сестренки. Но ничего не могу поделать. Я действительно ненавижу Мэри-Эллен.

С тех пор, как папа принес домой Мэри-Эллен, жизнь в доме Цинманов пошла наперекосяк.

Мэри-Эллен — здоровенная кукла, ростом почти с близняшек. У нее вьющиеся темные волосы, сделанные из пряжи. Красные губки сердечком изогнуты в гадкой усмешке. Стеклянные глаза странного фиолетового цвета. А на круглых щеках намалеваны безобразные алые круги.

Это ужас, а не кукла — но девочки воспринимают ее как третью сестру. Они наряжают куклу в свою одежду. Они болтают с ней. Они ей поют. Они делают вид, что кормят ее. И повсюду таскают с собой.

Они гораздо лучше относятся к Мэри-Эллен, чем ко мне. Вечерами я строю зловещие планы — что однажды сделаю с этой поганой куклой.

Аманда закинула огромную куклу на плечо.

— Мэри-Эллен говорит, что мы можем не спать до полуночи, — сообщила она.

Я бросила еще одну сочную муху в раскрытый рот Пити.

— Сомневаюсь, чтобы маму с папой заботило, что говорит огромная безобразная куклища, — отозвалась я.

Девочки повернулись и направились к двери.

— Ты пожалеешь, — предупредила Кэти. — Ты пожалеешь, что обижала Мэри-Эллен.

— Мэри-Эллен говорит, что ты пожалеешь, — добавила Аманда. Огромная голова куклы покачивалась на ее плече, когда она вышла из комнаты.

Я захлопнула за ними дверь и испустила тяжелый вздох. Ну почему шестилетки такие вреднючие?

Я закончила кормить Пити. Потом позвонила нескольким подругам, и мы немного поболтали, строя планы на выходные.

Спать я легла в половине двенадцатого. Мне снился мой приятель Харрисон Коэн. Мне снилось, что мы с ним умеем летать. Мы летели над нашей школой, а друзья смотрели на нас, разинув рты.

Громкое «ЧИК!» вырвало меня из сна.

Я проснулась с испуганным вздохом. И уставилась в темноту.

Снова послышалось металлическое «ЧИК». А потом — резкий скрежет.

В темноте сверкнуло серебристое лезвие.

Лезвие?!

«Что происходит?» — всполошилась я.

Я пыталась пошевелиться. Но было уже поздно.

Лезвие устремилось к моему горлу — и я завизжала.

Я взмахнула руками. Пыталась схватить лезвие. Оттолкнуть в сторону.

Послышалось тихое хихиканье.

Вспыхнула прикроватная лампа.

— А? — вскрикнула я, уставившись в ухмыляющиеся лица сестренок.

Кэти держала в руке длинные металлические ножницы. Ее улыбка угасла.

— Ну вот, испортила наш сюрприз, — простонала она.

— А? Сюрприз? — Сердце гулко стучало в груди. — Что вы тут делаете? — выкрикнула я, задыхаясь.

— Мы хотели устроить тебе сюрприз, — ответила Кэти. — Хотели сделать тебе стрижку.

Я разинула рот… но не смогла издать ни звука. Слишком была напугана, чтобы говорить.

— Стрижку? — наконец выдавила я. — Стрижку?

— Ну зачем ты проснулась? — воскликнула Аманда. — Ты все обломала!

— Я… я вас самих сейчас обломаю! — закричала я. С яростным воплем я выхватила ножницы из руки Кэти.

Девочки постоянно разыгрывали со мной ужасные шутки. Но до такого ужаса еще не доходило.

— Как это вам в голову взбрело? — выдавила я.

— Мэри-Эллен сказала, что тебя надо подстричь, — ответила Кэти, дернув меня за волосы. — Это была идея Мэри-Эллен.

Я со злостью оттолкнула ее руку.

— Пошли… вон… из… моей… комнаты, — отчеканила я сквозь зубы. — За это я с вами еще расквитаюсь. Обещаю. Я вам отплачу.

Вздохнув, они повернулись, чтобы уйти.

— Знаете, что я сделаю? — крикнула я им вслед. — Я сделаю стрижку Мэри-Эллен. Я отстригу ей голову!

— Мэри-Эллен все слышала, — заявила Кэти.

— Ты пожалеешь, — добавила Аманда.

Они улизнули в свою комнату в конце коридора. А я еще несколько часов не могла заснуть.

— Может, я действительно отчекрыжу башку этой кукленции, — пробормотала я себе под нос. — Так хоть вид у нее станет поприличнее.

В субботу после обеда я сидела у себя в комнате, дожидаясь своего друга Харрисона. Яркий солнечный свет струился в открытое окно. Чудесный осенний день.

— Джиллиан, нам пора! — позвала Аманда из коридора.

— Да! Нам пора! Нам пора! — затянули они вдвоем с Кэти. — Нам пора! Нам пора!

Ну почему шестилетки так любят скандировать?

— Эй, отвяжитесь от меня! — Я зажала руками уши.

Не обращая внимания на их галдеж, я погляделась в зеркало. У меня прямые темные волосы и большие зеленые глаза. Я высокая и очень стройная. Я самая высокая девочка в шестом классе. Иногда папа ласково зовет меня Вермишелькой из-за того, что я такая тоненькая и прямая.

Догадайтесь сами, насколько мне это «нравится».

Близняшки тоже высокие, худенькие и темноволосые. Кэти стягивает волосы в конский хвост на затылке. Аманда обычно ходит с распущенными.

Тем не менее, я все равно с трудом их различаю. Пока не заговорят. У Кэти голосишко писклявый. Она вообще с приветом. Она всегда на взводе!

Аманда как правило гораздо спокойнее, гораздо тише и вообще более рассудительная.

Но не сейчас. Они стали тянуть меня к двери, скандируя:

— Нам пора! Нам пора!

— Куда пора-то? — не выдержала я.

Вошла мама со стопкой чистых футболок в руках. Она положила их на мою постель, после чего скорчила гримасу в сторону Пити. Она тоже на дух его не выносит.

— Джиллиан, ты разве забыла, что сегодня ведешь сестер в Малый Театр? — спросила она.