Евгений Сузюмов - Четверо отважных

Полный штиль и мороз — это как раз то, что в те дни нужнее всего было людям на льду. Обломки льдин постепенно сходились, а мороз их сковывал. Появилась реальная надежда найти подходящий аэродром для посадки самолета. Ежедневно продолжались научные наблюдения, но уже по сокращенной программе, так как гидрологическую лебедку унесло. Одновременно разбирали и упаковывали для эвакуации ценное имущество, в первую очередь результаты научных работ, так как помощь могла явиться в любой день. У Кренкеля появилась новая забота: держать связь с судами в море, что шли полным ходом к льдине, чтобы снять с нее четверку отважных. Ждать осталось уже недолго, совсем недолго.

Сообщения в газетах и по радио о переживаемых тревогах и опасностях на станции «Северный полюс» взволновали советских людей необъятной нашей страны. Настало время для решительных действий, Чтобы вовремя протянуть руку помощи людям, оказавшимся в опасности на небольшом ледяном поле у берегов Гренландии. Срочно была создана правительственная комиссия по спасению участников дрейфующей станции «Северный полюс». Ее возглавил заместитель Председателя СНК СССР Анастас Иванович Микоян.

Планы снятия людей со льдины начали разрабатываться еще раньше, как только стало известно, что ледяное поле дрейфует на юг и что его должно вынести в Гренландское море. Здесь разгорелось своеобразное соревнование между летчиками и моряками. Первые настаивали снять людей самолетами и напоминали о своем приоритете: ведь станция «Северный полюс» была создана именно с участием самолетов. Моряки же считали, что более реально будет пробиться на кораблях к самой льдине и снять с нее людей прямо на борт. В конце концов в Главсевморпути был разработан компромиссный план спасательной операции с участием как кораблей, так и самолетов. Суть этого плана состояла в том, что в марте в Гренландское море будут направлены ледокол «Ермак» и ледокольный пароход «Таймыр», на их борту должны находиться самолеты дальней и ближней разведки. Если кораблям не удастся пробиться к льдине, тогда спасательную операцию проведут летчики — они должны будут вылететь с подготовленных на льду аэродромов. Одновременно в Мурманске должны быть готовы два сухопутных самолета Ил, а если понадобится, они могут перелететь на Шпицберген, в Исландию или на остров Ян-Майен. Разведка кромки льдов в Гренландском море поручалась небольшому мотопарусному боту «Мурманец».

Таков был план, но как часто бывает, жизнь внесла в него коррективы, и прежде всего сведения о том, что дрейф ледяного поля со станцией «СП» оказался более быстрым, чем рассчитали гидрологи. Поэтому правительственной комиссии пришлось пересмотреть план и принимать оперативные решения на ходу. В ЦК партии и Совнаркоме СССР внимательно следили за проведением операций, регулярно заслушивали доклады Главсевморпути.

Самой высокой оценки заслуживают героизм и мужество экипажа маленького суденышка «Мурманец» под командованием капитана И. Н. Ульянова и его помполита М. А. Дьякова. В зимние месяцы особенно свирепо штормуют Баренцево и Гренландское моря, даже большие пароходы не всегда рискуют выйти из порта. А «Мурманец» вышел из Мурманска 11 января и уже скоро попал в жестокий шторм. Его качало так, что мачты его едва не задевали волны. Так продолжалось несколько дней, но капитан каждый день радировал в Москву: «Все в порядке». 20 января «Мурманец» был уже у кромки льда и начал выполнять отведенную ему далеко не легкую роль ледового патруля: курсировать вдоль кромки льда и регулярно сообщать о его состоянии. На маленькое судно обрушивались огромные волны, судно обледеневало, палуба, надстройки, снасти покрывались толстом слоем льда, команда выбивалась из сил на осколке льда, но капитан Ульянов каждое утро радировал: «Все в порядке». 1 февраля по получении тревожного сообщения со станции «СП» о разломе ледового поля «Мурманец» пытался по разводьям пробраться к льдине, но оказался слишком слабым, чтобы преодолеть льды.

В первых числах февраля из Мурманска спешно вышли в рейс и направились в Гренландское море два ледокольных парохода: сначала «Таймыр» под командованием капитана В. Д. Барсукова с тремя легкими самолетами на борту и через четыре дня «Мурман» под командованием капитана И. Ф. Котцова с двумя самолетами на борту. Кораблям по пути к кромке льда пришлось выдержать серьезнейшие испытания — жестокий шторм, достигающий силы 11-12 баллов. Шторм нанес повреждения обоим судам, построенным специально для плавания в Арктике. А в это время в Крондштадте сверхударными темпами готовился к рейсу «дедушка ледокольного флота» линейный ледокол «Ермак» под командованием прославленного полярного капитана В. И. Воронина. 9 февраля «Ермак» смог уже выйти в рейс и устремился, как и «Таймыр» и «Мурман», к кромке гренландских льдов. На него тоже погрузили три самолета.

На борту «Ермака» находился начальник спасательной экспедиции О. Ю. Шмидт.

Это был поистине грандиозный размах спасательных операций, когда для снятия четырех человек со льдины направились три сотни людей на пяти кораблях с восемью самолетами на их борту. Эта операция проводилась в самых неблагоприятных для мореплавания условиях арктической зимы.

Полосы январских и февральских газет 1938 г. были заполнены репортажами и информацией о положении на станции «Северный полюс», о принимаемых правительством мерах по эвакуации станции, о подготовке спасательных операций и их ходе. Еще 3 февраля в центральных газетах был опубликован текст телеграммы О. Ю. Шмидта участникам дрейфующей станции «СП» в ответ на их донесение 1 февраля: «Ваша телеграмма доложена правительству. Все восхищены вашим мужеством в столь тяжелый для вас момент. Все шлют вам привет и уверены, что в героической борьбе со стихией победителем будет ваш отважный коллектив. Правительство утвердило ряд новых мер по оказанию вам быстрой помощи. «Таймыр» выйдет 3-го с А. В. Остальцевым, «Мурманцу» поручено обязательно пробиться к вам. Срочно готовится «Ермак». Я выхожу на «Ермаке».

В последующие дни газеты пестрели следующими заголовками заметок и репортажей: «Таймыр» вышел из шторма», «Полным ходом к гренландским льдам», «Мурман» уверенно идет вперед», «На станции «Северный полюс», «Полным ходом при свете прожекторов», «Ермак» вышел из Кронштадта» и т. п. 12 февраля спецкорреспондент ТАСС радировал с борта «Таймыра»: «То и дело Эрнст Кренкель радует нас своими сообщениями: «Ночью видели ваш прожектор, днем наблюдали дым «Таймыра». И наконец он молнировал на корабль сенсацию: « В вашу сторону галопом побежал медведь»…