Владимир Одноралов - За грибным царем. Рассказы и повесть

- Есть, - со вздохом ответил Егорка.

- Сколько хочешь, - подтвердил Минтин. - Покричать надо либо попеть, они и разбегутся. И он закричал странную какую-то песню:

- Хватит уж. Они и так уж давно разбежались, - буркнул Витек. Не любил он, когда кричат.

Олег тоже не любил. Он любил простые и четкие команды и предложения.

- Вперед, старики! - кратко предложил он, и мальчишки пробились сквозь заросли травы к речке.

Она текла под обрывом из красного песчаника, и край, прижатый к обрыву, тоже был у нее красным. А вся она не скрывала выложенного пестрыми голышами дна - такая была прозрачная.

- Какая чистая… В ней, наверно, никто не живет? - спросил Вовка.

- Ага, «никто»! - возразил Егорка.

Он взял голыш со дна и показал его Вовке с обратной стороны. На этой стороне голыш порос буроватой подводной травкой, и в ней ползали какие-то безглавые козявки.

- А это что? - ткнул Вовка в небольшой продолговатый нарост из разноцветных галечек и песчинок.

- Ручейник это, троечник ты противный! Это домик ручейника, - определил Олег.

Минтин предложил расковырять домик, чтобы взглянуть на хозяина, но Вовка не дал. Он быстро опустил голыш в воду.

По узенькой, чуть заметной тропе они вскарабкались на обрыв и очутились на вырубке. Это и был малинник: запах малины, жара и шмелиный гуд, словно звук этой жары… Вовка пожалел, что маловато попил вкусной воды из Ольшанки. Здесь точно скоро захочется пить!

А малина, оказалось, не вся еще подошла. Но наесться можно было. Вовка наедался не так, как Минтин - торопливо, по одной ягодке. Он набирал ягоду в горсть и потом уже запихивал ее в рот.

Когда наелись и повернули назад, Минтин показал им тропу, промятую в траве кем-то большим и тяжелым.

- Это медвежья!

Егорка шепнул Вовке, что Минтин пугает. Это корова прошла. Он дал Вовке потрогать клочок рыжеватой шерсти. Минтин услышал явный Егоркин шепот и горячо заспорил:

- Сам ты корова! Это медведь такой - рыжий. Они у нас разной масти бывают. Вон папка у меня - тот пегого медведя видел!

Олег - пятерочник все-таки по природоведению - аж онемел. А Витек возразил солидно:

- Ну да! Папку твоего до сих пор этим пегим медведем дразнят… Папка у него на колхозного быка Пегаса напоролся, ну и придумал: мол, медведь…

Осмотрев шерсть, он задумался.

- Это не корова… У наших коров шерсть короче и рыжее. И вот… Видите? - Он показал два жестких седых волоса. - Это лось прошел.

- Хоть и лось, - примирился Минтин. - Лось не хуже медведя в лесу хозяин.

- Это точно. Так что не очень ори. Выйдет на ор-то да начнет разбираться, - сказал Витек.

Все притихли. А Вовка этому удивился. Он-то считал, что лось добрый такой - вроде коровы. А его вон боятся.

- Ну да, добрый… Особенно осенью. Ка-ак саданет передним копытом - наскрозь грудь прошибает.

…Назад они шли по дороге, пробитой в мелком, молодом лесу, высоко над речкой и ее поймой. Вовка совсем не соображал, куда они идут, но не спрашивал ничего - шел и шел. И, как и Олег, не показал виду, что обрадовался, когда лес запестрел березовыми стволами и кончился. Внизу, под пологим холмом, лежала Ольшанка - редкие разноцветные крыши среди зеленых заплат огородов. И ни души. Даже возле домишки-магазина - никого.

Между ними и деревней был еще старый парк школы-интерната. И они решили зайти туда - «добить» тети Марьин пирог.

