Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается [книги 11-13] [сборник litres]

– Когда мы были в горах, – сказал Клаус, – то нашли сообщение, которое оставил кто-то из волонтеров. Там говорилось, что Г. П. В. собирается в отеле «Развязка» в четверг.

Кит кивнула и подлила себе еще кофе.

– Оно было адресовано Ж. С.? – спросила она.

– Да, – ответила Вайолет. – Мы решили, что за этими инициалами скрывается Жак Сникет.

– Брат? – спросила Солнышко.

Кит печально кивнула, не поднимая глаз от плюшки.

– Да, Жак был моим братом. Из-за раскола я не видела братьев много лет, и лишь недавно я узнала, что Жака убили.

– Мы были едва знакомы с Жаком, – сказала Вайолет, припомнив то время, когда опекунами Бодлеров были жители целого города. – Наверное, это известие вас потрясло.

– Опечалило, – ответила Кит, – но не потрясло. Ведь наши враги убили столько хороших людей. – Она протянула руку и по очереди погладила всех Бодлеров. – Не мне вам объяснять, как горько потерять родственника. Мне было так горько, что я решила больше никогда не вставать с постели.

– А дальше? – спросил Клаус.

Кит улыбнулась.

– Мне захотелось есть, – ответила она, – а когда я открыла холодильник, оказалось, что мне там оставили сообщение.

– Как в главном противопожарном вместилище, которое мы обнаружили в горах, – сказала Вайолет. – Тот же принцип.

– Да, – подтвердила Кит. – Вас заметил другой волонтер. Разумеется, дети, мы понимаем, вы не имеете отношения к смерти моего брата, что бы там ни написала та дура-журналистка в «Дейли пунктилио».

Бодлеры переглянулись. Они уже позабыли о Джеральдине Жюльен, журналистке, из-за которой Бодлеров постигло столько неотвратимых бедствий, – здесь это выражение означает «Сиротам пришлось пережить много опасностей, поскольку Джеральдина напечатала в газете, будто Бодлеры убили Жака Сникета, которого она приняла за Графа Олафа». Бодлерам пришлось несколько раз маскироваться, чтобы не попасть в руки властям.

– А кто нас заметил? – спросил Клаус.

– Куигли Квегмайр, конечно, – ответила Кит. – Он нашел вас в Мертвых горах, а потом, когда вы разлучились, сумел выйти со мной на связь. Мы с ним встретились в заброшенном бутике, некогда торговавшем махровыми халатами, и маскировались под манекены, пока не поняли, как быть дальше. В конце концов нам удалось отправить на подводную лодку капитана Уиддершинса глубоководную почтовую весть.

– Квиквиг, – сказала Солнышко, имея в виду подводное судно, на котором она с братом и сестрой недавно провела несколько кошмарных дней.

– Мы планировали встретить вас на Брайни-Бич, – продолжала Кит, – и отправиться в отель «Развязка» на собрание Г. П. В.

– Но где же Куигли? – спросила Вайолет.

Кит вздохнула и отпила кофе.

– Он очень хотел с вами встретиться, – сказала она, – но получил сообщение от своих брата и сестры.

– От Дункана и Айседоры! – воскликнул Клаус. – Мы так давно ничего о них не слышали! Они в безопасности?

– Надеюсь, – ответила Кит. – Сообщение обрывалось на полуслове, но, судя по всему, на них напали в воздухе над морем. Куигли вылетел к ним на помощь на вертолете, который мы угнали из местной зеленной лавки. Если все пойдет хорошо, то в четверг вы увидитесь со всеми тремя тройняшками Квегмайр. То есть если вы не отмените собрание.

– Как это – отменим? – спросила Вайолет. – Зачем же мы будем это делать?

– Даже последнее прибежище может оказаться небезопасным, – печально заметила Кит. – И если вы это обнаружите, то именно вы, Бодлеры, должны будете подать Г. П. В. сигнал, что собрание в четверг отменяется.

– Почему так? – спросила Солнышко.

Кит улыбнулась младшей Бодлер, открыла папку, которую Бодлеры забрали из такси, и начала просматривать бумаги.

– Все так плохо организовано, – сказала она. – Извините. Мне было некогда вносить все новости в записную книжку. Мой брат частенько говаривал, что все тайны на свете перестали бы быть тайнами, если бы у него было чуточку больше времени на чтение. Я едва успела просмотреть все те карты, стихи и чертежи, которые присылал мне Чарльз, и выбрать обои для детской. Секундочку, Бодлеры. Я все найду.

Дети продолжили завтрак, изо всех сил стараясь проявлять терпение, пока Кит просматривала бумаги в папке, время от времени останавливаясь, чтобы разгладить те из них, которые были очень уж измяты. Наконец она взяла бумажку – совсем крошечную, не больше гусеницы, – свернутую в рулончик.

– Вот она, – сказала Кит. – Вчера вечером мне ее передал официант. Она была спрятана в печенье.

Она вручила бумажку Клаусу, а он сощурился на нее из-под очков.

– «Человек по имени Ж. С. зарегистрировался, – прочитал он, – и заказал чай с сахаром. Привет от моего брата. Искренне ваш, Франк».

– Обычно те записки, которые запекают в печенье, – это полнейшая чушь, – сказала Кит, – но недавно в ресторане сменилось руководство. Наверное, Бодлеры, вы понимаете, почему записка привела меня в такое отчаяние. Кто-то выдает себя за моего брата и зарегистрировался в отеле незадолго до того, как там должно собраться все наше общество.

– Граф Олаф, – сказала Вайолет.

– Может быть, и Олаф, – согласилась Кит, – но на свете есть множество негодяев, которые готовы выдать себя за кого-то другого. Например, те два негодяя, которых вы видели в горах.

– Или Хьюго, Колетт и Кевин, – сказал Клаус, перечислив тех троих, с которыми они познакомились на Карнавале Калигари и которые потом примкнули к труппе Графа Олафа и договорились встретиться с ним в отеле.

– Но этот Ж. С. не обязательно негодяй, – продолжала Кит. – Ведь в отель «Развязка» приезжают многие честные люди, и многие из них заказывают сахар к чаю. Разумеется, не для того, чтобы подслащивать чай, ведь чай должен быть горьким, словно полынь, и острым, словно шпага, а чтобы подать условный знак. И наши друзья, и наши враги охотятся за одним предметом – за глюкозно-полисахаридным ведерком.

– Сахарница! – сказала Солнышко, растерянно переглянувшись с братом и сестрой.

Бодлеры поняли, что Кит имеет в виду ту самую сахарницу, которая играла очень важную роль для Г. П. В. и Графа Олафа, который отчаянно стремился заполучить ее. Эту сахарницу дети искали повсюду, от высочайшей вершины Мертвых гор до подводных пучин грота Горгоны, но не сумели ни найти ее, ни понять, что в ней такого важного.

– Точно, – подтвердила Кит. – Уже сейчас, во время нашего разговора, сахарницу везут в отель, и мне страшно подумать, как повернутся события, если ее захватят наши враги. Я не могу себе представить ничего хуже, хотя если в распоряжении наших врагов каким-то образом окажется медузообразный мицелий…

Растерянность Бодлеров возросла асимптотически – в данном случае это означает «Стремительно увеличилась при мысли о том, что они должны сообщить Кит Сникет неприятную новость».