Луварси Принггоадисурьо - Тати не отчаивается

О БОЛЬНОЙ НОГЕ И ДОБРОМ ДОКТОРЕ

Тати легла на мамину кровать. Время от времени она стонала. Можно было подумать, что она серьезно больна. На самом же деле она просто растянула связки на правой ноге. Нога чуть опухла и не сгибалась.

— Который час, То?

— О чем ты беспокоишься? Лежи себе спокойно.

— Почему мамы так долго нет?

— Наверное, сейчас придет, — терпеливо ответил Тато. Тати ему очень надоела. — Не будь младенцем! Люди подумают, что у тебя малярия или что-то в этом роде. Или ты стонешь нарочно, чтобы получить фрукты от наших соседей?

Тати горько усмехнулась:

— Когда мне принесут их, попробуй, попроси! Только и знаешь, что ругать меня. Тебе бы так помучиться.

— Уж я бы молчал… Не как ты… Вот и мама пришла…

Тато побежал открывать дверь. Когда он рассказал матери о сестре, госпожа Юсуф очень испугалась.

— Сегодня «хороший» денек, ма! Послушай эти стоны. Они стали громче, как только ты пришла, — вполголоса сказал Тато.

Госпожа Юсуф улыбнулась. Она хорошо знала своих детей.

— Доченька, что случилось? — спросила она, входя в комнату Тати.

Тати показала на ногу, лежавшую на подушке:

— Очень сильно болит, ма!

— Правда? — спросила мать.

— Ты мне не веришь! — обиженно воскликнула Тати.

— Ну что ты! Конечно, верю. А кто так аккуратно перевязал ногу?

— К счастью, рядом был Тато, он отнес меня в больницу. — Тати с благодарностью посмотрела на брата.

— Расскажи, Тати, как это случилось. Ах, ты, право, как ребенок, начавший ходить! Или наоборот — ты уже стала старенькой? — спросила мать.

— Не смейся, ма!

И Тати принялась рассказывать, как все произошло. Рассказывала она так живо, что мать легко представила себе случившееся. Настроение у Тати улучшилось, она забыла о больной ноге. Незаметно для себя она даже села в постели.

Беда случилась во время игры в мяч: девочки из 3-го «Б» тренировались к предстоящим на будущей неделе соревнованиям с соседней средней школой.

Окончив свой рассказ, Тати вздохнула:

— Вот горе! Доктор сказал, что я должна оставаться дома дней десять.

Но Тато был безжалостен:

— Нечего вздыхать и охать, сама виновата. Не гонялась бы за мячом.

— Вот еще! Я же была на тренировке!

— Смотрела бы под ноги, ничего бы не случилось.

Тати рассердилась:

— У нас площадка просто калечит людей. Ямы как колодцы. Не я, так кто-нибудь другой пострадал бы.

Тато громко рассмеялся, но сестра, не обращая на него внимания, быстро перевела разговор на другое:

— Ма, ты знакома с доктором Чи́пто? Это он помог мне.

Госпожа Юсуф наморщила лоб — она решительно не помнила никакого доктора.

— О, конечно, ты его знаешь. Он такой добрый. Спрашивал о тебе.

— А как он выглядит?

Тати чуть задумалась:

— То, как он выглядит?

— Я не менее статен, чем он, — гордо заявил Тато.

— Давай я тебе его обрисую, ма, — сказала Тати. — Внешность у него для доктора не идеальная. Слишком худой, на мой взгляд. Верно, он всю жизнь прожил на лекарствах. Волосы у него чуть вьются.

Вмешался Тато:

— Это ты называешь — вьются?

— Конечно, у него волосы не такие жесткие, как твои. О да, у него есть отличительная черта. Он очень много смеется. А зубы у него, как ма рекламе, в которой хвалят зубную пасту «Пепсо́ден». Ты не понимаешь, ма? О, какая ты у нас отсталая! Ты ни разу не видела рекламы «Пепсоден»? На ней нарисован смеющийся мужчина с ровными белыми зубами. Так вот у Чипто такие же зубы. Если ты его не помнишь, подожди, он придет к нам. Он сказал, что хочет встретиться с тобой.

Тати рассмеялась, взглянув на брата. Она вспомнила о том, что произошло в больнице. Когда собирались уходить, доктор Чипто велел Тато проводить свою «подругу» до дому.

— Вот удивится Пепсоден, когда увидит, что я твоя сестра, — сказала Тати.

— И хорошо, что он наконец узнает правду. Моя девушка, конечно, на тебя совсем не будет похожа, — ответил Тато.

Тати оттолкнула брата:

— Что ты сказал?

— Ай-яй-яй, у тебя, оказывается, достаточно силенок — ты даже бороться можешь, — заметила осуждающе мать.

— Ма, — спросила Тати, — а когда я поправлюсь?

— Это будет зависеть от тебя. Если не будешь часто вставать с постели, если полежишь несколько дней спокойно, то скоро поправишься.

— Вот уж она поваляется всласть! — крикнул из другой комнаты Тато.

— Хочешь на мое место?

— И за тысячу рупий [11] Ру́пия — денежная единица в Индонезии. не соглашусь.

— Ну вот, на время учителя избавились от моего присутствия, — сказала Тати.

— Не будь такой несдержанной, дочка. Кстати, как твои последние контрольные?

— Не совсем хорошо. По алгебре я напутала и получила «четыре с плюсом», — медленно сказала Тати. — По географии «шесть» [12] Шестой балл десятибалльной системы оценок успеваемости в Индонезии — «удовлетворительно». , опять маленькую шестерку, такую же крошечную, как тот, кто ее поставил. Учителя все посходили с ума.

— У тебя, как всегда, учителя виноваты.

— Ну конечно. Ты их защищаешь, потому что сама учительница. Вот послушай, что они придумали. Если они заранее говорят, чтобы мы приготовились к контрольной, то контрольной не бывает. Зато, когда мы ждем обычного урока, неожиданно раздают листки. Как будто им доставляет удовольствие лишний раз узнать, сколько воды вольется или выльется из очередного бассейна.

— Ты неправа. У тебя скоро экзамены, и ты всегда должна быть готова. А такой метод очень хорош. Ведь май не за горами! А как у тебя, То?

Тато поморщился:

— У меня все в порядке.

— Боюсь, что вы оба ленитесь. Особенно Тати. Я уже давно замечаю, что по вечерам ты только рисуешь.

Тати хотела ответить, но мать предупредила ее:

— Я тебе не запрещаю рисовать…

— Но не забывай об уроках, — подражая тону матери, добавила Тати.

Госпожа Юсуф только улыбнулась и продолжала убеждать свою озорную дочь:

— Работай организованно. Не нужно разбрасываться, я уже много раз говорила тебе об этом. И впредь не растягивай ноги перед экзаменами. Хорошо, что все обошлось благополучно, а иначе ты надолго заболела бы.

— Мама, а как ты училась? — спросил Тато.

— Средне, я была не из самых способных учениц. Но я всегда прилежно занималась. Хочу, чтобы и вы прилежно и усидчиво занимались. Кто же, кроме вас, позаботится о вашей маме, когда она станет старушкой и не сможет работать.

— О, не беспокойся об этом! — в один голос воскликнули Тати и Тато.

— Вот и хорошо! Я не забуду о вашем обещании.

Мать не разрешила Тати встать с постели к обеду.