Лев Квин - Палатки в степи

Желающих не нашлось. И это неудивительно: Женя выделялся среди обитателей «Замка грез» своим особым пристрастием к словесным перепалкам. Ребята шутили, что здесь, вероятно, сыграла роль его специальность (до приезда на целину он работал контролером качества продукции на заводе «Динамо»). Женя обладал способностью втравить в спор любого и каждого. Спорил он с азартом, горячился, кричал, размахивая руками. Даже тихого Диму Николаева Женя и то умудрялся вызывать на спор. Дима краснел, отвечал очень вежливо, вроде бы даже боязливо, а Женя, довольный, налетал на него вихрем, осыпая колкими шуточками.

Но боже упаси посмеяться над ним самим! Женя мгновенно вскипал, надувался, как индюк, и долго ходил с обиженным видом, отвечая грозными взглядами на все попытки заговорить с ним. А на другой день он как ни в чем не бывало первый подходил к обидчику и просил закурить.

Ребята охотно прощали Жене эти недостатки. Ведь, в сущности, он был хороший малый, веселый, добрый, отзывчивый, да и работал как следует. Ну, а недостатки - у кого их нет!

На что уж добродушный и безобидный Коля Сидоров - мухи не обидит, - и то иной раз «показывал характер». Библиотекарь, студент-заочник четвертого курса педагогического института, он приехал в совхоз с твердым намерением преподавать здесь историю после окончания учебы. А так как ни школы, ни диплома пока еще не было, он попросился в прицепщики. Дядя Вася оглядел его высоченную фигуру с жидкими мускулами, рассеянные серые глаза, худые руки с тонкими пальцами и отрицательно покачал головой.

Но тут Коля проявил неожиданное упорство. Он пошел к бригадиру, потом к директору и все-таки добился своего. Ребята смеялись до слез, когда Коля сел на прицеп, согнувшись пополам, как складной ножик, и подняв свои длинные ноги так, что подбородок чуть не упирался в колени.

- Дон-Кихот на Росинанте! - язвил Женя Попов. - Давайте спорить на сегодняшний обед, что через час он свалится с прицепа.

На счастье Жени, спорить с ним никто не захотел - он остался бы без обеда. Коля проработал на прицепе всю смену. Но какой у него был вид, когда его сменили! Еле доплелся до нар, лег пластом и так пролежал всю ночь. А утром, позавтракав, он снова пошел к прицепу и слез с него лишь к вечеру, смертельно устав.

Теперь ребята над ним уже больше не смеялись. Они тревожились за Колю: ведь работа ему явно не по плечу. Чего же он лезет ка рожон? Но сколько ни уговаривали его уйти с прицепа, ничего не получалось.

- Чем я хуже вас? Вы можете, и я смогу, - упрямо твердил Коля.

Тогда дядя Вася при молчаливом одобрении остальных ребят пошел на хитрость. Распределяя задания, он подстраивал все таким образом, что на Колину долю выпадала самая легкая работа. Два раза это ему удалось- Коля по рассеянности ничего не замечал. Но на третий раз Коля неожиданно вскочил и крикнул срывающимся голосом:

- Довольно! Я не ребенок, и вы не няньки! Или давайте мне сейчас же работу наравне со всеми, или я уйду в другую бригаду!

Колю стали нагружать так же, как и других. Первое время на него было жалко смотреть. Потом дела пошли лучше. Он стал меньше уставать, под кожей заиграли мускулы, и дядя Вася успокоился: студент явно выходил из прорыва.

Но после этого случая у Коли осталась этакая придирчивая настороженность. Стоило ему только заподозрить, что его «опекают», как он сразу же поднимал скандал, грозя уйти из бригады.

Что и говорить, разношерстная публика собралась в «Замке грез»!

И как нельзя более кстати был старший - дядя Вася. Армейская школа сослужила ему отличную службу. Спокойный, неторопливый, но вместе с тем настойчивый и твердый, этот бывший сержант умел воздействовать и на Мишу Рогачкова, и на скромного Диму Николаева, и на взрывчатого Женю Попова, и на будущего педагога Колю Сидорова.

Со стороны могло показаться, что обитатели «Замка грез» вечно ссорятся друг с другом. Но эти подтрунивания, вечные споры были лишь внешней стороной. Ребят связывала настоящая комсомольская дружба. Они вошли в одну строительную бригаду и всегда были вместе - и на работе, и в свободные часы. И уж постоять за себя тоже умели.

В этом очень скоро убедился прораб Спитковский, под начало которого поступила бригада москвичей, возглавляемая дядей Васей. У Спитковского были щетинистые усы, которые он аккуратно подстригал каждое утро, боязнь нового и дьявольское упрямство - вещи, в таком сочетании весьма опасные. Москвичи ему сразу не понравились: критиканы, горлодеры, суют нос не в свои дела. Прораб решил проучить их. У него был свой испытанный метод воздействия на людей, которые ему почему-либо не полюбились: дать работу похуже, ударить по карману.

Но на сей раз у Спитковского ничего не вышло. Ребята с одинаковым усердием работали на любых участках. Тогда он изменил тактику - поставил москвичей на кладку стен, а эта работа под силу только умелым каменщикам. Но и тут дело приняло такой оборот, которого Спитковский никак не мог ожидать. В первый день москвичи, разумеется, не выполнили нормы. Прораб потирал руки и, поглядывая на москвичей, со злорадством думал, как вечером назовет их лодырями. Но после ужина они снова вернулись на леса и работали дотемна, пока дневная норма не была выполнена. Спитковский не находил себе места от злости.

Постепенно москвичи привыкли, наловчились и стали работать не хуже других.

Но на этом они не успокоились. Несколько дней дядя Вася что-то вычислял, записывал, советовался со своими ребятами. Затем как-то утром подошел к прорабу:

- Товарищ Спитковский, почему бы нам на кладке стен не работать пятеркой? Это ведь намного производительней.

Спитковский иронически фыркнул:

- «Пятеркой, шестеркой»!.. Хоть бы понятие имел, о чем говоришь! А то ухом словил, через рот пропустил… Иди работай, не выдумывай!..

- А я не выдумываю. Я этот метод знаю. В армии пришлось строить казарму, так мы пятеркой работали… Хотите покажу?

- Нечего тут показывать! - вдруг закричал Спитковский. - У нас здесь не научно-исследовательский институт!

- Да ведь на многих стройках давно так работают.

Привлеченные спором, вокруг прораба и дяди Васи столпились строители.

- Как это - пятеркой? Объясни, - попросили они дядю Васю.

- А вот как. Мы сейчас работаем парами. Один кладет и наружную и внутреннюю стенку и ведет забутовку. А второй - подручный - расстилает раствор. А при работе пятеркой один кладет наружный ряд кирпичей, второй - внутренний, третий ведет забутовку, четвертый и пятый раскладывают кирпичи и расстилают раствор. Дело идет гораздо быстрее. Вот смотрите, я подсчитал.

Дядя Вася развернул исписанный тетрадный лист. Но тут к нему подскочил багровый от ярости Спитковский и вырвал бумагу из рук.