Триша Клесен - Проект «Дом с привидениями» [litres]

На кухне я проверила дату на яйцах. Они были еще вполне свежие, так что я разбила их на сковородку и закинула в тостер пару ломтей хлеба. Бекона в холодильнике не оказалось, и меня это даже порадовало. Мне бы не хотелось сейчас наблюдать за тем, как Пейдж с папой едят бекон.

Около десяти минут в доме царило молчание – затишье перед бурей. Яичница-болтунья получилась отличная, воздушная и румяная. В шкафчике даже нашелся земляничный джем для тостов. Я поставила на стол настоящие тарелки, не бумажные, и положила настоящие ножи с вилками. Налила сок в стакан для Пейдж и наполнила папину кружку кофе. И принялась ждать. Папа вернулся, сам похожий на призрака. Из его лица словно высосали все краски, и он не шел, а будто летел.

Пейдж опустилась на стул и принялась тыкать в яичницу вилкой. Папа, видимо, завтракал только из вежливости. Очевидно, их одолевали тяжелые мысли, потому что они оба склонились над своими тарелками. Я не задумывалась над тем, что будет дальше. Конечно же я догадывалась, что рано или поздно папа и сестра заговорят друг с другом о случившемся, но не ожидала, что это произойдет прямо сейчас.

– Мне сегодня утром почудился запах бекона, – начала Пейдж тихим голосом, не отрывая глаз от яичницы. – Почему он напоминает мне о маме?

Я улыбнулась:

– Мне тоже.

– Ей очень нравился бекон, – прошептал папа и через какое-то время добавил: – Клянусь, сегодня я почувствовал аромат ее спрея для тела.

Пейдж резко вскинула голову:

– У меня тоже такое было. Не так давно, на диване.

– Правда? – спросил папа и подался вперед. – Со мной случались и другие мелочи. Как будто послания.

Пейдж выпрямилась:

– И со мной! Я говорю не только про дневник. Погоди, а Энди про него знает?

Сестра показала на меня пальцем, и папа кивнул:

– Я ей рассказал.

– В общем, фотография у меня в комнате сдвинулась с места, честное слово. А у тебя что?

– Слова на зеркале. Ее слова. – Папа отложил вилку. Пейдж посмотрела на него, удивленно распахнув глаза. – И эта лампа сегодня утром.

– Что? Мама тебе писала? – резко переспросила Пейдж.

Мне было страшно на них смотреть, но, подняв взгляд, я заметила, что у папы сузились глаза.

– Успокойся, Пейдж. Возможно, мне привиделось. Я сам не уверен в том, что это было.

Я покосилась на Пейдж – та немного скисла.

– А ты, Энди? Замечала что-нибудь странное? В голове у меня тут же возникла целая череда мыслей. Мне хотелось ответить, что да, я видела много странного. Папа проигрывает деньги за страховку в казино, сестра не ходит в колледж – это тревожит меня куда сильнее вопроса, стала мама привидением или нет. Мне хотелось признаться, что лучшие послания от мамы – это ее собственные, настоящие. Дневники, видеозаписи. Ведь к этому я стремилась. Чтобы папа и сестра вспомнили саму маму, а не ее призрак. Но Пейдж в таком восторге, что я не знаю, как мне правильно выразить свои мысли. Я страшно боюсь, как бы меня не раскрыли, так, что коленки трясутся.

Я пожала плечами, нацепила на вилку кусок яичницы и ответила с набитым ртом:

– Вроде нет.

Но Пейдж не сдавалась:

– Думаете, может такое быть…

Папа ее перебил:

– Нет, Пейдж. Мы живем не в одной из любимых книжек Энди. Мамы больше нет.

– Но совпадений слишком много! Разве нет ни единой возможности?..

– Ты прекрасно знаешь, что привидений не существует.

– А вот Энди в них верит, правда, Энди? Ты постоянно про них читаешь.

– Не знаю. Наверное. – Я положила вилку и снова пожала плечами. – Я… Честно говоря, я взяла их темой для научного проекта.

Папа вскинул бровь:

– Серьезно? Научного?

Я выпрямилась:

– Да, мы с Исайей вместе работаем над школьным проектом по естествознанию, и вот решили исследовать научные теории о привидениях.

– Учитель был не против?

По папиному лицу невозможно было понять, о чем он думает, но в его голосе послышалась тревога.

Я кивнула.

Папа нахмурился, и я задумалась – что теперь? Мы наконец-то начнем разговаривать о том, что нас волнует? О наших чувствах, о том, верим ли мы в загробную жизнь?

– Ты не шутишь? Учитель правда вам разрешил? – спросила Пейдж, раскрыв рот от удивления. А потом склонила голову набок. – И что вы раскопали? Есть что-нибудь интересное?

Папа медленно покачал головой и начал собирать тарелки. Он намеренно шумел, но я заметила, что его взгляд сосредоточен на мне.

– Потом, ладно? – улыбнулась я. – Вам уже пора идти. Я все уберу на кухне. Не сомневаюсь, что это всего лишь совпадения.

– Вряд ли случайные, – заметила Пейдж, вставая из-за стола.

Но я заметила, что сестра улыбается. Ее больше всего радовала перспектива маминого возвращения в облике призрака. Теперь мне известно про папины голосовые сообщения, и я догадываюсь, что больше всех из нас замкнулась в себе Пейдж. Она держала все в себе и, оставаясь из нас самой собранной и организованной, на деле сильнее всех чувствовала себя потерянной.

Пока мы ехали в школу, Пейдж засыпала меня вопросами о привидениях. Я пересказала ей все известные мне теории. Некоторыми из них я делилась уже не в первый раз, но теперь Пейдж отнеслась к ним серьезнее и задавала волнующие ее вопросы. Потом она начала припоминать другие случаи, связанные, как ей казалось, с призраками. Те, к которым я не имела ни малейшего отношения.

Например, однажды у сестры никак не заводилась машина, и она пожелала, чтобы мама оказалась рядом, а когда снова повернула ключ, мотор завелся.

А в другой раз у Пейдж не нашлось денег на бензин, и она вдруг обнаружила банкноту в пять долларов в кошельке, который мама брала у нее на время за несколько дней до несчастного случая.

Сестра перечислила столько всего, что даже я задумалась. Возможно ли это? Неужели мама и правда с нами и только я ее не замечала? Пропускала настоящие послания, увлеченная созданием поддельных?

Пейдж собиралась высадить меня у главных ворот, как обычно, но я махнула ей рукой, показывая, чтобы она подъехала к черному входу.

– Хм… Твои подруги же здесь. Вон Джизела стоит у дверей.

– Мне сегодня никого не хочется видеть.

– Что-то случилось?

– Ну, мама умерла, – ответила я.

Пейдж резко ко мне повернулась и, наверное, поняла по моему лицу, что я говорю всерьез.

– Это все изменило, – добавила я.

Пейдж пробежалась ладонью по рулю и выдохнула:

– Да. Это верно.

– В общем, мне не то чтобы легко, но все образуется, – улыбнулась я.

Забавно, но я впервые искренне в это верю.

Пейдж потянулась ко мне и сжала мою руку:

– Скажи, если захочешь поговорить.

«Мне каждый день этого хочется, – подумала я. – С тех пор как мама умерла, мне каждый день хочется, чтобы ты со мной поговорила». И мне хочется сказать об этом Пейдж. Но вместо этого я произношу: