Фрида Нильсон - Тонкий меч

— Прекрати сейчас же! — велел я. — Убирайся!

Муха взлетела и принялась кружить над моей головой. Меня охватила паника. Я отчаянно замахал руками, отгоняя ее. Когда муха снова села на буфет, я, не задумываясь, прихлопнул ее рукой.

И сразу же похолодел, увидев на ладони серое липкое пятно и торчащие лапки. Голова оторвалась и висела на тоненькой ниточке. Я пришел в ужас от этой картины. Но больше всего я боялся того, что скажет Господин Смерть.

Нет, он не должен об этом узнать! Надо побыстрее спрятать тельце, пока он не вернулся. На полу стояло мусорное ведро, почти пустое — только фруктовые очистки на дне да обгоревшая прихватка. Я опустился на колени и стряхнул на нее муху. Потом встал, взял немытую тарелку, соскреб с нее остатки торта и бросил сверху. В следующий миг в дверях появился Господин Смерть.

— Все в порядке, Саша? — спросил он. — Ты белый как мел.

— Ничего страшного, — ответил я и поспешно сунул руки в корыто с водой, чтобы смыть все следы. — Нашел полотенце?

— Конечно! — прощебетал Господин Смерть. — Давай так: ты моешь — я вытираю?

— Ладно.

Он встал рядом, держа наготове полотенце.

— Ты правда здоров? Что-то ты как на иголках.

— А мыла здесь нет? — спросил я. — Без этого нам не вымыть посуду дочиста.

— Не беспокойся: она будет достаточно чистой. Не стоит делать из мухи слона.

Вдоме Господина Смерть меня, Трине, Принцессу и Хёдера поселили в одной общей спальне, и мы быстро устроили там кавардак. Повсюду валялись плащи, куртки и башмаки, а на ночном столике стояло блюдце с миндальным тортом, от которого уже попахивало. Кровати оставались незастеленными с утра до вечера. Под карнизом, на котором обычно спал Хёдер, скопилась куча перьев.

В тот день мы решили построить хижину. Стащили с кроватей матрасы и поставили торчком — это были стены. Потом накрыли их одеялом вместо крыши. Когда все было готово, мы забрались внутрь. Но Трине захотелось добавить подушки, чтобы стало еще уютнее. Он выбежал из нашей хижины, и мы слышали, как он шарил по комнате, собирая разбросанные подушки. Внезапно наш друг выкрикнул:

— Они здесь!

Мы выглянули наружу. Трине стоял у окна и смотрел вниз, в сад. Подушки он побросал на пол. Мы подбежали и прижались лбами к стеклу.

Это прибыли отряды с Трехрогой вершины. Король Спарты и примерно двадцать его спартанов заняли площадку для крокета. Господин Смерть уже был там и приветствовал их, а Банке отчитывал кого-то, кто бросил походный мешок на клумбу.

Спартаны сильно пострадали в бою. У меня сжалось сердце при виде открытых ран и запекшейся крови. Король морщился от боли всякий раз, когда ступал на левую ногу. Одному бедолаге выкололи глаз, другому отрубили ухо — видимо, совсем недавно. Свава тоже вернулась. Она сидела на плече у Господина Смерть, словно носовая фигура на корабле, а когда он смахнул ее, перелетела на яблоню и сразу там заснула.

— Ты что, не хочешь спуститься и встретиться с папой? — спросил я Принцессу.

— Не уверена, что он хочет встречаться со мной, — пробормотала она.

Принцесса в замешательстве наблюдала за Королем Спарты. Хромая по лужайке, он отдавал приказы о разведении костров. Нас мучали угрызения совести: именно мы, дети, были виноваты во всех этих увечьях.

А воины все прибывали и прибывали. Многие валились на траву, вытягивая раненые лапы. На еловой изгороди устраивались гарпирии, их раны сочились чем-то желтоватым. У садового стола сложили свои пожитки хильдины. На них было больно смотреть: распухшие рыла, рассеченные губы, выбитые зубы, лбы в шрамах. По мордам текла кровь.

Капитан Копытач прошел наискосок по лужайке вместе с Тялве. Его голову стягивала грязная, в пятнах, повязка. Тялве еле передвигал копыта от усталости, но, похоже, избежал серьезных увечий. Трине постучал в окно, а когда отец и брат подняли глаза, махнул им. И да, Тялве просиял и помахал в ответ. Но Капитан Копытач лишь мрачно зыркнул на Трине. Он что-то проговорил старшему сыну, и они направились дальше — туда, где для них устанавливали шатер.

Я положил руку другу на плечо.

— Он просто немного… ну… сердится. Это пройдет. Веришь?

Трине сглотнул.

— Может, и верю.

Мы еще постояли у окна, наблюдая, как все эти горе-вояки собираются на площадке для крокета. Я думал о словах Королевы Спарты: в игре каждый может победить. А вот в настоящем бою? Сколько я ни вглядывался в эту толпу, не мог найти ни одного победителя.

Хуже всего обстояли дела у Боевого Пера. Она прибыла одной из последних вместе с Матерью-Крылихой. За ними следовали другие гарпирии, которые несли в лапах поклажу: пару мешков и сундук. Как мы узнали позднее, рана Боевого Пера начала гноиться, так что Матери-Крылихе и ее свите пришлось возвращаться в Горный замок. Там они сняли швы, промыли рану, а затем пришили голову заново и только потом направились к дому Господина Смерть.

Боевое Перо приземлилась на садовую скамейку. Мать-Крылиха сделала знак одной из гарпирий, та кивнула и подлетела к сундуку. Она достала фляжку, в которой было какое-то зелье, смочила им кусок ткани и хотела обмотать горло Боевого Пера. Но голова была так неаккуратно пришита, что от прикосновения тут же накренилась набок. Сквозь стекло нам не было слышно, что сказала Мать-Крылиха, однако гарпирия явно получила строгий разнос.

Хёдер с ужасом следил за ними.

— Не стану рассказывать об этом Хрув и Нэве, — прошептал он. Я подумал, что такое решение делает ему честь: он заботился о сестрах, не желая их напугать.

Но вот Мать-Крылиха поднялась в воздух и подлетела к Господину Смерть, который стоял на гравийной дорожке вместе с Капитаном и Королем. Он что-то коротко произнес и махнул в сторону крыльца.

— Они идут в дом! — крикнул Трине. — Прячемся!

Мы бросились в нашу хижину.

Немного погодя раздался стук в дверь.

— Дети? — позвал Господин Смерть.

Мы испуганно переглянулись. Наши взгляды говорили: не вздумайте даже пикнуть!

И снова стук.

— Это ваши родители! — прощебетал Господин Смерть.

Прошло несколько мгновений. Мы затаили дыхание. Может, они постоят и уйдут?

Но нет, мы услышали, как очень осторожно открывается дверь. Раздались шаги по скрипучим половицам. А потом Господин Смерть заглянул к нам в хижину.

— Так-так, — покачал он головой, — вылезайте и поздоровайтесь.

— Мы не хотим, — отказалась Принцесса.

— Послушайте, здесь командую я, разве нет?

— Да, Господин Смерть, — пробормотала Принцесса. И мы нехотя выбрались из хижины.

Король Спарты, Капитан Копытач и Мать-Крылиха ждали на пороге. Принцесса, Трине и Хёдер остановились за спиной Господина Смерть, но он выпихнул их вперед и велел поклониться. Они послушались и сказали «здрасьте», очень тихо.