Клавдия Филиппова - Повести

Слух этот оказался верным.

Класс Ирины находился рядом с буфетной, и обыск начали с него.

Девочки сидели подавленные, угрюмые. Вдруг снаружи щёлкнул замок, дверь открылась, и в сопровождении Совы вошла начальница гимназии. Едва она и Сова прошли мимо, Ирина быстро нырнула под парту и спрятала журнал на груди.

Начальница остановилась, положила бледные, тонкие пальцы на спинку стула. Серые глаза испытующе смотрели на девочек.

— В стенах нашей гимназии произошёл неслыханный случай, — негромко, ровным голосом сказала она. — Украдена серебряная сумка у дежурной дамы в буфете. Если виновная не сознается, мы будем вынуждены произвести поголовный обыск. Я жду!

Высокая, прямая, она застыла в неподвижной позе. Холодный её взгляд попрежнему испытующе скользил по лицам девочек.

В классе наступила мёртвая тишина.

— Я жду! — повторила начальница.

Молчание. Вдруг всхлипнула Верка Телятникова. В классе произошло движение. Замелькали носовые платки. Девочки стояли бледные, растерянные.

— Никто не желает сознаться? Ну, что ж, Лидия Георгиевна… приступайте!

Устало вздохнув, начальница опустилась на стул.

— Откройте парты!

Сова начала обыск с задних рядов. Парту Ирины она обыскала особенно тщательно. В отделение Мики только мельком заглянула. Увидя, что нагрудник передника Ирины отдувается, она сказала:

— Лотоцкая! Что у вас за нагрудником?

Ирина не пошевелилась.

— Сейчас же выньте!

— У меня там носовой платок и правила! — проговорила Ирина и крепко стиснула зубы.

— Покажите! Что ж вы так прячете ваш… носовой платок? — насмешливо спросила Сова.

— Я не воровка! И все мы… Вы не имеете права!..

— Теперь вы сами видите, Ольга Генриховна, — плачущим голосом сказала Сова. — Это невозможная девица!

— Вы не хотите показать, Лотоцкая, что у вас за нагрудником? — поднялась начальница. — Лидия Георгиевна, посмотрите!

Сова с выражением крайней брезгливости просунула два пальца за нагрудник Ирины, вытащила оттуда скомканный носовой платок и маленькую черную книжечку «правил поведения ученицы N-ской гимназии».

Но пальцы Совы нащупали под платьем Ирины ещё что-то твёрдое. Она злорадно посмотрела на внезапно побледневшую девочку.

— Расстегните платье и выньте сейчас же сумку! — громко проговорила она.

Все головы повернулись к Ирине. На лице начальницы появилось выражение гадливости. Она поднялась со стула и в упор смотрела на Ирину.

— Отдайте сумку! — повторила Сова.

— У меня нет никакой сумки, — сказала Ирина.

— Вы не хотите? Хорошо! Я сама! — и она снова просунула руку за нагрудник Ирины.

Не было ни одной девочки, которая бы с ужасом и удивлением не смотрела на Ирину. Мика всё время порывалась что-то сказать.

— У неё нет сумки, Лидия Георгиевна! — выговорила она, наконец, дрожащими губами.

Сова только усмехнулась, продолжая расстёгивать кнопки. Холодные, влажно-липкие пальцы её прикоснулись к телу Ирины. Она вздрогнула. Но Сова уже ухватила то твёрдое, что она нащупала, и выдернула… сложенную вчетверо тетрадь.

По классу пронёсся вздох.

Сова растерянно повернулась к начальнице и встретила холодный-холодный взгляд.

В смущении она опустила глаза на тетрадку, которую всё ещё держала в руках, расправила её. Ирина и Мика тревожно следили за каждым движением классной дамы. Вот она перевернула страницу… Брови поползли вверх. Она торжествующе сказала:

— А-а-а! Это похуже воровства! Полюбуйтесь, Ольга Генриховна!

Сова быстрыми, мелкими шажками подошла к начальнице и протянула ей первый номер журнала «Луч света».

— Продолжайте! — поморщилась начальница.

Пока шёл обыск, Ирина стояла за своей партой, уцепившись за крышку так, что побелели ногти. Вдруг раздался негодующий голос Мики:

— Лидия Георгиевна! Вы забыли посмотреть парту Буруновой и Маковкиной…

— Это вас не касается, госпожа Огнева!.. — взвизгнула Сова.

Сумку не нашли.

После ухода начальницы и Совы в классе несколько секунд было тихо. Потом сразу заговорили, закричали, заплакали:

— Позор! Безобразие!..

— Обыскивают, как воровок!..

— Бурунову почему не обыскали?

— А Маковкину?

— Ольга Генриховна знает, что мы не можем украсть! — надменно проговорила Бурунова.

— А мы можем? Можем? Да?

— Значит, по-твоему, мы воровки?

— У Лотоцкой даже за передником рылись!..

— У неё ведь нашли что-то… Сами видели, и Лидия Георгиевна сказала, что это хуже воровства, — так же высокомерно сказала Бурунова.

— Что у тебя нашли, Ирина? Скажи перед всем классом! Она не смеет оскорблять!

Ирина посмотрела в возбуждённое лицо Веры Телятниковой и каким-то деревянным голосом произнесла:

— Журнал!

И медленно опустилась на парту. Мика, до сих пор сидевшая неподвижно, посмотрела на Ирину и вдруг вскочила на парту:

— Девочки! У Ирины нашли журнал. Там про учителей и про всё… Мы его хотели показать вам в большую перемену, а теперь… Девочки! Нас обыскивают… как воровок. Это — безобразие! Этого нельзя допускать!.. Мы… я предлагаю сейчас же уйти из гимназии всем классом! Пусть придут и увидят голые стены. И ещё — всем классом поддерживать Лотоцкую! Слышите, девочки? Надо уйти! Идёмте!

— Конечно, поддерживать!

— Сказать, что все виноваты! Весь класс!

— Это ещё с какой стати? — раздался резкий голос Буруновой. — С какой стати класс будет принимать вину Лотоцкой? Она виновата — пусть она и отвечает за свои поступки.

— Тебя никто и не просит!

— Без тебя обойдёмся!

— Уходить нужно! Девочки, идёмте! — кричала Мика.

Минутное колебание. Уйти? Остаться? Но все были возмущены обыском, а тут ещё журнал… не удалось даже взглянуть…

— Правильно! Идёмте!

— Сейчас же идти!..

— Их надо проучить! Проучить! — кричала Верка Телятникова.

— Попадёт! Исключат!! Останьтесь!!!

— Глупости! Весь класс не исключат! Идёмте!..

— Пусть исключают! Всё равно считают воровками!..

— Что за столпотворение вавилонское?!. Тише!!!

— Всем уйти. До одной!

— Поймают!..

— Не поймают! Перемена ещё не кончилась… Собирайтесь! Пошли!

Девочки быстро складывали книги, собирали тетради, ручки. Хлопали крышками парт. Кто-то пролил чернила.

Мика подбежала к Буруновой и схватила её за руку:

— А ты? Пойдёшь с нами?

Бурунова попыталась выдернуть руку, но Мика держала крепко:

— Я тебя спрашиваю… Пойдёшь?

— Я… Отпусти руку… Я…

— Пойдёшь?

— П-пойду!

Мика отпустила руку.

— Забирай книги! А ты, Маковкина?

— Я иду!

Все уже толпились у дверей, как вдруг Мика крикнула:

— Девочки, уходите не сразу! Будет заметно… Идите по двое! И вот ещё что надо…

Она быстро вытерла губкой классную доску и печатными буквами крупно написала: