Юлия Кузнецова - Первая работа. Возвращение

Когда она шевелилась, от неё доносился слабый запах жареной рыбы. Дана тоже морщилась. А потом сообщила:

– Не хочу рыбу на обед. Хочу макароны.

– Надо рыбу! – строго сказала Роза Васильевна. – В ней фосфор. А он для мозга, для памяти. Кстати, сейчас ещё орешков грецких тебе принесу.

– Не хочу!

– С мёдом…

– Хочу только мёд!

– Вы по этой книге занимаетесь? – прервала я их увлекательную дискуссию.

– По этой, по этой, – с досадой ответила Роза Васильевна. – Ну как это орехи не хочешь…

– А что вы выучили?

– Дана Андревна, что вы тут выучили?

– Не помню! – отмахнулась Дана. – Можно я порисую?

– Баловство потом, – строго сказала Роза Васильевна. – Сюда смотри. Это что?

– Круг, – со скучающим видом ответила Дана.

– А это?

– Квадрат…

– Так, а тут…

– Четырёхугольник.

– Правильно!

– Вообще-то прямоугольник, – заметила я.

– Разве так? – засомневалась Роза Васильевна. – А, да. Тут вон меленько подписано. Очки-то я не взяла, не вижу. Хорошо! А теперь, Данушка, бери карандашик, а я книжечку прикрою. И поехали. Первая какая у нас фигурка-то была?

Дана напустила на себя мечтательный вид и прикусила кончик карандаша.

– Ну такое… как апельсин, – подсказала Роза Васильевна.

Дана улыбнулась и нарисовала кружочек.

– Умница моя! – засветилась Роза Васильевна. – А второе что? На шоколадку похожее, которую ты любишь.

– Какую? – наморщила Дана лоб.

– Ну, с клубничной начинкой.

– А!

Дана ловко нарисовала крошечный квадратик.

– Ох, молодец! – Роза Васильевна притянула её голову и звонко чмокнула в висок. – Ну и последнее. На мамину шоколадку похоже. Горькую такую!

– Ага! – с готовностью откликнулась Дана и изобразила кривоватый прямоугольник.

– Видали?! – с победоносным видом воскликнула Роза Васильевна. – Видали, Машенька Николаевна? У нас, может, тоже образования-то не имеется. А надрессировались худо-бедно! Все фигурки-то по памяти помним!

– Вы же ей подсказывали, – тихо сказала я, глядя в сторону кукол с безучастными лицами.

– Чего?! Когда?

– С самого начала.

– Она и так всё вспомнила! Ну-ка скажи, Даночка! Разве я тебе подсказывала?

– Нет! – Дана вытаращила глаза, совсем как герои жутковатой энциклопедии.

– Без ваших подсказок она не нарисовала бы ни одной фигуры, – шёпотом сказала я. – Правда, Роза Васильевна. Вы же это понимаете?

– Ну всё! – рассердилась Роза Васильевна, поднимаясь и обдавая меня такой волной рыбного запаха, словно я сидела прямо возле сковородки. – Раз вы все и без меня такие умные, сидите сами! Только посмотрим, чему вы её научите!

Она погладила Дану по голове и вышла быстрым шагом. «Один – один, – печально подумала я. – Теперь она в обиде. Но толку пока нет ни от моей обиды, ни от её».

– Да, Марьниколаевна, – холодно сказала Роза Васильевна, снова заглядывая в комнату, – вас Ирэна просила номер почты оставить.

– Какой номер? – опешила я.

– Индекс, какой же ещё. Вы, Марьниколавна, наверное, и не знаете, что оно такое?

– А зачем? – продолжила я растерянно.

– Переслать вам хочет стихи для Даны. Наизусть учить.

– А! – догадалась я. – Так речь про электронную почту! Не про обычную! Что ж вы сразу не сказали?

– Ну я ж не такая башковитая, как вы! – в сердцах рявкнула Роза Васильевна и хлопнула дверью.

– Я ничего не буду учить, – предупредила меня Дана. – У меня проблемы с кон… с кон… Забыла слово. Доктор сказал, который сегодня приходил.

– С концентрацией? – помогла я.

– Наверное, – пожала плечами Дана.

– А подарки из Испании смотреть будешь? – поинтересовалась я.

Дана радостно завопила. Увидев книги, слегка сникла. Наверное, подумала, что я привезла ей наряды или кукол. Но когда я принялась рассказывать по-русски о мышке Хульетте, которая бедокурит без конца, но её все прощают, Дана устроилась у меня на коленях и принялась разглядывать картинки. Постепенно я перешла на испанский. Читала ей вслух книгу, поясняя на ходу незнакомые слова. Раньше я попросила бы Дану повторить их несколько раз, чтобы запомнить. Сейчас чувствовалось, что просьба что-то запомнить заставит её нервничать. Пусть лучше слушает историю о мышке. Те слова, что мы учили в прошлом году, она помнила хорошо.

Я читала, смеялась вместе с Даной, а сама думала, что, выходит, бывают учителя, которые всё делают за учеников. Подсказывают, не дают вспомнить самостоятельно. Есть ли смысл в таком обучении?

«Ну а что вы-то предлагаете?» – насмешливо возразила бы Роза Васильевна.

В том-то и дело. Я ничего не могла предложить в ответ. А принести книжки в подарок и читать их весь урок вслух на следующем уроке уже не получится.

Кому: Исабель Руис

Тема: От Марии Молочниковой

Привет, Исабель!

Как поживаете? Я вернулась домой, у меня всё в порядке. Начала заниматься со своей ученицей. У меня назрел вопрос, который мне хотелось бы задать какой-нибудь учительнице. Можно задать вам? У вас бывают в обучении безвыходные ситуации?

С уважением,

Мария

Кому: Мария Молочникова

Тема: Да здравствует жизнь!

Привет, Мария!

Очень рада слышать тебя. Сразу вспомнился вкус чуррос на горе Тибидабо. Я ведь там больше и не бывала с того раза… Мария, безвыходные ситуации бывают. И представь себе, я им рада! Не подумай, что я сумасшедшая. Но я правда им радуюсь. Может быть, ты слышала, в XVI–XVII веках во время кораблекрушений тонуло много испанских кораблей с сокровищами. Их ищут до сих пор. У кладоискателей есть примета: начинать поиски надо с первым лучом солнца. Он высветит дорогу. Так вот, безвыходная ситуация для меня – это такой луч солнца. Он высвечивает дорогу к кладу. Выход есть всегда. Иногда его не сразу видно под толщей воды. Да здравствует жизнь!

Обнимаю,

Исабель

Едва я шагнула в Ромкин подъезд, как снова ощутила раздвоение личности. Одна половинка требовала, чтобы я закинула листок исторички в Ромкин ящик и немедленно бежала прочь. Другая убеждала, что не стоит обижаться на нелюбезный разговор по телефону, наоборот, надо проведать друга и лично передать ему листок.

Оставалось радоваться, что внутри меня всего два персонажа, а не двадцать пять, как в том жутком фильме, где у героя в голове сидит куча народу, и каждый со своим мнением и требованиями.

Ромкину дверь было легко отличить от всех остальных: обитая синим кожзамом, она была основательно поцарапана внизу – дело рук, точнее, лап нетерпеливого Оскара. Я позвонила, и пёс поспешил ответить громким лаем.

– Привет, Оскар! – весело прокричала я. – Хозяин дома?

Оскар замолчал, прислушиваясь, потом чихнул, тявкнул и куда-то убежал. Настала тишина. Я снова позвонила, снова громкий лай. А потом опять Оскар отбежал в сторону. Но теперь я явственно слышала шёпот.