Алина Бронски - И про тебя там написано

— И как ты это намерена выяснить?

— Ну, по крайней мере себя-то я узнаю, — пробормотала Петровна. — Или ты считаешь, что только твоя жизнь достойна стать сюжетом для книги?

Мне казалось, что мы торчим в этой каморке уже много часов. Стоя за спиной у Петровны, я смотрела, как она перекидывает на флешку файл за файлом, и испытывала глубочайшее недоумение. Я-то всю дорогу считала, что мне ужасно не повезло вляпаться в стремную историю с книжкой, описывающей мою жизнь. И вот передо мной сидит Петровна, которая, похоже, совершенно иного мнения на этот счет. Впервые за все время, что мы знакомы, у меня возникло чувство, что она мне завидует. Неужели ей кажется, что это круто — стать героиней книги? Что это повод для гордости? Разве я в итоге сделалась знаменитостью, как мечтала в детском саду? Ох, иначе я тогда воображала свою звездную жизнь: на голове корона, дом завален пакетиками «Скитлз», все лезут ко мне фотографироваться и задаривают игрушками.

Но дома в холодильнике лежал только грюнколь, и голова была тяжелая — как всегда, когда я слишком много думаю. Уж Петровне ли не знать! Так неужели она правда считает, что это прекрасно, когда из книжки любой может узнать, что ты иногда запихиваешь грязные носки в ящик письменного стола?!

Ноутбук у Леи был старый и громоздкий, будто из прошлого века. Звуки он издавал такие, будто вот-вот взорвется от перегрева. Кошка тем временем уютно устроилась в коробке с газетными вырезками. Я тронула Петровну за плечо — руки у меня дрожали от волнения.

— Пошли отсюда.

— Иди, если хочешь, — откликнулась она.

— Я правда уйду.

— Да проваливай уже!

Я окончательно растерялась. Она даже не обернулась! По-прежнему перетаскивала на флешку все документы подряд, даже какую-то полную фигню.

— Окей, — сказала я. И, переступив через кошку, потопала в направлении прихожей. Идти надо было через спальню. И оттуда я услышала, что в замке поворачивается ключ.

— Петровна! — прохрипела я. — Кто-то идет!

Она моих слов, естественно, не разобрала: ноутбук гудел слишком громко. Мне казалось, что я попала в один из тех кошмарных снов, когда понимаешь, что тебе грозит опасность, но не в силах двинуться с места. Я не могла пошевелиться, голос мне отказал, сердце колотилось где-то под языком.

Дверь распахнулась, Лея, чертыхнувшись, швырнула сумку в прихожую; я юркнула за дверь спальни. Похоже, парализовало меня все же не окончательно. Лея сбросила пальто и двинулась на кухню. Но вдруг резко изменила курс. Наверно, услышала, как надрывается ноутбук. Она прошла мимо двери, за которой спряталась я, прямиком в свою писальню, где спиной к ней сидела Петровна.

— Ага, застукала! — крикнула Лея раздраженно и в то же время весело. Похоже, в первую секунду она приняла Петровну за кого-то другого. Но едва Петровна обернулась, Лея отшатнулась и стала судорожно рыться в карманах в поисках телефона. Впрочем, достать его она не успела. Я отпихнула дверь, подскочила к ней, схватила с пола толстенную книжищу и изо всех сил треснула Лею по голове.

Такой книгой никого в нокаут не отправишь, поучала меня впоследствии Петровна. Лучше бы за передышку спасибо сказала! Надо было хватать подсвечник или пресс-папье (откуда, простите?) — тогда бы я действительно вырубила Лею и мы смогли бы сбежать. И, вполне возможно, она о нас никогда бы не вспомнила.

А сейчас она была в полном сознании — и в диком бешенстве. От удара она покачнулась; мы тут же набросились на нее и ловко связали проводом от компьютера. Не исключено, что и без моего коварного маневра мы бы с ней справились: длиннющие Леины руки и ноги были мягкие и безвольные, словно она никогда не держала ничего тяжелее компьютерной мышки. В отличие от нее, Петровна — здоровенная кобыла, да и я не задохлик, хотя вот уже четыре года как забросила тренировки.

Теперь Лея сидела на кровати с носком во рту, потому что сперва она, естественно, попыталась заорать. И сверлила нас яростным взглядом.

— Да не нервничайте вы так, — сказала Петровна. — Нам надо с вами поговорить.

Лея издала в ответ какой-то странный звук — то ли злобный, то ли жалобный.

— Ну вы же сами понимаете, что мы не вынем эту штуку, а то ведь вы опять кричать будете, — сказала я. — Но если вы пообещаете вести себя тихо…

Лея и Петровна разом повернулись ко мне. Петровна покрутила пальцем у виска — ну вот разве союзники так себя ведут?

— Предложи вариант получше! — рявкнула я. — Что ей, всю оставшуюся жизнь так сидеть, с вонючим носком в пасти? Тем временем в нашем классе станет одним Яспером меньше — да и черт с ним! Зато ты сможешь просмотреть все файлы и выяснить, нет ли там каких-нибудь тайн из твоей жизни. Мы же за этим пришли, да?

Лея посмотрела на меня, на Петровну и снова на меня, затем негодующе затрясла головой и стала корчить какие-то гримасы — насколько носок в зубах ей это позволял. И тут Петровна повела себя неожиданно: протянула руку и одним движением выдернула кляп из Леиного рта. Лею это, похоже, удивило не меньше, чем меня. Во всяком случае, кричать она не стала.

— Моя крошка права, — сказала Петровна. — Мы должны с вами поговорить. А вы должны нам кое-что объяснить. То есть вообще-то вы, конечно, ничего не должны. Но вы уж, пожалуйста, соберитесь и помогите нам. А потом можете идти в полицию, если хотите, мне плевать. Там меня и так знают.

— Ты меня преследуешь с той встречи в библиотеке, — Лея ткнула в мою сторону дрожащим пальцем. — И в «Старбаксе» ты мне показалась совершенно чокнутой.

— Кто бы говорил! — хором воскликнули мы с Петровной и на автомате схватились за руки — старый ритуал времен начальной школы, о котором мы почти забыли, потому что давно уже не случалось, чтобы мы одновременно сказали одно и то же. Да и раньше такое происходило не то чтобы часто — так, время от времени, по чистой случайности. Гораздо чаще Петровна озвучивала нечто противоположное тому, что вертелось на языке у меня. И я соглашалась, потому что она, увы, почти всегда оказывалась права.

— Как вы вообще здесь оказались? Хотели меня обокрасть? — спросила Лея.

— Женщина, ну вы даете! — отозвалась Петровна. — Вы же как-никак писательница! Зачем же задаете такие дурацкие вопросы? Лучше бы дверь покрепче запирали. И что из всего этого хлама, по-вашему, представляет ценность?

— Ноутбук? — робко предположила пристыженная Лея. — Деньги?

— Какие бы бабки вы тут ни хранили, я бы за ними на такую верхотуру ни в жизнь не полезла, — надменно отрезала Петровна. И ткнула пальцем в меня: — А уж у ее папаши вообще денег куры не клюют.

— Боюсь, уже клюют, — честно сказала я. — Он же ребенка ждет.

— Дети в твой кошелек не полезут, только от наследства отхватить могут, — успокоила меня Петровна и снова повернулась к Лее. — А что вы вообще тут делаете? Почему вы не в Бад-Тьмутараканхене, как значится на сайте?