Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков

По своим философским взглядам Куницын принадлежал к русским просветителям первой четверти XIX в. Он был деистом, а его философские интересы замыкались в основном на проблеме человека, его правах и месте в обществе. Человек, считал Куницын, имеет двоякую природу – чувственную и разумную: «Чувственная природа направляется особенностью желания, которой первоначальное назначение состоит в сохранении целостности существа человеческого. Желать – значит хотеть присутствия или отсутствия какой-либо вещи. Сия способность в человеке называется волей в пространственном смысле… Человек по силе чувственной природы желает только того, что почитает добрым и отвращается от того, что находит злым… Способность желать по предписанию разума называется волей, в тесном смысле, склонение воли к осуществлению предмета – решимостью» 410.

Разумное начало человека обусловливает его свободу в естественном и гражданском состояниях. «Человек имеет право на все деяния и состояния, при которых свобода других людей по общему закону разума сохранена быть может» 411.

Природа у всех людей одинакова – такова главная мысль социальных и правовых идей Куницына: «Права первоначальные принадлежат всем людям, ибо они основываются непосредственно на самой природе, которая во всех людях одинакова» 412.

Собственность – важная категория социальной и правовой теории Куницына. Государство не должно допускать посягательства на собственность, поскольку это ведет к нарушению справедливости. По его мнению, только труд, личное «занятие» дает собственность. Право собственности не должно отчуждать право личности человека: «никто не может приобретать права собственности на другого человека ни противу, ни с согласия; ибо право личности состоит в свободе располагать сама собою. Следовательно, произвольное завладение человеком противу права, согласие же лица не может служить предлогом завладения, ибо право личности неотчуждаемо» 413.

Куницын – противник крепостного права: «холопство как произвольное закрепощение есть действие противузаконное». Более того, свобода и равенство классов производящих и непроизводящих «есть самое простое средство довести все классы государства до высочайшей степени благоденствия» 414.

Человек – существо социальное и вне общества жить не может. Его дообщественное состояние – война всех против всех. Поэтому вступление человека в общественные отношения и необходимо, и закономерно. Их возникновение, по Куницыну, происходит путем договора (соединение «людей для достижения общей цели не может иначе происходить, как через договор»), благодаря которому люди, соединяясь, устанавливают верховную власть, форму правления. Существуют три пути развития человеческого общества: 1) договор соединения: вступая в общество люди отдают свои права обществу и государству; 2) договор покорения: люди обязаны выполнять законы власти; 3) установление форм правления: демократии, аристократии, монархии и др. При установлении общества и государства все воли людей сливаются в одну и государство превращается в единое нравственное лицо, когда «воля общая… есть закон общества» 415. Верховный властитель является выразителем общей воли, не имеет права «без законных пределов в употреблении власти» 416. Когда же он употребляет силы против цели государства и подданных, лишая их «первоначальных и производных прав», он становится деспотом и тираном. Куницын пишет: «Употребление власти общественной без всякого ограничения есть тиранство , и кто оное производит, есть тиран. Никто не имеет права быть тираном, ибо никто не может быть без законных пределов в употреблении власти» 417. Народ имеет право воспротивиться подобным действиям властителя и заставлять его выполнять «общую волю», а в крайних случаях и сместить его. Неудивительно, что идеи Куницына негативно оценивались царскими чиновниками. Попечитель Петербург-ского учебного округа Д. П. Рунич, к примеру, так оценивает «Естественное право» Куницына: книга эта «есть не что иное, как сбор пагубных лжеусердствований, которые, к несчастью, довольно известный Руссо ввел в моду и кои взволновали и еще волнуют горячие головы поборников прав человека и гражданина минувшего и наступившего столетия» 418.

Просветительские антифеодальные теории общественного развития подкреплялись в среде русских просветителей начала XIX в. поисками в онтологии и гносеологии в формах диалектического идеализма и деистического материализма. Представители деистическо-материалистической школы (И. А. Двигубский, П. Д. Лодий, А. С. Лубкин, Т. Ф. Осиповский, В. М. Перевощиков, Ф. К. Уден и др.), каждый по-своему, в своих областях знания, в той или иной мере полноты разрабатывали четыре генеральные идеи философских представлений о мире и его познании:

– сенсуализм как эмпирико-дедуктивная концепция познания в смысле единства эмпирии и умозрения;

– единство мира, охватывающее как неживую, так и живую природу, включая человека;

– спонтанность, гетерогенность, имманентность сил природы, их многокачественность;

– эволюция и развитие, понимаемые диалектически 419.

Наиболее значительным выразителем философских идей в этой области был профессор Казанского университета Александр Степанович Лубкин. А. С. Лубкин родился в 1771 г. в семье священника. Обучался в Костромской духовной семинарии, а затем в Александровской главной семинарии (будущей Петербургской духовной академии), по окончании которой в 1792 г. вернулся в Кострому, где в семинарии преподавал в начале немецкий язык и математику, а с 1797 г. – философию. С 1801 г. А. С. Лубкин исполнял должность ректора столичной армейской семинарии, где читал логику и философию.

После выхода из духовного звания в 1806 г. служил в Петербургском педагогическом институте «смотрителем за поведением», а с 1810 г., в течение двух лет, директором училищ Оренбургской губернии. Последние годы жизни был адъюнктом, а затем профессором кафедры философии Казанского университета и одновременно инспектором Казанской гимназии. Скончался А. С. Лубкин в Казани 30 августа 1815 г.

Уже в период работы в Петербургской армейской семинарии он проявил себя как зрелый философ, опубликовав работу «Письма о критической философии» (Северный вестник, 1805, № 8/9), в которой впервые в России дал критику априоризма Канта с материалистическо-деистических позиций. В это же время Лубкин публикует учебник «Начертание логики» (СПб., 1907). В казанский период он совместно с П. Кондыревым перевел книгу Г. Снелля «Начальный курс философии» (ч. 1–5, Казань, 1813–1814), снабдив ее обширными примечаниями. Им было подготовлено к печати «Начертание метафизики», издать которое помешала смерть. Вдова Лубкина напечатала первые три части, в наборе была четвертая, но в 1819 г. по распоряжению попечителя Казанского учебного округа мракобеса Л. Магницкого издание было прекращено. А. С. Лубкину принадлежит также «Рассуждение о том, возможно ли нравоучению дать твердое основание независимо от религии» (Казань, 1815).