Александр Соколовский - Неутомимые следопыты

В это время ребята нас заметили и стали о чем-то шептаться.

— Пойдем к ним? — спросил Женька.

— Не надо, — отсоветовал я. — У них своя компания…

Как ни странно, но Женька со мной согласился. Мы двинулись по берегу вправо, туда, где белела маленькая песчаная отмель. И пока мы шли, ребята молча провожали нас взглядом.

Так с того дня и повелось. Ребята купались на косе, а мы на песчаной отмели. Однако, услышав совет тети Даши, Женька объявил:

— Надо завтра же подойти к тем ребятам.

Утром после завтрака мы пошли на речку. Песчаная коса была пустынна. Не было на своем обычном месте и рыболова.

— Давай пока искупаемся, — предложил Женька и первый быстро начал раздеваться.

Купаться у косы оказалось куда приятнее, чем на отмели. Тут уже у самого берега было глубоко. А в нашем месте речку можно было запросто перейти вброд. Я оттолкнулся ногами от берега и поплыл. Женька за мной. Мы были почти у противоположных кустов, как вдруг я услышал ребячьи голоса.

Их было четверо: трое мальчишек и девчонка. Среди них я узнал и рыболова с удочкой и ведерком. Мне не очень-то хотелось плыть к ним. А Женька уже пустился к берегу быстрыми саженками. Пришлось и мне плыть за ним.

Внезапно я увидел, как высокий мальчишка нагнулся и поднял с песка Женькину коробку. Там были две бабочки, которых мой товарищ поймал по дороге на речку.

— Эй, эй! Не трогай! — заорал Женька.

Он выскочил на берег и побежал к ребятам, которые стояли и выжидающе смотрели на него. Коробку долговязый мальчишка все еще держал в руке.

— Возьми, — сказал он Женьке и протянул ему коробку. — Я только посмотреть хотел…

Женька осторожно приоткрыл коробочку. В щель мгновенно просунулись усики бабочек. Вытащив бабочку, Женька объяснил:

— Это семела.

— Сатирус семеле, — подсказал я с важностью латинское название. — Тип членистоногих, подтип трахейнодышащих, класс насекомых, второй подкласс — крылатые насекомые, отряд чешуекрылых…

Все это я выпалил единым духом, искоса поглядывая на девчонку. Ребята вытаращили глаза.

— Ну-у? — с уважением протянул долговязый.

Я воодушевился и как только Женька вытащил крапивницу тотчас же оттараторил:

— Крапивница. По-научному ванесса уртикае…

— Ой! — тоненько вскрикнула девочка. — Уртикае!.. А у нас на огороде много таких летает.

— Мы вас видели, — сказал высокий мальчик. — Вы с нами купаться почему-то не захотели.

— Просто незачем было вам мешать, — поспешно отозвался я.

Высокого мальчугана звали Митей. Голубоглазого крепыша Федей, девочку Настей, а толстого рыболова Тарасом.

— Мы знаем, — произнес с лукавой улыбкой Федя, — вы у Дарьи Григорьевны живете.

— Это тетка моя, — объяснил Женя. — Мамина родная сестра.

— А к-колдун кто? — с любопытством спросил Федя. Он слегка заикался.

— Какой колдун?

— Старик.

— Иван Кузьмич? — догадался я. — Жилец просто. У тети Даши комнату снимает. А почему колдун?

— Бабка моя так говорит, — таинственно сообщил Федя. — Ходит везде со своей палкой. Говорят, какой-то клад ищет…

— Клад?

— Ага… В лесу, говорят, где-то старинный клад з-запрятан. Разбойники схоронили. То ли у Большого дуба, то ли в Волчьем логе…

— Где отряд погиб? — вырвалось у меня.

Митя кивнул и тут же удивленно спросил:

— А вы откуда знаете про отряд?

— Нам Афанасий Гаврилович рассказывал. Мы с ним вместе в поезде ехали, — сказал Женька, а я добавил:

— Мы у него в гостях были.

