Питер Акройд - Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

В следующем месяце Филипп II, король Испании, скончался от гноящихся язв [96] В источниках называются различные причины смерти Филиппа II — от подагры и водянки до рака, последний упомянут в Британской энциклопедии. . Так, один за другим, ушли в мир иной два человека, игравшие значительную роль в правление Елизаветы. Королева, впрочем, не всегда спешила искать замену почившим советникам. Их число сократилось до десяти — вполовину меньше, чем в начале ее правления. Эссекс пять месяцев не показывался при дворе после своего поспешного отъезда; он вернулся осенью 1598 года, желая в очередной раз продемонстрировать свой воинский талант. Ирландия находилась в критическом положении. Местное ополчение, поднявшее мятеж под руководством Хью О’Нилла, второго графа Тирона, заманило в засаду английскую армию, посланную для его усмирения; в результате контролируемые англичанами территории остались без защиты. В английских провинциях оставаться стало опасно, и многие поселенцы спасались бегством. Английской короне удалось сохранить лишь Ленстер. Считалось, что это была «величайшая потеря и позор для королевы за все годы ее правления».

Эссекс увидел в этом возможность реабилитироваться в глазах королевы и отправил ей письмо с предложением своих услуг. Не дождавшись ответа, он поспешил в Лондон, однако Елизавета отказалась принимать его. «Я остаюсь здесь, — сказал он, — с единственной целью: ждать ваших приказаний». «Передайте графу, — ответила королева, — что я ценю себя ничуть не меньше, чем он сам». За периодом молчания последовал раунд напряженных переговоров, в результате которых Эссекс наконец добился долгожданного назначения лордом-наместником Ирландии. Один из придворных писал: «Если лорд-наместник выполнит на поле сражения то, что пообещал в совете, все будет благополучно…»

Несмотря на это, отношения между королевой и графом оставались напряженными, и непринужденная симпатия прежних лет никогда не вернулась. Они спорили о численности войска, которое необходимо было послать в Ирландию. Однажды раздосадованный Эссекс написал: «Как бы ее величество ни презирала меня, она узнает, что потеряла того, кто во имя ее опасность посчитал бы развлечением, а смерть — веселым праздником». Не изменяя своему непредсказуемому нраву, граф даже подумывал совсем отказаться от ирландской должности. Однако он прекрасно осознавал, что «не простит себе, если хотя бы не попытается».

В конце марта 1599 года Эссекс вышел в наступление с армией в 16 тысяч человек — самой крупной из когда-либо отправленных в Ирландию. Он решил атаковать Тирон с севера, с суши и моря одновременно; к несчастью, и кораблей, и лошадей было мало, поэтому он организовал экспедицию против Манстера и Лимерика. За два месяца кампании он так и не смог добиться сколь-нибудь значимых результатов. Терпение Елизаветы иссякало; время для нее значило деньги. Она гневалась на Эссекса за назначение графа Саутгемптона своим шталмейстером — вопреки недвусмысленному приказу королевы; граф также пользовался правом жалования рыцарского титула, которое она считала исключительно своей прерогативой. Неужели он метил в короли? Елизавета послала ему письмо с категоричным приказом найти главного врага. Почему Тирон, этот «неотесанный худородный солдат», теперь считается «знаменитым мятежником»?

Так, по наущению Елизаветы, Эссекс выдвинулся на север с войском в четыре тысячи человек, чтобы дать бой Тирону. Ирландский предводитель выставил куда более многочисленное войско, и Эссекс согласился встретиться с ним для переговоров с глазу на глаз без свидетелей возле переправы на реке Лаган. Что они обсуждали и о чем договорились — неизвестно, однако, когда сообщения о встрече достигли Лондона, враги Эссекса с энтузиазмом принялись распространять слухи о предательстве. Тирон и Эссекс действительно договорились о перемирии, но остальные подробности покрыты завесой тайны. С этого времени граф упорствовал в неподчинении королевским распоряжениям. Вопреки приказу оставаться со своим войском, 24 сентября он покинул Дублин и отплыл назад в Англию.

Как Эссекс предвидел и боялся, его злополучная кампания обросла слухами и подозрениями при дворе. Враги графа воспользовались его отсутствием, чтобы распространять клеветнические сообщения о его поведении. Еще до отплытия из Ирландии он написал своей госпоже досадливое письмо: «Однако почему я говорю о победе или успехе? Разве не всем известно, что от Англии я не получил ничего, кроме лишений и душевных ран? Разве в армии не судачат, что я лишен благосклонности вашего величества и Вы уже считаете, что и я, и моя кампания обречены на провал?»

Сообщалось, что Эссекс планировал остаться в Ирландии во главе своего войска до самой смерти королевы; тогда бы он смог вернуться героем-победителем. Сама королева считала, что он вступил в сговор с Тироном. Она заявила Фрэнсису Бэкону, что «во всех его действиях проглядывают собственные корыстные мотивы». Королева повысила Роберта Сесила до судебного распорядителя в Суде по опеке и ливреям — завидная должность, о которой мечтал сам Эссекс. Старший брат Сесила стал председателем Северного совета и занял не менее престижное положение.

Эссексу не терпелось как можно быстрее прибыть ко двору, располагавшемуся в тот момент в Несравненном дворце (Nonsuch Palace) в Суррее. Через четыре дня после отплытия из Дублина Эссекс прибыл во дворец и бросился в личную опочивальню королевы. Он застал Елизавету «только что вставшей с постели, с неприбранными волосами». Эссекс склонил перед ней колени во время их разговора, который, казалось, несколько приободрил его. Впрочем, настроение королевы резко изменилось после ухода графа. Когда ее крестник Джон Харрингтон встал перед ней на колени, она воскликнула: «Боже правый, какая из меня королева! Этот человек мной повелевает! Кто дозволил ему приходить сюда в такую рань? Я послала его по другим делам».

Эссекса призвали в тайный совет для допроса о его поведении в Ирландии. Советом руководил Роберт Сесил. Советники обвинили Эссекса в неподчинении королевским приказам и самовольном уходе с его поста в Ирландии; его упрекали в слишком щедрой раздаче «незаслуженных» рыцарских титулов и во вторжении в королевскую опочивальню без спроса. Его ответы затем передали королеве, которая сообщила, что «немного поразмышляет над ними». Эссекса тем временем посадили под домашний арест в Йорк-Хаус под наблюдением лорда-хранителя, а Елизавета удалилась в Ричмонд. По воспоминаниям одного из современников, Роулэнда Уайта, прислуга Эссекса «боялась встречаться, гулять и веселиться — не дай бог, накличут беду». А тем временем враги Эссекса беззаботно проводили время за совместным обедом.