Карл Хайасен - У-гу!

Вид у Беатрисы был расстроенный.

— Я зайду? — спросил Рой.

— Не сейчас, — вполголоса ответила она. — Не та обстановка.

— Тогда, может, ты выйдешь?

— Не получится, — Беатриса бросила взгляд через плечо.

— Ты уже знаешь про больницу?

Она кивнула.

— Извини, что не смогла вовремя вернуться.

— Как твой брат?

— Лучше.

— Так, что такое? Кто там? — недовольно спросили из прихожей.

— Просто приятель.

В дверном проеме появилась женщина ростом чуть выше Беатрисы, с острым носиком, гривой кудрявых рыжеватых волос и подозрительным взглядом. От сигареты, зажатой в наманикюренных пальцах, поднимались завитки сизого дыма.

Похоже, это была Лонна, мать Рыбохвата.

— Ты кто?

— Меня зовут Рой.

— Что тебе надо, Рой? — Лонна затянулась табачным дымом.

— Это про домашнее задание, — сказала Беатриса.

— Не в субботу же, — недовольно скривилась Лонна.

Рой предпринял попытку вызволить Беатрису из плена.

— Прошу прощения, что беспокою вас в субботу, миссис Липс. Дело в том, что мы вместе с Беатрисой проводим научный эксперимент…

— Нет уж, — отрезала Лонна. — Сегодня эта юная особа займется уборкой комнат. И кухни. И туалетов. И всего остального, чего я скажу.

Рой подумал, что на месте Лонны он вел бы себя потише. Беатриса явно сильнее. И кроме того, она жутко злится. Если б Лонна видела, что зубы ее падчерицы сделали с велосипедной шиной, она бы сбавила обороты.

— Может, завтра, — угрюмо сказала Беатриса.

— Конечно. Как скажешь. — Рой начал спускаться по ступенькам.

— Про завтра мы еще посмотрим, — проворчала Лонна. — А ты, — добавила она, глядя на Роя, — в следующий раз звони, прежде чем приходить. Слыхал про такую штуку, как телефон?

Лучше бродить по лесам, чем жить рядом с ведьмой вместо матери, грустно подумал Рой, усаживаясь на велик. Как взрослый человек может быть таким злобным и сварливым? Пожалуй, Рой не удивится, если Беатриса когда-нибудь откусит мачехе голову.

Следующим пунктом программы был дом Даны Матерсона. Мать Даны, на взгляд Роя, была немногим лучше Лонны, да и папаша, наверное, не подарок.

Как раз папаша и открыл дверь. Рой представлял его увальнем вроде Даны, но он оказался щуплым и даже болезненным на вид.

— Здрасьте. Меня зовут Рой.

— Спасибо, нам ничего не нужно, — вежливо ответил Данин отец, собираясь закрыть дверь.

— Я ничего не продаю, — поспешно сказал Рой. — Мне нужен Дана.

— Опять он за свое, — пробормотал мистер Матерсон. — Ты что, делаешь за него домашнее задание?

— Нет, сэр. Я просто его школьный друг.

— Дру-уг? — недоверчиво переспросил мистер Матерсон.

У Даны было не так много друзей, и все они были гораздо крупнее Роя и гораздо тупее на вид.

— Мы вместе ездим в автобусе, — уточнил Рой и, вспомнив только что опробованную уловку, добавил: — И вместе проводим научный эксперимент.

Мистер Матерсон поморщился.

— Шутишь? А на самом деле кто ты такой?

— Я же сказал.

Отец Даны вытащил бумажник.

— Ладно, парень, не морочь мне голову. Сколько я тебе должен?

— За что?

— За домашнюю работу моего сына. — Он вытащил из бумажника пятерку. — Этого хватит?

Рою стало его жалко. Растить такого балбеса, как Дана, — наверное, то еще удовольствие.

— Вы мне ничего не должны, — сказал Рой. — Он дома?

Матерсон-старший сунул деньги обратно в бумажник и попросил Роя подождать. Скоро появился Дана, в обвислых спортивных трусах и толстых носках.

