Фрида Нильсон - Тонкий меч

Родители мрачно посмотрели на своих детей. Никто не поздоровался в ответ.

— Акастус, — обратился Господин Смерть к Королю Спарты. — Разве ты не рад снова встретить родную дочь? Позволь нам увидеть, как ты скалишь зубы в улыбке.

— Прошу меня извинить, Господин Смерть, — отозвался Король, — но мне не до улыбок.

— Хорошо, тогда ты, Трул Копытач? — не отступал Господин Смерть. — Разве ты не скучал по своему малышу?

— Может, и скучал, — хмуро ответил Капитан. — Но ведь именно он стал причиной всех этих ужасных бедствий… хм…

— А что скажет Мать-Крылиха? — поинтересовался Господин Смерть.

Желтые глаза гарпирии повернулись в глазницах и остановились на вопрошавшем.

— Мне кажется, Господин Смерть знает мой ответ, — изрекла она. — То, что мой сын, всегда такой послушный и разумный, ослушался свою мать, — большое разочарование.

Господин Смерть сунул указательный палец в рот и задумчиво погрыз ноготь.

— Н-да… — пробормотал он. А потом хлопнул в ладоши. — Итак, дети бывают иногда непослушными! Может, подведем черту? Теперь мы все здесь. И проблемы в прошлом.

— Ну, если ты так говоришь, Господин Смерть… — проворчал Король и украдкой покосился на меня.

— Акастус, — строго сказал Господин Смерть, — хочешь торта?

У Короля словно что-то лопнуло внутри. Глаза его наполнились слезами, он прижал лапу к сердцу и дрожащим голосом произнес:

— Прости меня, Господин Смерть, но мы все так тревожились о тебе!

— Вот уж ни-и-и к чему-у, ты ведь понима-а-а-ешь? — протянул Господин Смерть. Он обнял Короля и погладил его по спине, а потом отступил и снова хлопнул в ладоши. — Посмотри на меня! Я же прежний Господин Смерть! Верно?

Король кивнул, пытаясь унять дрожь.

— Да, господин.

Тогда Господин Смерть обнял Мать-Крылиху и Капитана Копытача — мне кажется, они оба тоже пустили слезу, — и после этого уже никто не дулся. Но Господин Смерть заявил, что угощать тортом будет лишь после того, как все, большие и маленькие, по-настоящему помирятся. Приятно было увидеть, как Король Спарты обнял наконец Принцессу, Капитан Копытач поднял на руки Трине, а Мать-Крылиха раскрыла свои пыльные объятия, чтобы прижать к груди Хёдера. Что ж, совсем недавно все трое изрядно переволновались из-за опасности, грозившей Господину Смерть, но и за своих детей они, конечно, все это время волновались тоже.

Мы вошли гуськом в парадный зал. Господин Смерть пригласил всех рассаживаться. Трине сел рядом со своим папой, Принцесса — рядом со своим. Хёдер занял место возле своей старой потрепанной мамаши. Король проявил учтивость и попросил принести толстую книгу, чтобы Матери-Крылихе удобнее было сидеть за столом — чуть-чуть повыше. Вдруг Господин Смерть хлопнул в ладоши и сказал:

— Кажется, кого-то не хватает!

Он подмигнул мне и направился к двери.

— Не начинайте без меня! — крикнул он и скрылся в коридоре.

Обстановка сразу же сделалась напряженной. Все родители поглядывали на меня неприветливо, никто не проронил ни слова. Сидя между двух пустых стульев, я чувствовал себя лишним.

Но Принцесса, которая отличалась не только храбростью, но и добрым сердцем, догадалась, каково мне, и сказала Королю Спарты:

— Разве ты не хочешь поздороваться с Сашей, папа?

Тот посмотрел на меня холодно. Непривычно было видеть его так близко. Мутные глаза, острые желтые зубы, длинные уши, выступающий подбородок — в нем было что-то звериное и в то же время что-то благородное. Нарядный красный кафтан испачкался и провонял по́том.

— Вряд ли ты меня поймешь. Но есть граница, которую я не могу переступить. Придворный спартан Антвон был в отчаянии, когда прибыл в Изумрудный замок, — укоризненно добавил Король. — Он шел три дня без еды и питья и упал без сил на вересковой лужайке. По счастью, его обнаружили мои маршалы — те самые, которых я послал искать тебя. И все это из-за того, что тебе вздумалось водиться с человеком!

— Маме Саша понравился, — отвечала Принцесса.

— Спасибо, я знаю. Антвон мне все рассказал. Твоя мама легко увлекается новыми идеями, как нам обоим известно. Но я… — Король еще немного задрал подбородок, чтобы казаться величественнее, — я думаю, лучше держаться того порядка, к которому мы привыкли — в Спарте и во всем царстве.

Следом за Королем слово взял Капитан Копытач:

— А я вот что скажу тебе, Трине. Когда сторож Факсе явился в Хильд и рассказал, что ты отправился к Господину Смерть вместе с вот этим, — он кивнул в мою сторону, — я ушам своим не поверил! Уж мальчишку с другой стороны я точно не считаю подходящей компанией. — И он добавил, повысив голос и обращаясь уже ко всем: — Между прочим, Факсе сломал восемь ребер, прежде чем ему удалось вышибить дверь погреба.

Капитан замолчал, и настал черед Матери-Крылихи. Она встрепенулась и строго посмотрела на Хёдера. Один глаз у нее был желтый, как солнце, а другой — черный, как погасшая звезда.

— Думаю, ты и сам понимаешь: твой отец места себе не находил от беспокойства, не говоря уж обо мне, — строго сказала она. — Этот человеческий мальчишка — опасный чужак. Он не был извлечен из своей оболочки, и ему не место в Царстве Смерти.

Тут распахнулась дверь — вошли Господин Смерть и Семилла. Она протяжно зевнула: наверное, спала после обеда.

— Извините, я задержалась. — Она дрожала спросонья. Господин Смерть поспешно снял халат и набросил ей на плечи.

— Какого торта ты хочешь, моя дорогая: миндального или малинового? — спросил он.

— Миндального и малинового, — ответила Семилла. Она подошла и села слева от меня. Обняла и уткнулась носом в мои волосы, вдыхая их запах, — я помнил, что она любила так делать и прежде. Потом она кивнула Королю Спарты, Капитану Копытачу и Матери-Крылихе.

— Здравствуйте. Я мама Саши.

— Мама Саши — отрада моего сердца! — прощебетал Господин Смерть, пока резал торт.

Король Спарты кашлянул.

— Простите, Господин Смерть, вашего сердца… что?

— Отрада! — повторил тот. — Мой нежный цветок, зеница ока… Обещание прекрасного завтра, Акастус. Да, это стоит отпраздновать.

Король Спарты, Капитан Копытач и Мать-Крылиха не знали, как им себя вести. Но Король первым подошел и поцеловал руку Семиллы. Тогда Мать-Крылиха склонилась в глубоком поклоне и проговорила торжественно: «Мои самые теплые поздравления». Капитан заявил, что, уже перевозя их в лодке, догадывался: что-то здесь не так. Господин Смерть, дескать, радостно напевал всю дорогу и то и дело приподнимал одеяло, чтобы посмотреть на того, кого нес на руках.

— Ах, мой старый добрый Копытач, ничто не укроется от твоего острого взгляда! — одобрительно заметил Господин Смерть.