Наталия Кузнецова - Дело о шаманском талисмане

В страхе и растерянности Ромка огляделся. Ну куда, куда ему спрятаться? И глаза его наткнулись на собачью будку. Она была довольно вместительной — когда-то в ней жил Лешкин Дик. Недолго думая, Ромка растянулся на земле, по-пластунски подлез к конуре, словно уж, втиснулся в узкий лаз и застыл внутри, гадал, сообразит парень искать его здесь или нет.

К счастью, молодому человеку и в голову не пришло заглядывать в собачью будку. Он побегал взад-вперед по улице и скоро смирился с тем, что преступник его перехитрил.

Но хотя парень ушел, Ромке пришлось сидеть в будке еще очень долго, так как у забора остановились две женщины: одну из них он знал, это была соседка Маргариты Павловны, другая тоже жила неподалеку. Женщины видели, как молодой человек преследовал вора, и теперь стояли и рассуждали о волне преступности в стране и о том, что эта волна докатилась и до их тихой Медовки, и теперь надо срочно предпринимать какие-то меры безопасности. Потом они перешли на другие темы, и так как спешить им было некуда, чего только не обсудили. А Ромка все сидел и сидел, скорчившись и боясь пошевелиться, чтобы ненароком себя не выдать. А уж о том, чтобы позвонить друзьям, он не смел и мечтать.

И только когда тетки, вдоволь наговорившись, отошли от забора и на улице никого не осталось, Ромка потихоньку вылез из своего укрытия и побежал домой.

А там, похоже, одна Лиза была рада, что с ним все в порядке. Лешка же, вместо того чтобы запрыгать от счастья при виде целого, и невредимого брата, накинулась на него с упреками.

— Скажи, ну сколько можно из-за тебя волноваться? Вечно ты что-то затеваешь, и мы идем у тебя на поводу, а потом жалеем.

И Артем тоже туда же — не смог удержаться, чтобы его не попрекнуть.

— Еще б чуть — и попался б! — укоризненно сказал он. — А ведь я тебе говорил! Предупреждал, что это может плохо кончиться.

— Но не попался же! Все обошлось!

— А где ты был все это время? — вопросила Лешка. — Мы видели, как парень, который за тобой гнался, вернулся, пришли домой, а тебя нет.

— Я был вынужден спрятаться.

— Где спрятаться?

— Я был в... — Ромка смутился и покосился на Лизу. — Ну, там, у племянника, где раньше твой Дик жил.

— Понятно, в собачьей будке, — не пощадив брата, с насмешкой отчеканила Лешка. — Ну и что это все тебе дало? Нашел пистолет?

Ромка молча покачал головой.

— А мы тебе что говорили?!

— Пистолета я там не нашел. И талисмана тоже. Но зато... — Для пущего эффекта Ромка выдержал длинную паузу, потом выхватил из кармана Лизин кулон и с торжеством потряс им перед изумленными зрителями. — А это видели! А теперь скажите снова, что я был не прав и не должен был ходить в чужой дом.

Лешка взяла сердечко в руки.

— Неужели оно было там?

— Угу. Лежало на тумбочке, почти на виду!

— Значит, это Сергей видел вас по телику, — протянула Лиза. — И стрелял тогда тоже он, мы не ошиблись.

— Вот именно! Надеюсь, теперь-то уж племянник не будет говорить, что его так называемый друг ни в чем не виноват? Я прямо сейчас скажу ему об этом. — Ромка придвинул к себе телефон и быстро набрал номер.

Александр Федорович не сразу отозвался на его звонок, Ромке пришлось звонить много раз, прежде чем он взял трубку.

— Что еще случилось? — как всегда в последнее время, усталым голосом спросил племянник.

— Александр Федорович, вы меня извините за беспокойство, но так уж получилось, что мы зашли к вашему Сергею домой, это произошло совершенно случайно, и на тумбочке нашли кулон, — объявил Ромка.

— Какой кулон? Тот самый талисман? — заметно взволновался племянник.

— Нет, не тот, не ваш, а Лизин, сердечко такое пластиковое. Лиза с Лешкой поменялись кулонами после того, как нас в «Новостях» показали, а по цвету они похожи. Когда мы приехали в Медовку и сошли с поезда, уже темно было, вот он и перепутал: украл не то, что хотел.

Реакция племянника была мгновенной и вовсе не такой, какой ждал от него Ромка.

— Да не может этого быть! Ты не знаешь Сергея!

— Но позвольте! Как же тогда это сердечко оказалось в его доме?

— Не знаю, — потухшим голосом сказал племянник, и не успел Ромка этому порадоваться, как его собеседник снова оживился: — А когда это было? В какой день?

— Сейчас скажу. — Ромка загнул на руке несколько пальцев и провозгласил: — Это было во вторник.

— Ну, тогда, милый друг, ты ошибаешься, — с явным облегчением сказал племянник. — Во вторник мы все были на рыбалке на Чистом озере, и Сергей никак не мог оказаться на станции.

— И с кем же вы там были?

— Со смешным таким старичком, Еремеичем. Может, знаешь его? Он дружит с Петром Ивановичем. Так что у Сергея на этот день алиби, как и у Виктора.

— Да знаем мы Еремеича, — угрюмо сказал Ромка.

— Вот и хорошо, что знаете.

— Погодите! А кто же тогда подсунул Сергею это сердечко?

— А ты уверен, что оно Лизино?

— Ну, да.

— Я думаю, оно на свете не одно такое. Я сейчас тороплюсь, а когда приеду, мы с тобой все обсудим. Хорошо?

— Ладно. До свидания.

Ромка опустил трубку вниз в почесал затылок. Таким обескураженным его еще никто никогда не видел.

— Он сказал, что у них у всех на тот день алиби. Тогда откуда у Сергея взялся этот кулон?

— А пусть Лиза получше посмотрит, может, он и не ее вовсе, а, к примеру, той женщины, сестры Сергея? — сказал Артем.

Лиза снова взяла кулон в руки и принялась внимательно его разглядывать. Все с напряжением ждали, что она скажет.

— Да нет, это мой кулон. Точно. Вот, смотрите, видите вмятинку? Я как-то раз его уронила и нечаянно наступила. — Лиза показала всем еле заметное пятнышко на сердечке, Ромка пришел в еще большее недоумение.

— Значит, кто-то подсунул его Сергею. Но кто? Ведь кроме них троих, никто не знал о том происшествии столетней давности, в той тундре, кроме них, никого другого не было. Ничего не понимаю.

— А может, племянник ошибся, и они ездили на рыбалку не во вторник, а в другой день? — предположил Артем. — Ведь здесь все дни путаются. Помнишь, как мы однажды перепутали пятницу с субботой и напрочь забыли, что к нам должны приехать родители?

— Проще всего сбегать к Еремеичу и спросить, когда он с племянником был на Чистом озере, — сказала Лешка.

— Это единственный выход, — кивнул Ромка.

Еремеич жил на Еловой улице в небольшом старом доме, во дворе которого росла огромная старая яблоня, простирающая свои ветки над его крышей. Сейчас крону яблони, как и деревья вокруг, золотило закатное солнце, и это было очень красиво, а также говорило о том, что суматошный день близится к концу.

Входная дверь была открыта, сквозняк выгонял стопившуюся в доме жару. Друзья, миновав небольшие сенцы и маленькую кухоньку, прошествовали в первую комнату. Всего у Еремеича их было две.