— Снова ты! — рыкнул он.

— Угу, — сказал Рой. — Я.

— Чего уставился, Пастушка?

Было бы на что смотреть, подумал Рой. Он заметил, что Данина шепелявость исчезла — вместе с припухлостью на верхней губе.

— Ну ты и недоумок, — сказал Дана. — Переться в такую даль, чтобы получить по мозгам…

— Выйди на минутку. Я не собираюсь торчать здесь целый день.

— Чего?!

Дана выскочил на крыльцо и захлопнул за собой дверь — наверное, чтобы отец не стал свидетелем кровопролития. Без лишних разговоров он выбросил кулак, целя Рою в лицо. Рой быстро пригнулся, и Данин кулак врезался в пластмассовую птичью кормушку.

Корчась от боли, Дана тряс пораненной рукой. Когда он перестал вопить, Рой сказал:

— Каждый раз, когда ты пытаешься сделать мне гадость, с тобой что-нибудь случается. Ты еще этого не заметил?

Дана метнул в Роя злобный взгляд.

— Вот вчера, например, — продолжал Рой. — Ты затащил меня в подсобку и хотел убить. Помнишь? А чем кончилось? Тебя скрутила девчонка. И привязала голым к флагштоку.

— Не голым! — взревел Дана. — Я был в трусах!

— В понедельник над тобой будет ржать вся школа. Вся школа будет ржать! И кто в этом виноват, если не ты? Просто оставь меня в покое, и все. Это что, так трудно?

— Все будут ржать еще громче, когда я отправлю тебя на тот свет, Пастушка! Прямо выть будут от смеха, как гиены!

— Короче, ты ничему не научился, — с досадой сказал Рой.

— А ты меня, значит, учить собрался!

Рой вздохнул.

— Я к тебе пришел, чтобы договориться. Положить конец этой дурацкой войне.

Это была чистая правда. Если бы удалось заключить с Даной Матерсоном мир или хотя бы перемирие, Рой мог бы целиком переключиться на Рыбохвата и его дела.

— Эберхард, ты кретин! — гаркнул Дана ему в лицо. — После всего, что ты мне устроил, можешь считать себя покойником! Ты уже все равно что мертвый!

— Ты безнадежен, — пожал плечами Рой. — Кстати, красивый цвет, — он показал на Данины посиневшие, распухшие костяшки пальцев.

— Пошел вон, Пастушка! Убирайся!!!

Рой ушел, а Дана стал тарабанить в дверь и орать, чтобы ему открыли.

Видок был забавный — Дана в обвислых трусах подпрыгивает и приплясывает от нетерпения, — но у Роя сейчас не было настроения им любоваться.

Доехав до автомобильного кладбища, он спрятал велик и пролез через дыру в заборе. При дневном свете это место не навевало такую жуть, как ночью, — свалка как свалка. Рой без труда нашел ржавый фургончик с надписью «СЛИВОЧНОЕ МОРОЖЕНОЕ И ВАФЕЛЬНЫЕ РОЖКИ ЙО-ЙО».

Беатрисин брат лежал у задней стенки фургона, в старом заплесневелом спальнике, застегнутом на молнию. Рой опустился рядом с ним на колени.

— Принес тебе попить.

— Спасибо, друг. — Рыбохват потянулся за пластиковой бутылкой. — И за вчерашнее спасибо. Попало тебе?

— Не смертельно, — сказал Рой. — Как себя чувствуешь?

— Как коровья лепешка.

— А выглядишь вроде чуть получше.

Пожалуй, щеки у Рыбохвата слегка порозовели, и укушенная рука уже не походила на деревянную колоду. На другой руке виднелся кровоподтек величиной с монетку — там, откуда Рыбохват выдрал иголку от капельницы, когда убегал из больницы.

— Температуры уже нет. Правда, все болит, — сказал Рыбохват, выползая из спальника. Рой отвернулся, чтобы он мог спокойно одеться.