Михаил Панов - Занимательная орфография

— «Люблю». Я не оказываю тебе ни малейшего доверия. Любишь, а наши собственные звуки — все у тебя чужие? Пользуйся ими, кто хочет!

— Наш язык своеобразен, но его…

— Звуки неизвестно чьи, все зарубежные, и вдруг — своеобразен! Это ты необоснованно вывел. Ты лучше упрись на том, что все звуки, особенно [ы], ну и другие, составляют наше исконное достоинство и богатство.

Я хочу словечко вставить, я и так, я и этак. И система фонем в русском языке своеобразна, и позиционное варьирование — такое, которого ни в одном другом языке нет. Вот где своеобразие. А звуки в разных языках бывают похожи друг на друга…

Не слушает.

Ушел, хлопнув дверью.

— Я, — говорит, — на тебя буду жаловаться в служебном порядке.

Сравнишь системы фонем в разных языках и поневоле вспомнишь эти слова Козьмы Пруткова (перечитайте его смешные сочинения). Даже если есть похожие звуки, законы их объединения в фонемы очень различны.

У нас есть [ӱ], и у французов — такой же звук. Но позиционные системы разные. У нас звук [ӱ] — непременно между мягкими. Мы так его и усвоили: он — зависимая единица, почва для его произрастания — мягкие согласные по бокам гласного. А у французов очень похожий звук вовсе не зависит от мягких согласных. Такая у него доля во французском языке.

Попробуйте произнести этот гласный без всякого окружения. Надо настроиться на произношение обычного [у], но сдвинуть язык вперед, в положение для [и]. Или — по-другому: язык приготовьте для произношения [и], но округлите губы. Получится тот же звук. Попробуйте, скажите: тютелька в тютельку… Под ударением произносите [ӱ]. Вам это удастся без особого труда. А теперь произнесите звук [ӱ] в позиции, когда вокруг нет мягких. Например, в сочетании ту . Если привычка к французскому или немецкому произношению не усвоена вами, то пересадка [ӱ] в непривычную почву произойдет с трудом. (Надо следить, чтобы перед [ӱ] не произносить мягкий [т ь]!)

В английском языке есть гласный [æ], очень похож на наш [ӓ]. Но у нас этот звук вызван соседними согласными — мягкими! — а в английском ему не нужны никакие соседи — он сам по себе. И легко уживается с твердыми согласными. И снова: трудно нам произносить этот звук в непривычных условиях.

Возьмите зеркало. Посмотрите, как вы произносите слова то, ту . Гласные [о], [у] — лабиализованные, «огубленные». Требуют, чтобы губы были трубочкой. Но — смотрите в зеркало — губы округляются уже при произношении согласных. Мы как бы забегаем вперед: еще не пришло время для [о] (или [у]), а мы приготовили губы для этих звуков, округлили их. Выходит, округление губ при произношении согласных вызвано позицией. Мы произносим [т о], потому что этот согласный стоит перед [о] и [у].

Хочется сказать: разница-то ничтожная. Что [т], что [т о] — одно и то же, пожалуй, и не услышишь, чем они непохожи друг на друга. Так-то оно так…

А в абазинском языке различие между огубленными согласными и неогубленными не зависит от следующего гласного. Звуки [ж] и [ж о], [ч] и [ч о], [к] и [к о], [г] и [г о], нелабиализованные и лабиализованные, появляются перед одним и тем же гласным, например перед [а]. В одном слове перед [а] может быть [к], в другом — [к о]. В одной позиции могут быть и лабиализованные, и нелабиализованные. Следовательно, в этом языке они — разные фонемы, полноценные различители. И что же? Оказывается, абазинцы их прекрасно различают на слух. И легко отличают [к] от [к о], [г] от [г о] и т. д.

Оказывается, сами оценки: «звуки похожи друг на друга», или «очень мало различаются», или «хорошо различаются» — зависят от языка. Если в абазинском языке лабиализованные и нелабиализованные согласные — смыслоразличители, то для абазинцев они совсем разные звуки. В русском языке эти же согласные «неразличители», сами без помощи гласного они не различают слова — поэтому разница между ними признается несущественной.

Убедитесь сами, что разницу между, например, [к] и [к о] легко услышать. Произносите то [к], следя, чтобы губы не округлялись, то [к о] — с округленными губами. Пусть ваш приятель не смотрит на вас, отвернется и угадывает: откуда [к] — из слова как или из слова кок . Он очень быстро (или, может быть, не так уж быстро) научится различать эти два звука.

Вот до чего различны бывают звуковые системы языков!

Произнесем: рада . Коротко. Отрывисто. Потом: ра-ада … С первым [а] долгим, протяжным. Получилось другое слово? Или то же, что раньше? А ну-ка, еще попробуем. Рада! Ясно, что она (девочка) чему-то радуется. Такой смысл у слова. А теперь — с долгим, долгим первым [а]: ра-а-а-ада … Другое слово? Какой смысл? Смысл тот же: девочка чему-то радуется. И как бы мы ни растягивали гласные, новых слов, с особым значением, от такой растяжки не получится. Так в русском языке.

Спросим чеха. Рада — это что? Ну, он объяснит, что как и в русском, — это краткое прилагательное, значит, кто-то (и именно: девочка) испытывает чувство радости. Все, как у нас. Спросим: а ра-ада (с долгим [а]) — это что? «Это, — отвечает чех, — совсем другое слово. Обозначает: ‘совет’». (Вы, может быть, знаете, что и в украинском языке рада — ‘совет’.) Другое слово, и — видите — значение у него другое.

В чешском языке долгие и краткие гласные — различители. Поэтому для чеха [а] (краткий гласный) и [ā] (долгий гласный) — разные звуки.

Пас — передача мяча игроку своей команды. «Удачный пас!» —можно сказать, смотря, как играют в футбол. А если так: «Уда-а-ачный па-а-ас!».. Слово все равно то же самое с тем же смыслом. Растянув гласные, мы, может быть, передали свое удовольствие, свое удовлетворение игрой, но слова как были, так и остались те же.

В чешском не так: pas (краткий гласный [а]) — ‘паспорт’, pas (долгий гласный [ā]) —‘пояс’. Разные слова!

От чего зависит: признаем мы два звука одной и той же, языковой единицей или двумя разными? От того, как они работают. Если различают слова — мы их считаем разными. Не различают — одним и тем же словом.

В разных языках — разные системы фонем. Значит, и вопрос, что надо передавать отдельной буквой (или сочетанием букв), в каждом языке решается по-своему. В русском языке нет смысла по-разному обозначать [т] и [т о]. И для того, и для другого звука хватит буквы т . А в абазинском языке для [т] и [т о] нужны разные буквенные обозначения.

В двадцатых годах в нашей стране шло бурное созидание письменностей — для народов, которые были лишены до революции этого блага — письма.

Хорошо, что к этому времени в нашей стране была создана теория фонем. На ее основе и строились новые системы письма.