— Мой дедушка тоже про отряд знает, — произнес Митя. — Он раненого партизана прятал. Неделю за ним ухаживал. Немцы так его и не нашли.

— А вы в лес ходите? — полюбопытствовал Женька.

— Ходим.

— Нас можете до Волчьего лога довести?

— Можем, конечно, — сказал Митя. — А вам для чего туда?

— Посмотреть. Мы никогда не видели, где война была.

— Это подготовиться надо, — подумав, произнес Митя. — Хлеба взять, картошки, спичек… Да и идти туда лучше на рассвете — путь-то ведь неблизкий.

— Надо еще лукошки взять, — вставила Настя. — Там грибов много.

— А в озерах караси… — поддакнул Тарас.

— Ну, тогда давайте завтра, — предложил Женька. — Зайдете за нами?

— Зайдем.

Сзади послышался скрип песка под чьими-то шагами и осторожное покашливание. Я обернулся. Мимо нас медленно шел, опираясь на палку, Иван Кузьмич. Мы все разом умолкли. А он прошел, взглянув на нас острыми, зоркими глазками из-под насупленных седых бровей. В его сгорбленной фигуре, в морщинистом лице с узенькой белой бородкой мне и правда вдруг почудилось что-то колдовское.

Когда я проснулся на другой день, было уже светло и в окно заглядывало солнце. Женька открыл глаза одновременно со мной, точно мы сговорились. И в это же время из сада, из пышных зарослей сирени, послышался осторожный свист. Я зашлепал босыми пятками по дощатому полу и увидел Федю. Он делал мне знаки.

— Иди сюда! — крикнул я Феде.

— Вы готовы? — послышалось в ответ.

— Через пять минут будем готовы, — отозвался я.

— Пять минут — это с-совсем мало, — сказал Федя. — Ладно. Вам на все сборы д-дается д-двадцать минут.

Двадцать минут! Как это немного. Особенно если торопишься. А нам надо было еще позавтракать. Хорошо, что тетя Даша поднимается чуть свет, а то бы мы непременно опоздали. Не успели мы еще напиться чаю, как под нашими окнами снова раздался свист. Мы опрометью выскочили из дома, сказав тете Даше, чтобы она не волновалась и что мы уходим с ребятами в Волчий лог.

Кроме уже знакомых нам Мити, Феди, Тараса и Насти с нами шел и новый товарищ — Митин одноклассник Игорь, очень серьезный мальчик, молчаливый и в очках. Рядом с Федей он выглядел ну просто как глухонемой.

— Это наш Александр Попов, — произнес с улыбкой Митя, знакомя нас.

— Ну уж… Попов… Ты, Митя, скажешь тоже.

Федя болтал без умолку. Пока мы шли до леса, он, кажется, не мог помолчать и минуты.

А лес вырастал все ближе. Сначала он был тоненькой синей полоской вдали, но, постепенно приближаясь, становился все зеленей и выше. Тропинка, петляющая по холмам, вдруг выпрямилась, точно стрела, вонзившаяся в лесную чащу.

На опушке мы сделали привал и, хотя никому не хотелось есть, полакомились холодной вареной картошкой. Мы запивали ее ледяной водой из ключа, который бил неподалеку из-под камня.

Настя вдруг куда-то исчезла, даже не присев с нами. И не успели мы наесться и напиться, как из-за кустов раздался ее звонкий голосок:

— Первый! Ура!.. Вот какой!..

Она выбежала на полянку, и мы увидели в руках у нее огромный гриб с красной, почти малиновой шляпкой.

Мы разбрелись по опушке в поисках грибов. Внезапно перед моими глазами мелькнула бурая шляпка. С пронзительном криком я кинулся в гущу кустов можжевельника и, забыв про нож, что лежал у меня в корзине, вырвал с корнем из мха толстопузый белый гриб.