Деревья в парке росли квадратом, а в деревьях тянулись три темных аллеи. Одна шла прямо к выходу. Вторая - к бывшей барской усадьбе, перестроенной под интернат. А третья - в самый глухой угол парка. По ней они и пошли. Там стояло еще одно кирпичное здание - бывшая барская контора. Его ни под что не перестроили, но и сломать толком не сломали. И оно пугало теперь прохожих пустыми черными окнами и широким зевом расширенного для чего-то входа.

Солнце уже заметно садилось, и здесь под столетними лиственницами и лохматыми елями было совсем по-вечернему.

- Главное, я прям чувствую, как он на меня оттуда смотрит, - неожиданно сказал Минтин.

Все вгляделись в черные окна, и всем показалось что-то такое же.

- А кто это - он? - спросил Вовка.

- Да-а… - будто не слыша его, продолжал Минтин, - здесь черт живет. Это все наши старики знают. Вон прошлогодний-то пастух!.. Ногу-то он тогда из-за него сломал. Зашел туда, а там, над подвалом, пол кое-где выломан. А черт стоит в углу… Глаза горят… И манит: «Иди ко мне. Я тебе денег дам!» Тот не хочет, знает, какие деньги, а идет. Не хочет - а идет. И ка-ак навернулся в провал! Еле вылез. А нога - сломанная.

- Да брось ты! - отмахнулся от него Витек. - Он, твой пастух, пьяный был. Все говорили.

- Ну и что? Он как увидел черта - сразу протрезвел. А как упал - сразу перекрестился. А то бы он его точно загрыз.

- Зачем загрыз? - округлил глаза Егорка.

- Чтоб душу вынуть. Заче-ем…

- Ну и темнота вы у меня! - покачал головой Олег. - Там, - он указал пальцем в небо, - космонавты круглосуточно вкалывают. А тут у вас - черти!

Олег пихнул Вовку коленом в колено и губами показал слово: авторитет. А вслух сказал:

- Ну-ка, Вовка, сходи в разведку. Выведи этого черта на чистую воду.

Вовка поморщился. Ну дался ему этот авторитет!.. Конечно, какие могут быть черти! Но с другой стороны, с этими ребятами ему и так хорошо.

- Темно ведь уже. Там все равно ничего не увидишь, - нерешительно сказал он.

- Что за «темно»? Ты чего, испугался? - возмутился Олег. - Перед входом зажмуришь глаза, досчитаешь до пяти - и входи! Все увидишь!

- Не-е, я бы не пошел, - подзудил Минтин. - Вот вы не верите, а он там точно живет. Он такие места любит…

Сумерек прибавилось, и от этого слова Минтина стали как-то убедительнее.

«Пропади он пропадом, этот авторитет», - вспомнил Вовка мамину приговорку. Так славно было сидеть с теплым Егоркой рядом, видеть, как начинает светиться одуванчиком его голова, ужасаться вместе со всеми от Минтиновых россказней… И вот - на тебе! Иди в эту черную дыру… А может, и правда там кто-нибудь есть? Не черт, конечно, а что-то вроде…

Вовка встал.

- Я с тобой пойду! - закричал Егорка. У него от решимости даже конопушки посинели.

- Вдвоем и дурак сходит, - отрезал Олег. - Или ты один иди, или я один.

- Двоим он не явится, двоим чего идти, - подпел Минтин.

А Витек поглядывал на Вовку с ухмылочкой и молчал.

- Ладно, пошел я, - сказал Вовка.

Он понимал: Олег точно уж пойдет вместо него. Но тогда - хоть в другую школу уходи.

Он медленно зашагал к черному зеву. Егорка - за ним, но его окликнули: мол, сиди.

- Эй, ты креститься умеешь? - крикнул ему вслед Минтин.

- Да иди ты! - тихо сказал Вовка и остановился у входа.

Там была полная ночь. Он зажмурил глаза, досчитал до пяти - и вошел.